100 великих музыкантов - Д. Самин

В декабре 1969 года в «Вечерней Москве» было напечатано интервью с Верой Дуловой, где она рассказала о программе предстоящего выступления в Доме ученых: «Одна из новинок моего концерта — никогда не исполнявшиеся в нашей стране Вариации Моцарта для арфы на тему „Прекрасная Франсуаза“. Рукопись эта была недавно обнаружена в одной из венских библиотек. Прозрачное, словно кружевное по характеру музыки, произведение было написано Моцартом для его любимой ученицы — композитора и арфистки».

И в концертном сезоне 1972–1973 годов Дулова исполняла неизвестные широкой публике и профессиональным музыкантам произведения французских композиторов XVIII века, ноты которых она привезла из Парижа.

После поездок в Англию, Ирландию и Шотландию в афише очередного концерта Дуловой в Малом зале Московской консерватории появились 24 вариации и «Песня бардов» Джонса, «Аллегро» Парри, пять старинных шотландских народных песен, произведения Бриттена и Уоткинса.

Коллеги признавали, что по партиям, отредактированным Дуловой, легко и удобно играть другим арфистам: проставлены аппликатура, педализация, замечания дирижера. В частности, существуют каденции Дуловой в балетах «Бахчисарайский фонтан» Асафьева и «Алые паруса» Юровского.

По мнению специалистов, транскрипции Дуловой отличаются чистотой стиля, строгим вкусом, глубоким знанием инструмента, умением придать звучанию «арфовость», нисколько не изменив сущности произведения.

Проявила себя Вера Георгиевна и как талантливый педагог. С 1958 года она была профессором Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского. В ее классе в разные годы занимались лауреаты международных конкурсов Н. Шамеева, И. Блоха, Т. Тауэр, Э. Москвитина, Н. Цехановская, А. Левина, О. Ортенберг, Т. Вымятнина, О. Эльдарова. Воспитанники Дуловой не раз получали самые высокие награды на всесоюзных и международных конкурсах. Учились у нее и зарубежные исполнительницы, а открытые уроки и семинары знаменитой арфистки в Японии, США и Франции неизменно вызывали живейший интерес. Кроме того, Вера Георгиевна была членом жюри Международных арфовых конкурсов.

В своей книге «Искусство игры на арфе» Дулова излагает принципы и приемы звукоизвлечения, раскрывает тайну владения инструментом, предлагает целый комплекс ежедневных упражнений.

Дулова многое сделала и для рождения первой советской арфы. Еще до Великой Отечественной войны ее ученики Сергей Майков и Алексей Каплюк с помощью своего педагога сконструировали новый инструмент. Дулова сама продемонстрировала возможности нового инструмента перед Государственной комиссией, а позднее стала консультантом ленинградской фабрики имени А.В. Луначарского, где эти арфы начали изготавливать.

За что бы ни взялась Вера Георгиевна Дулова, она всюду и всегда добивалась отличных результатов.

Умерла Дулова в 2000 году.

СВЯТОСЛАВ ТЕОФИЛОВИЧ РИХТЕР

/1915-1997/

«…Это был поистине великий день моей долгой музыкальной жизни, да и не только моей… — заявила после встречи с пианистом в Америке, в прославленном Карнеги-холл Розина Левина (учительница Вана Клиберна). — Слушая Рихтера, я все время ловила себя на мысли, что присутствую при исключительном явлении XX века».

Святослав Рихтер родился 20 марта 1915 года в Житомире. Вскоре семья переехала в Одессу, где прошли детские и отроческие годы будущего артиста. Его отец — Теофил Данилович — преподавал в консерватории и был известным в городе музыкантом. В свое время он закончил Венскую Академию музыки, и именно он дал своему сыну первые уроки игры на фортепиано, когда мальчику было только пять лет. О матери Рихтера, Анне Павловне, известно, что она была эрудированной любительницей музыки.

Постоянно заниматься с сыном отец не мог, поскольку был вынужден все свое время отдавать занятиям с учениками. Это была обычная ситуация для семьи музыкантов-профессионалов. Поэтому уже с девяти-десяти лет Святослав был практически предоставлен самому себе. Лишь в течение недолгого времени он брал уроки у пианистки А. Атль, одной из учениц его отца. И эту свободу действий мальчик использовал весьма оригинально: он начал играть все ноты, которые были в доме. Особенно его заинтересовали оперные клавиры.

Постепенно Рихтер научился играть любую музыку с листа и стал квалифицированным аккомпаниатором.

