Крест Империи - Яна Завацкая

— Я уборщицей работаю. У нас там… очень сложно как-то иначе устроиться. С ребенком и вообще…

— Ничего, еще все будет хорошо, - пообещала Вильда. Элис усмехнулась.

— Идем, поможем хоть на стол накрыть, а то наши бабушки…

Крис скорее напоминала девочку, чем бабушку. Только если приглядеться к лицу, уже видны морщинки, а так… ну что ей - сорок с небольшим. Рядом с Йэном, положив руку ему на плечо, она смотрелась, как дочь. А Элис - как внучка.

— Жаль, доченька, что сегодня будний день, поэтому никто толком не смог прийти… Марта звонила, хотела тоже тебя повидать. И Мирс. Но ничего, позже ты их увидишь…

Элис выложила на стол скантийские необычные лакомства - шоколадки, кофе, печенье. Подарила Басилю небольшую бутылочку коньяка, остальным - по шоколадке.

— Ты ведь тоже любишь сладкое, Йэн? - она разломила большую шоколадку.

— Давай! Попробуем… надо же, а я и не ел такого.

— Что ж тут удивительного? - фыркнула Агнес, - и никто не ел.

— Так я вроде как был в Сканти… почти два года, - объяснил Йэн, - но мне там не понравилось.

— Мне тоже не очень-то нравится, - вырвалось у Элис.

— А я тоже хочу шоколад! - заявил Тигренок. Крис схватила его на руки.

— Иди к бабушке! Конечно, ты получишь шоколад. А еще пирожки, знаешь, какие я вкусные пеку? Вот попробуй.

Элис улыбалась - Тигренок, похоже, отлично освоился. Сразу начал доверять бабушке. Чувствовал себя как дома.

— Ну давайте, - Агнес дернула за рукав мужа, - Басиль, ну-ка давай, молитву!

Басиль смущенно прочитал молитву. Все начали есть. Йэна усадили, подложив под спину несколько подушек, и он тоже ел пирожки и суп с лапшой, ловко и совершенно без затруднений орудуя искалеченной правой рукой. Элис только подумала, что в старые времена, в детстве на стол все-таки ставили гораздо больше всего…

Это было так, как будто она никуда не уезжала. Как будто этих пяти лет просто не было. Она не жила. Эти годы канули куда-то в небытие, и вот теперь она заново начинала жить.

А ведь действительно, подумала Элис, только здесь - ощущение, что ты вообще живешь. А там, в эмиграции - как будто пережидаешь что-то, отсиживаешься, как будто всегда на чемоданах, временно. Запершись от людей, от настоящей жизни.

— У нас теперь тоже все есть, - говорила Вильда. Они шли по улице, которая на самом-то деле почти не изменилась, только больше стало рекламных плакатов, да появилось несколько новых зданий, втиснутых в узкие промежутки между старыми.

— Вот хочешь, зайдем в магазин?

Да, в магазине все было практически так же, как и в каком-нибудь небольшом супермаркете Сканти. Например, "Векере". Ряд тележек. Турникет. Полки, заваленные снедью. И чего она так нервничала 5 лет назад, увидев обыкновенный супермаркет - вот же, полно еды и здесь…

Элис захотелось купить что-нибудь вкусненькое для Йэна. Надо что-нибудь богатое калием. Бананы. Сухофрукты. Раньше в Эдоли почти никогда не бывало бананов - все же северный материк. Элис выбрала целую гроздь, спелых, но еще не побитых коричневой ржавью. Взяла еще лимонада, Йэну нужно много пить. Кажется, такой он любит. Тигренку ирисок. Чего еще дома не хватает? Да много чего. Но на себе все не потащишь, надо хоть рюкзак взять. Она купила молока, творога, хлеба.

Мама сказала, что молоко давно не покупает. А зачем - каши можно варить и на воде. Молоко - это баловство одно. Ну иногда, раз в неделю, можно себе позволить.

— Мама, но почему ты не говоришь, - Элис была поражена, - уж сколько-то денег я могла бы тебе посылать…

— А, перестань, у тебя самой проблемы…

— Но не такие! Я не экономлю на молоке.

И теперь ведь ей еще кормить Йэна. Ему никто ничего не платит. Два месяца назад его выпустили из тюрьмы - сразу в больницу, и в больницу, мама писала, приходилось носить свою еду. Правда, не только она носила - еще сестра Йэна, которая тоже сейчас в Анграде, все остальные далеко. Практически сейчас можно выжить, только если у тебя есть родня. Все держатся друг за друга…

То есть не все - есть и богатые люди, конечно. Кто-то же закупается в этом магазине.

Расплатились, вышли из магазина. Элис подумала, что надо было на обратном пути зайти все-таки. Теперь вот тащи это все на себе…

— Тетенька!

Элис обернулась.

— Тетенька, дай десять кринов!

