Король чародеев - Сьюзен Кинг

Дайрмид поднес к губам руку Микаэлы, такую тонкую и хрупкую в его широкой ладони, и с нежностью поцеловал. Глаза молодой женщины наполнились слезами. Она посмотрела на Бригит, похожую на прелестный цветок, в своем воздушном розовом платье, и засмеялась от радости.

Дайрмид обвел глазами зал и увидел Мунго, который стоял в уголке и тоже со счастливой улыбкой наблюдал за девочкой. К нему подошла Сорча с крошкой Ангеликой на руках. Мунго обнял ее, и они замерли, прижавшись друг к другу, – такие разные, но в этот миг такие похожие: у обоих было одинаковое выражение доброты и покоя на лицах. Дайрмид еще раз порадовался за сестру – теперь ей и Мунго никогда больше не придется скрывать свою любовь. Сорча наверняка и пасынков с падчерицами будет любить не меньше, чем собственную дочь.

Дайрмид знал: известие о героической кончине Ранальда потрясло и до глубины души тронуло сестру. Но, несмотря на переживания, она на удивление быстро оправилась и от горя, и от недавних родов. Потом Сорча призналась Дайрмиду, что была очень несчастлива в браке и смерть Ранальда восприняла не без некоторого облегчения. Как-то незаметно молодая вдова стала проводить все больше времени с Мунго, все чаще отправлялась с ним на прогулки, болтала в укромных уголках, плавала на лодке смотреть тюленей, и Дайрмид нисколько не удивился, когда они наконец объявили о своем решении пожениться. Свадьбу Мунго и Сорчи захотели справить в Новый год, в один день с Дайрмидом и Микаэлой.

– Зачем зря терять время? – резонно заметил Мунго. – Может быть, следующего приезда священника придется ждать еще многие месяцы!

Дайрмид охотно согласился, порадовавшись тому, что его сестре не довелось долго носить ненавистный вдовий наряд.

После чудесного спасения из пасти Корриврекана Микаэла уже не одевалась, как вдова. Она стала носить шелковые и шерстяные платья всех цветов радуги, которые шли ей гораздо больше вдовьего платка и черного платья. Дайрмиду особенно нравилось, когда она надевала свое любимое синее платье, от которого ее глаза приобретали бездонную глубину, или темно-красное, чудесно оттенявшее румянец на белоснежной коже. Разумеется, больше всего Дайрмиду нравилось, когда его жена была в шелковой нижней рубашке или вообще в костюме Евы… Но, видя, с каким удовольствием она меняет наряды, он предпочитал держать свое мнение при себе.

Микаэла посмотрела на мужа, и ее ресницы с золотистыми кончиками затрепетали, а щеки окрасил легкий румянец.

– За это время со всеми нами произошло много чудес, – тихо проговорила она.

– Еще бы! – улыбнулся лэрд. – Ведь за дело взялся я! Помнишь, как я приехал к тебе в Перт и потребовал чуда?

Микаэла рассмеялась и легонько провела пальцем по его губам.

– Я так люблю твою улыбку! А хочешь, я расскажу тебе о двух новых чудесах, которые нас ждут?

– Вот как, о целых двух? – Дайрмид округлил глаза. – Значит, ты у нас не только врач, но и предсказательница? Говори скорее, я весь внимание и слух! Впрочем, – он опять улыбнулся, – об одном из предстоящих чудес я догадываюсь…

– Так кто из нас предсказатель? – притворно нахмурилась Микаэла. – Что ты имеешь в виду?

– Ты уже недели две не можешь даже сесть в лодку: тебя тошнит от малейшей качки, как в худшие времена, когда ты боялась воды. И никакой имбирь тебе уже не помогает. А еще тебя стало клонить в сон днем… Вот мнение опытного лекаря: это верные симптомы одного женского недуга, который проходит примерно через девять месяцев!

Дайрмид ухмыльнулся, довольный своей шуткой, а Микаэла вспыхнула, как маков цвет.

– Ах вот как! – пробормотала она. – И что же, по-твоему, будет через девять месяцев?

Он наклонился к ней:

– Думаю, мою рубашку окропит еще один даншенский Кемпбелл!

– С такой же, как у тебя, кривой улыбкой?

– Несомненно! – Он притянул ее к себе, нежно поцеловал, и ему стоило большого труда оторваться от ее губ. – А какое второе чудо? Нашу семью ожидает еще одно прибавление?

Микаэла с улыбкой покачала головой:

– Мы с Гилкристом кое-что обсудили. Тебе следует это знать…

– Я заметил, что в последнее время вы часто сидите вместе где-нибудь в уголке, – перебил ее Дайрмид. – Но я, признаться, был уверен, что вы разучиваете новые баллады. Чем же вы занимались на самом деле?

– Постой-постой, уж не ревнуешь ли ты? – воскликнула Микаэла и тут же рассмеялась: настолько нелепым было это предположение. Она прекрасно знала, что Дайрмиду просто никогда не пришло бы в голову ревновать жену – ее любовь и верность были выше всяких подозрений.

– Я убедила твоего младшего брата, что можно вылечить его хромоту, – сказала она серьезно. – И он дал нам согласие на операцию!

– Нам? – переспросил лэрд, нахмурившись.

Она кивнула и поспешно добавила, боясь, что он откажется:

– Ты же знаешь, как это просто: надо только разъединить неправильно сросшиеся обломки кости и вновь их совместить!

– По-твоему, это просто? Ты когда-нибудь делала такие операции?

– Нет, но я видела, как их делал Ибрагим.

Дайрмид покачал головой:

– Сломать кость точно в нужном месте очень трудно. Для этого требуется много сноровки и сил.

– Но они у тебя есть! Нужно будет взять маленький железный молоток, подложить под ногу что-нибудь мягкое…

Дайрмид скривил губы, раздосадованный ее врачебным пылом:

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Такие операции страшно болезненны! Гилкрист может ее просто не пережить.

– Я знаю, как справиться с болью! – продолжала убеждать его Микаэла. – На этот случай у меня в сундуке припасены специальные снотворные губки. Они пропитаны настойкой белены с небольшим количеством опия и высушены. Если намочить их и поместить в ноздри пациента, то он заснет и проспит не меньше часа. – Увидев, что Дайрмид скептически поднял брови, молодая женщина с горячностью добавила: – Поверь, это прекрасное средство, гораздо более надежное, чем бурдюк с вином!

Дайрмид снова недовольно покачал головой:

– После такой операции Гилкрист может охрометь еще сильнее! Это ты ему объяснила?

– Я предупредила, что такое возможно.

– Почему же он все-таки согласился? – нахмурился лэрд.

– Потому что он в тебя верит!

– Мы не знаем характера его перелома, поэтому оперировать слишком рискованно, – пробормотал Дайрмид, отводя глаза.

– Я расскажу тебе о переломе Гилкриста все, что нужно, – улыбнулась Микаэла. – Вчера я осматривала его ногу и очень отчетливо увидела, как срослась кость. Ты же знаешь, для этого мне достаточно просто прикоснуться к человеку.

Дайрмид слушал ее объяснения и чувствовал, что против своей воли проникается убежденностью Микаэлы. Он был бы готов признать, что такая операция возможна, если бы не одно «но».