Убийство на пивоварне. Дело мерзкого снеговика - Николас Блейк

Только успев позавтракать, Найджел направился, хлюпая по тающему снегу, в сторону Мэнор. Там он поговорил с Хивардом Ресториком, опросил его слуг, перекинулся словечком с Джоном и Присциллой и осмотрел театральный сундук. С наступлением дня он уже добрался до Лондона и двинулся в контору старшего инспектора Блаунта.

– Судя по твоему лицу, ты ужасно доволен собой. Небось дело раскрыл?

– Да. Так получилось, что я попал прямо в точку. Наедине сам с собой. Это просто пришло ко мне. Ночью.

– Я сейчас ужасно занят, Стрэнджвейс…

– Так и надо. Правда. Без шуток. Сегодня утром я поговорил с мальчиком Ресториком. У него все время был ключ к разгадке, а он и не знал об этом.

Очень обстоятельно старший инспектор Блаунт разгреб посередине своего письменного стола свободное от бумаг место, протер пенсне, словно собираясь получше рассмотреть Найджела, и язвительно спросил:

– И кого же мне арестовать?

Найджел назвал имя. Блаунт всем своим добродушным видом старательно выражал недоумение. Его пенсне дрожало.

– Эй, приятель, что за новости? Это невозможно. Мы же уже…

Взгромоздившись на угол блаунтовского стола, Найджел заговорил.

Глава 22

Схватить бы хоть раз мне его за бедро,

И всласть накормить древний зуб на него.

Когда на следующее утро Найджел с Биллом Дайксом и мисс Кэвендиш шли к Мэнор, они услышали звуки рояля вперемешку с журчанием воды – переливчатой песней талого снега. Музыкальная фраза, старательно сыгранная, вторая, потом – пауза. И фраза снова звенит – на этот раз безупречно.

– Хивард дает Присцилле урок музыки, – откомментировала Кларисса.

– Прекрасно играет, правда? – сказал Вилл Дайке. – Странно, ведь видно же, что такие вещи не для него.

– Так никогда и не удостоите нас своими хорошими манерами?

Дайке не ответил. Глядя на фасад Мэнор, его подобранную остроконечную крышу и снег на ней, спадающий целыми полосами, он проговорил:

– Никогда не думал, что вернусь в этот дом. И надеюсь, что больше уж его не увижу. На нем лежит проклятие.

Через несколько минут компания из Дауэр-Хаус сидела в гостиной, вместе с Ресториками и мисс Эйнсли. Урок Присциллы был прерван.

Найджел обвел их взглядом, одного за другим. Пальцы Хиварда до сих пор играли гамму на ручке кресла. Шарлотта вернулась из сада и забыла снять свои веллингтоны – на них таял снег, капая на ковер. Эвнис довольно вызывающе рассматривала спину Найджела. Вилл Дайке теребил жилетную пуговицу. Только Кларисса Кэвендиш со своей утонченной, словно цветок камеи, алмазной головкой, казалась абсолютно спокойной.

Найджел стал спиной к французским окнам, выходившим на террасу.

– Так или иначе, – сказал он, – вам всем интересно узнать, что произошло в Мэнор. Поэтому я думаю, что будет только справедливо, если вы вместе послушаете мои разъяснения. Даже не знаю, с чего начать.

Он умолк. Повисла напряженная тишина.

– Лучше я сначала объясню, как я докопался до правды. Мне сказал Джон.

Рука Шарлотты нечаянно взметнулась к губам, но она мгновенно ее отдернула.

– Все хорошо, – успокоил ее Найджел. – Он не знает, что все это значит, да ему и незачем знать. Вчера утром я поговорил с ним. По причинам, к которым я еще подойду, я твердо знал, что он может сообщить мне нечто величайшей важности. Так он и сделал. Он сказал, что в ночь смерти Элизабет ее призрак приходил к нему в комнату.

– Призрак? – недоверчиво переспросила мисс Кэвендиш. – Надеюсь, в таких-то вещах мы не будем играть в привидения!

– Нет. Он решил, что это был ее призрак, потому что на следующее утро услышал о ее смерти, и потому что – обратите внимание – «ее лицо было бело, как снег». Это его собственные слова. Я хочу, чтобы вы все поняли. В такое время суток никогда не бывало, чтобы к Джону являлся кто-нибудь, кроме Элизабет из плоти и крови. Он не испугался. Она просто вошла в его комнату, очень печальная, нагнулась над его кроватью – он притворился спящим – и ушла. Сейчас мы скажем, что лучше бы мальчику было заговорить с ней. Я спросил его, почему он так не поступил. Не знаю, как объяснить получше, но у меня создалось впечатление, что ее появление его заворожило – знаете, как дети реагируют на психологический надлом во взрослых: они затаивают дыхание и замирают, как мыши. Поэтому он и притворился спящим.

– Но почему же сын не сказал ничего полиции? Ничего не понимаю, – перебил Хивард.

