Восток. Запад. Цивилизация (СИ) - Демина Карина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Женщин с даром некроманта нет, - возразил Найджел. – Он искал. И к Орвудам приглядывался. И думаю, он бы попробовал, но…
Но ситуация изменилась.
И главное, знакомо-то как… ведь Змееныш тоже был одержим идеей наследника. Это драконья кровь так повлияла? Дар? Или собственное скрытое безумие?
- А моя сестра зачем?
- В её ребенке кровь этого… Змееныша. Отцу интересно. И он хочет получить это дитя, чтобы воспитать его. А ваша сестра, скорее всего, умрет в родах. Или сразу после. Сама по себе она не особо нужна… хотя могу и ошибаться.
Вряд ли.
Но Августа не поверит.
- В общем… вы скажите, что нужно сделать. И я сделаю.
Если бы Чарльз знал.
И второй.
Головная боль становится почти невыносимой. И Милисента хмурится. Её недовольство горячее, как и сила, которая окутывает её теплым пологом. Этой силы слишком много.
И на полигоне распускается очередной огненный цветок. Отчего становится легче.
- Все будет хорошо, - врет Чарльз.
А начавшийся дождь тает в огне. И пальто все одно нет. И шубы… и потому Чарльз просто обнимает жену. Время… времени почти не осталось.
Третий и четвертый.
Эдди.
Он не просто посерел. Он похудел едва ли не вдвое. И кажется, переходы на ту сторону не так уж безопасны и легки.
- Есть идея, - говорит он. – Правда, один не справлюсь, но Эва поможет. Если согласитесь.
Полянка.
Цветочки. Правда, третий день кряду дождь, поэтому поляна мокрая. И цветы тоже. Небо серым-серо, тучи давно уже обжились там, наверху. Под ногами хлюпает. А трава расползлась местами, обнажая жирную черную землю.
Шуба…
Что-то треклятая шуба не идет из головы. И собственная куртка на плечах Милисенты кажется упреком. Да и она ворчит, что Чарльз простудится.
Не простудится.
Это ему точно не страшно, он и дождя-то не чувствует.
На плечах Эваноры Орвуд пальто. И во второе кутается её сестрица, за спиной которой держится Найджел Сент-Ортон, причем его присутствие воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
Бертрам Орвуд слегка хмурится.
А вот Виктория делает вид, что никого-то не видит. Не знает. Не слышит.
- Отец, к сожалению… - начинает Орвуд.
- Им хуже? – тихо спрашивает Чарльз. Потому что если девочкам станет совсем плохо, то… Император может и рискнуть. И невидимая удавка захлестывает шею.
Странно, вроде бы к мысли о смерти и вправду привык, а тут вот, узнав, что времени меньше, чем ему казалось, едва в панику не ударился.
- Да. Боюсь… надо спешить.
Мальчишка-сиу в одной рубашке и подштанниках, которые, кажется, он надел только по настоянию Эдди. Почему-то Чарльз чувствовал раздражение, исходившее от него.
Волосы распустил.
Белые.
А кожа – черная.
- Здесь мы мало чего можем, - Эдди почесал макушку. – Я так… думаю. Вот. А там… там тоже мир. И если нынешний влияет на тот, то можно и наоборот. Тут с твоей пакостью сладить не выйдет, а вот там… дракон опять же. В общем, мы с Эвой решили попробовать затащить вас туда… ну, это тяжко. Если душа не подготовлена, то хрен её утянешь. За руки возьмитесь…
- А дракон настоящий? – уточнил Найджел Сент-Ортон. – Отец… мечтал, что сумеет поднять дракона.
- Может порадоваться. У него получилось.
Эдди поднес дудочку к губам.
- И… если вдруг потеряетесь, стойте на месте. Да! И зимородка ищите.
Звук пробрал до костей.
А мир изменился.
Глава 48 В которой все идет не по плану
Эдди до последнего не был уверен, что у них получится.
В конце концов, мертвые – это одно, мертвым можно указать путь. А вот живым? И тем, кто не способен слышать? Но что еще оставалось?
Поверить.
Дракону ли, что, окинув Эдди взглядом, сказал:
- У тебя есть все, кроме веры.
- И во что я должен верить?
- В себя.
Вот и в себя.
В… Эванору Орвуд, которая предложение выслушала и сразу кивнула:
- Я согласна.