Элис почувствовала, как "уплывает". Это было невозможно… этого просто быть не могло. Это было когда-то, после Фаренской войны, очень-очень давно… Это было сейчас. Перед ней стоял мальчик лет семи, оборванный, с разводами на немытом личике, голубоглазый харванский мальчик и протягивал ручку.

— Те-о-тенька!

Элис машинально и лихорадочно полезла за кошельком… Вынула монетку - именно просимого размера. Вложила в грязную ладошку.

— Тетенька, а еще? - оживился мальчик. Вильда схватила ее за руку и молча потащила.

— Ты куда? - забеспокоилась Элис.

— Обчистят! Ты что? Сейчас толпа таких же набежит… Что с тобой?

— Подожди, - попросила Элис. Она увидела каменный бортик газона. Подошла, села. Ноги как-то сразу ослабели.

— Тебе плохо?

— Виль… - спросила она, - это что… это бездомный ребенок?

Вильда - изящная, на каблучках, в элегантном кожаном костюме - с недоумением пожала плечами.

— Ну да. Для тебя это новость?

— Эффект вареной лягушки, - пояснил Йэн. Элис уставилась на него.

— Это как?

— Это у нас. Понимаешь, мы привыкли постепенно. Если лягушку бросить в кипяток, она оттолкнется и выпрыгнет. А если ее сначала положить в холодную воду и постепенно нагревать, то ей это будет приятно. Тепло. Организм перестроится на новую температуру, потом еще на градус, потом еще… и так пока лягушка не сварится. Она ничего и не заметит и будет лежать в кайфе и считать, что принимает теплую ванну.

— Но люди же не лягушки… у них же есть ограничители какие-то… должны быть.

— Да вот, как видишь - нет. Ты в Сканти просто не привыкла, там нет бездомных детей, нищих. Ну есть бродяги, но не дети… Правда, это осуществляется за счет того, что по всему миру дети умирают… вот видишь, развалилась наша Империя, думаешь, скантийцы к этому руку не приложили? У-у… еще как приложили. Теперь Сканти единолично контролирует многие месторождения и у нас и в мире, которые раньше мы контролировали. Еще приросло их богатство. Можно поделиться со своими бездомными…

— Да я понимаю, Йэн.

Элис задумалась. Неужели, останься она здесь, она тоже спокойно бы приняла факт существования детей-нищих? Ее бы это не шокировало. Она бы покупала себе помаду и тряпки, своему сытому, хорошо одетому сыну - велосипед и ириски, и потом шла бы мимо этих детей, точно таких же, ничем не хуже, чем Тигренок… У нее навернулись на глаза слезы. Почему у Тигренка есть все, а у них…

Хорошо, взрослые, может быть, сами виноваты… они лишены предпринимательской жилки, им на все плевать, они не хотят поднять задницу с дивана, они неспособны, ленивы, тупы… мама вот, наверное, ленива и тупа… ну и что, что на работе ее ценят. Будь она поумнее, давно бы ушла из Спасательной и занималась бы бизнесом. Киоск бы открыла. Да, сама виновата.

Но дети-то, дети в чем виноваты?

Йэн смотрел на нее со сложным выражением. Подошла мама.

— Солнце мое, может, сходим уже умоемся? Время позднее.

— Ага, давай, - согласился Йэн. Вдвоем они помогли ему подняться. Медленно, с паузами. От сердечной мышцы мало что осталось, он задыхался при каждом движении, губы синели. Крис подхватила его под правое плечо, Элис - под левое. Йэн старался не слишком сильно давить на них, но это плохо получалось. Он был тяжелый, хотя и сильно похудел, мышцы уменьшились в объеме. Рука его состояла, казалось, из одной острой плечевой кости, и больно давила на Элис.

Но они еще водили его в туалет. Он так хотел. Крис могла бы все делать и прямо в кровати, точнее, на диване - умывать, подавать судно, но он хотел "немного прогуляться".

Может быть, это опасно, может быть, вот так он и умрет - но ведь он все равно не выживет…

Крис стянула с него штаны. Элис отвела взгляд. Не потому, что стеснялась - больных, что ли, она не видела во всяком ракурсе? Потому что там тоже почти ничего уже не было, и к этому она еще не привыкла. Не хотелось смотреть лишний раз без необходимости.

Развалина. Обрубок человека. Нет, не надо так думать. Но какой-то он удивительно при этом веселый и спокойный.

Йэн навалился на Элис, пока Крис обмывала его. Снизу. Переодеть штаны. Потом сверху. И сверху тоже картина была страшненькая, шрамов прибавилось много.

— Крис, кончай тереть, я же не из рудников вернулся, а? Дырку ведь протрешь.

— Ничего, зато будешь чистенький, свеженький… - отвечала Крис.

— Прямо хоть к начальству на ковер.

— Йэн, у тебя волосы отросли что-то… может, я тебя постригу завтра? Машинка вроде работает.

— А что, я тебе с длинными не нравлюсь?

— Нравишься, очень даже. Но непривычно. И тебе неудобно, наверное?

— Да постриги, конечно, золотце…