– Они спрашивали мальчика, не слышал ли он, чтобы кто-нибудь прошел в ту ночь мимо его двери. Вы же знаете, как дети все буквально воспринимают. Он не слышал, чтобы кто-нибудь прошел мимо его двери. Кстати, я хочу добавить, что о таком ночном появлении он обязательно умолчал бы. Я и сам не мечтал ни о чем подобном, но моя жена кое-что у них подслушала. Дети говорили с ней о привидениях. Присцилла откуда-то узнала о комнате Епископа и случае с Царапкой. Но у Джорджии было сильное чувство, что Джон, который крайне перевозбудился, ничего об этом не знал, что его мысли были заняты каким-то другим «привидением». И вот, как только мисс Кэвендиш на следующую ночь кое-что мне рассказала, мне удалось у него все выяснить.

– Я что-то вам рассказала? – Черные глаза Клариссы выражали испуг.

– Да. Мы говорили о привязанности между Эндрю и Бетти. Что они были словно близнецы. Вы сказали мне, что еще в детстве, когда Бетти снились кошмары, Эндрю мог проснуться и пойти в ее комнату, чтобы ее утешить.

У Шарлотты вырвалось внезапное восклицание.

– Вы хотите сказать, что эта агония Бетти, когда она умирала, передалась Эндрю? Он пошел и увидел ее – такой?..

– Но, черт возьми, дверь же была заперта, – упрямо вставил Хивард.

– Да, дверь была заперта. Во всяком случае, в 11.30. Но Эндрю мимоходом заметил нам, и довольно неосторожно, что у него талант отпирать замки. Пожалуйста, миссис Ресторик.

Ее глаза остро впились в лицо Найджела.

– С тех пор мне это не давало покоя. Когда в то утро мы нашли Бетти, Эндрю был таким спокойным и деловитым. Он всеми руководил. Я была просто поражена, как у него так получается, он же просто души не чаял в своей сестре. Любой бы подумал невесть что… но, понятно, если он уже был в ее комнате ночью и видел… я боялась, – продолжила она неуверенно, – боялась, что это он ее… но теперь-то вы объяснили, почему он пошел в ее комнату.

– Вы совсем недалеко от истины. Но не совсем истины. Вы могли уже давно понимать, что в том, как хорошо он владел ситуацией, было что-то странное, но…

– Не совсем истины? – вскрикнула Шарлотта, ее глаза умоляюще остановились на его лице. – Выходит, что вы все еще думаете, что Эндрю мог?..

Найджел открыл рот для ответа, когда все вздрогнули от крика над головой и топота ног, сбегающих по ступенькам.

– Папа! Папа! – надрывался Джон. – Иди скорее! Там кто-то в снеговике!

– Проклятье! – выкрикнул Хивард. – Так вот куда его засунули. Какой же я болван! Прямо у меня под носом.

Хивард уже был на улице, приказывая детям не выходить из дому. Эвнис Эйнсли трясущимися губами прошептала:

– О боже! Бедный Эндрю! И я там была, когда он его лепил. Я больше не вынесу.

Найджел, стоя в дверях, обернулся к ней:

– В снеговике не Эндрю. Там доктор Боган…

После полдника все снова собрались в гостиной. Полиция приходила и ушла, тело забрали. Лицо доктора-безбожника слепо таращилось из снеговика, выволоченная в грязи борода прикрывала обмотанную вокруг шеи веревку.

– Да, – сказал Найджел, – Эндрю убил Богана. Мне бы и самому надо было догадаться, куда он его дел. Убийство было рассчитано, а мавзолей – выбран. Вот почему Эндрю привез Джону из Лондона духовое ружье. Снеговик стоял под окном детской. Джон захотел бы пострелять в птиц из этого окна. Птицы страшно изголодались, пока стояли морозы – а Эндрю хотел, чтобы ружье отпугивало их от того, что было в снеговике.

Шарлотта Ресторик содрогнулась. Ее красивое лицо потемнело от ужаса.

– Эндрю, – прошептала она. – Но зачем?..

– Эндрю замуровал Богана в снеговика, просто чтобы выиграть время. Он хотел выбраться из страны и все искусно подстроил, чтобы мы посчитали его убитым и сосредоточились на розысках Богана.

– Когда вы узнали об этом? – спросил Вилл Дайке.

– Это просачивалось в меня постепенно. Столько всего не увязывалось с гипотезой, что Боган убил Эндрю. Как Боган мог бы подмешать снотворное в грог? Почему комната Эндрю была в таком беспорядке? Конечно же Эндрю сделал это сам, чтобы мы подозревали Богана. Откуда Боган мог бы узнать о третьем ключе от гаража? О том, что висит рядом с задней Дверью? Вы, мистер Ресторик, говорили мне, что он был плохим водителем и всегда давал кому-то другому загонять его машину в ваш гараж и выводить ее оттуда, потому что там сложновато развернуться. Вчера утром я поговорил со слугами. И они, и шофер были абсолютно уверены, что Боган никогда не спрашивал об этом ключе. Как же он мог бы тогда отпереть гаражную дверь, если двумя другими ключами владели вы сами и ваш шофер? Еще одно. Зачем Богану понадобилось столько времени между устранением констебля и угоном машины?..