С пятнадцати лет он уже помогает отцу, а вскоре начинает работать самостоятельно: становится аккомпаниатором в музыкальном кружке при Доме моряка.

После окончания школы он несколько лет работал концертмейстером в Одесской филармонии. В это время Святослав разъезжал с концертными бригадами, аккомпанируя различным музыкантам, и набирался опыта.

В 1932 году он переходит на работу в Одесский оперный театр и становится помощником дирижера С. Столермана. Рихтер помогает ему на репетициях и в работе с певцами, постепенно расширяя собственный репертуар. В мае 1934 года пианист дает первый клавирабенд — сольный концерт — в Одесском доме инженеров, исполняя произведения Ф. Шопена. Концерт прошел с большим успехом, но в то время юноша еще не задумывался о том, чтобы профессионально учиться музыке.

Только через пять лет, весной 1937 года, Рихтер наконец отправился в Москву поступать в консерваторию. Это был достаточно смелый шаг, поскольку молодой исполнитель не имел никакого музыкального образования. На приемном экзамене Рихтера услышал выдающийся пианист Г. Г. Нейгауз. С этого дня Рихтер стал его любимым учеником.

О первой встрече с двадцатидвухлетним музыкантом рассказал сам Генрих Густавович: «Студенты попросили прослушать молодого человека из Одессы, который хотел бы поступить в консерваторию в мой класс. — Он уже окончил музыкальную школу? — спросил я. — Нет, он нигде не учился. Признаюсь, ответ этот несколько озадачивал. Человек, не получивший музыкального образования, собирался в консерваторию!.. Интересно было посмотреть на смельчака.

И вот он пришел. Высокий, худощавый юноша, светловолосый, синеглазый, с живым, удивительно привлекательным лицом. Он сел за рояль, положил на клавиши большие, мягкие, нервные руки и заиграл.

Играл он очень сдержанно, я бы сказал, даже подчеркнуто просто и строго. Его исполнение сразу захватило меня каким-то удивительным проникновением в музыку. Я шепнул своей ученице: „По-моему, он гениальный музыкант“. После Двадцать восьмой сонаты Бетховена юноша сыграл несколько своих сочинений, читал с листа. И всем присутствующим хотелось, чтобы он играл еще и еще… С этого дня Святослав Рихтер стал моим учеником».

Нейгауз принял Рихтера в свой класс, но никогда не учил его в общепринятом смысле этого слова. Как позже писал сам Нейгауз, учить Рихтера было нечему — нужно было только развивать его талант. Рихтер на всю жизнь сохранил благоговейное отношение к своему первому учителю. Интересно, что, переиграв чуть ли не всю мировую фортепианную классику, он никогда не включал в программу Пятый концерт Бетховена, считая, что не сможет сыграть его лучше своего учителя.

26 ноября 1940 года в Малом зале Московской консерватории состоялся дебют Рихтера перед столичной аудиторией. В этом первом концерте он выступал вместе со своим учителем. А через несколько дней дал собственный сольный концерт в Большом зале консерватории, и с этого времени началась его долгая жизнь музыканта-исполнителя.

«…Он сумел „наверстать“ упущенное в смысле достижения всеобщего признания, условно говоря, за один вечер… — комментировала критика знаменательный ноябрьский клавирабенд 1940 года, — в свои… двадцать пять лет был сразу воспринят как законченный пианист мирового класса…»

Во время войны Рихтер находился в Москве. При малейшей возможности выступал с концертами. И ни на день не прекращал занятий. С июня 1942 года Рихтер возобновляет концертную деятельность и буквально начинает «осыпать» публику новыми программами. Одновременно начинаются его гастроли по различным городам.

За два последних военных года он объехал почти всю страну. Даже государственный экзамен в консерватории он сдавал в форме концерта в Большом зале консерватории.

После этого выступления комиссия постановила выгравировать имя Рихтера золотыми буквами на мраморной доске в фойе Малого зала консерватории.

Один из концертов в Москве в Большом зале консерватории в 1944 году стал для него, еще студента нейгаузовского класса — государственным экзаменом. Тогда и было официально засвидетельствовано окончание им высшего музыкального учебного заведения.

В 1945 году Святослав Рихтер стал победителем всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей. Он долго не хотел заявлять о своем участии в нем, так как считал несовместимыми понятия музыки и соревнования. Но участвовать в конкурсе он стал для того, чтобы укрепить преподавательскую репутацию своего учителя Нейгауза.