А он начал долго муторно объяснять, как это все сложно и невозможно, и опасно, в том числе для Эваноры. Она же вздохнула и произнесла:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})- Если есть шанс, то надо его использовать.
Шанс… был ли он?
Мир, который подчиняется воле, это, конечно, хорошо. И Эдди даже худо-бедно научился управлять этим миром.
Но…
Все равно.
Риск велик. Но и ждать нельзя.
Берег.
И море. Море сейчас спокойно. Серое, как отражение неба. Или наоборот? Солнце мутное, словно проглядывает сквозь толстое запыленное стекло.
Пахнет… затхлостью. Гнилыми водорослями. Смертью.
Эдди убрал дудку и огляделся.
Чарльз?
Здесь. Стоит, покачиваясь. И проклятье его видно всем. Оно, что клубок черноты, оплетший тело. И видно, сколь сроднилось оно. Не вытащить.
Тогда все… зря?
Милисента. Рядом с мужем. И внутри… прав дракон?
Или нет?
Скоро все станет ясно.
Бертрам Орвуд. Серое на сером. Он вдыхает и оглядывается с интересом. Не напуган. Не удивлен. Скорее уж…
- Такое чувство, что я… дома, что ли?
Сиу…
Не мальчишка. Нет, он не стал выше, скорее уж тоньше. Инаковей. И одежда поменялась. Теперь на нем одна лишь набедренная повязка, а волосы стали белее снега.
Эванора-зимородок опускается на плечо.
А вот сестрица её крутанулась, взметнулись юбки, застучали костяные бусины, на них нашитые. Она, кажется, тоже поняла, как существовать в этом мире.
Найджел Сент-Ортон… лишняя фигура.
Или нет?
Раз пришел, так пусть будет.
- Как-то тут… - он поежился. – Как в старом склепе.
Эдди хмыкнул.
- Примерно склеп и есть.
- А дальше-то что? – поинтересовался Чарльз. – Тут… дышать тяжеловато. Давит. Изнутри.
- Дальше…
Чтоб он знал, что дальше. Надеялся, что стоит пересечь границу и озарит? Озарения не случилось. Понимания тоже.
Найджел Сент-Ортон запрокинул голову:
- Дракон! – воскликнул он, указав куда-то вверх. – Настоящий!
Настоящей некуда.
Дракона я узнала.
Ну да, сложно не узнать-то. И даже когда он, опустившись на землю, обернулся человеком, получилось не удивиться.
Он стоял, не спеша приближаться.
Я…
- Идем, - я потянула мужа за руку. – Если кто и сможет подсказать чего разумного, так это эта древняя задница.
Наверное, не слишком вежливо так обращаться к существу сильному, мудрому и все такое. Но я была зла… в последнее время я была очень и очень зла.
И…
Шаг.
Ноги вязнут в песке. И море гремит где-то рядом, будто волны из железа. А дракон… дракон ждет. Чего?
- Доброго… дня, если тут день, - говорю я.
И он чуть склоняет голову.
Глаза светлые.
И главное, красивый, зараза этакая. Как все драконы. Знает о том. Скалится… и выдыхает облачко дыма, которое я разгоняю рукой.
- Давай вот без этого… и так настроения нет.
Что сказать.
Изнанка мира она такая… изнанка. И главное, там, во снах, все было куда ярче. Здесь же чувство, будто все, что я вижу, пылью припорошено. В том числе и дракон.
Еще шаг.
И мы стоим друг напротив друга. Он протягивает руку и… и я не ощущаю прикосновения.
- Даже так… почти уже.
- Что?
Ненавижу, когда недоговаривают.
И когда просить приходится.
А мне придется.
Не за себя, но…
- Я видела, как ты… почти умер. И мне жаль.
- Не стоит. Это было очень давно.
- Тогда почему я видела?
- Любое событие оставляет следы. И чем оно… - дракон махнул рукой. – Чем оно ярче для тех, с кем происходит, тем след глубже. Драконы оставляют глубокий след.
- А твоя смерть – яркое для тебя событие.
- Кровь потянулась к крови.
Ясно. Ну дальше-то чего?
- Мой муж… - я сглотнула. Все одно ведь придется. И спрашивать, и просить. – Он умирает. Видишь? Это вот в… нем. Темное.
- Вижу, - согласился дракон.