Темный рай - Тэми Хоуг

Саманта смотрела в сторону, на стоявшие в тени столики на другом краю бассейна. Ума с жадностью поглощала свежие фрукты. Сидевший напротив нее за столиком Лукас бросил в бокал с шампанским ягоду клубники, выудил ее оттуда губами и расцвел улыбкой. Сидевшая за отдельным столиком Шерон, не обращая на них внимания и игнорируя еду, лениво перелистывала «Космополитен».

— Мне кажется, твоя кузина не очень-то меня любит, — тихо произнесла Саманта.

— Шерон? — Брайс пожал плечами и крепче обнял Саманту. — Шерон вообще никого не любит. Она очень… замкнутая. И это одно из лучших ее качеств.

— Звучит так, будто ты и сам ее не очень-то любишь? Брайс на минуту задумался и вздохнул, рассеянно поглаживая руку Саманты.

— Кажется, я устал от ее представлений. Но мы с Шерон уже очень давно вместе. И, в конце концов, она моя родственница.

Такая преданность, по мнению Брайса, должна была понравиться Саманте, рисуя его в глазах девушки человеком добрым и хорошим, в то время как он не был ни тем, ни другим. Но объяснять их отношения с Шерон таким образом было проще, чем сказать правду. Правда шокировала бы Саманту, оттолкнула бы ее. Она была слишком наивна. Ведь она выросла здесь, в горах, где ее нравственная жизнь надежно защищалась людьми, все еще верящими в такие вздорные понятия, как мораль.

Двери балкона распахнулись, и появилась экономка Рейза. Фигура этой женщины была подобна нефтяной бочке, а лицо формой и цветом напоминало раскаленную сковороду, но Рейза прекрасно готовила и немного говорила по-английски — два существенных преимущества, необходимых для ее должности. В фарватере Рейзы следовала Мэрили Дженнингс. Брайс тут же насторожился, точно охотничий пес.

— Мэрили! — воскликнул он, вскакивая с шезлонга и увлекая за собой Саманту. Он потащил девушку вокруг бассейна, чтобы поприветствовать новую гостью.

Мэри постаралась изобразить на лице улыбку, что оказалось титанически трудной задачей после двух часов общения с шерифом Куином и его помощниками. Шериф тоже не проявил особого восторга, обнаружив Мэри в компании с трупом.

Брайс ничем не дал понять, что вчера у него состоялся разговор с отчаявшимся приятелем. Если он и знал что-то о самоубийстве судьи, то его хладнокровию могли бы позавидовать ящерицы, пожертвовавшие свои шкурки ему на ремешок. Брайс приветствовал Мэри сияющей улыбкой. Солнце отражалось на его высоком блестящем лбу.

— Рад, что вы в конце концов решили присоединиться к нашей компании. Садитесь. Я распоряжусь, что-бы Рейза принесла вам что-нибудь выпить.

— Мой визит не совсем светский, — сказала Мэри, скользнув взглядом по лицам присутствующих и вновь остановив его на Брайсе. — Мне подумалось, что вам следовало бы узнать… поскольку вы были его другом… Макдональд Таунсенд умер. Застрелился этой ночью.

Лицо Брайса приняло соответствующее выражение пораженного неверия.

— Господи, вы шутите!

— Мое чувство юмора не заходит так далеко. Таунсенд мертв.

Бен Лукас, шаркнув подошвами о каменную плиту площадки, встал из-за стола и подошел к Брайсу. Сдвинув очки на лоб, он мрачно уставился на Мэри, точно это она спустила курок револьвера:

— Таунсенд мертв? Боже правый, как это случилось?

Мэри пожала плечами, сунув ладони в задние карманы джинсов и стиснув их в кулаки. Легкий ветерок пробежал по террасе, разметав ее волосы, от чего они упали ей на лицо. Дернув головой, она отбросила их назад.

— Не знаю. Кажется, он не оставил записки. Я приехала сегодня утром к нему домой, потому что он… э-э-э… знал Люси, и решила, что мы можем просто поговорить. Я нашла его в кабинете.

— Это, вероятно, ужасно на вас подействовало? — сочувственно пробормотал Брайс. Подойдя к Мэри, он обнял ее за плечи и повел к стулу за столиком Шерон, сидевшей с каменным лицом. — Присядьте. — Он повернулся к стоявшей в дверях экономке: — Рейза, принесите, пожалуйста, мисс Дженнингс коньяка.

— Нет, спасибо, — встрепенулась Мэри. Виски, выпитое у Таунсенда, давно выветрилось, сознание было до боли ясным, и она хотела сохранить его таковым во все время пребывания в этом змеином гнезде. — Бутылка «коки» — это то, что надо.

Брайс слегка нахмурился, но согласно кивнул.

— Интересно, полиция уже позвонила Ирене? — обратился к Брайсу Лукас. Он посмотрел на Мэри, и губы его вытянулись в узкую полоску. — Миссис Таунсенд, — пояснил он. Прежде чем до Мэри дошел смысл его слов, он снова заговорил с Брайсом. — Я позвоню ей. Лучше, если о таких вещах узнают от друзей.

— Да, конечно. Воспользуйся телефоном в моем кабинете, — потирая подбородок, отозвался Брайс. — Вообще-то я пойду с тобой. Я хотел бы предложить ей свою помощь и сделать все, что в моих силах.

Парочка исчезла в доме. Мэри подавила в себе желание последовать за ними. Она не была уверена, что, принеся свою новость, достигла того, на что надеялась. Брайс не произвел на Мэри впечатление человека, сокрушенного тяжким грузом чрезмерной совестливости и раскаяния, И она не собиралась препираться с ним в присутствии прочих возможных подозреваемых. В любом случае у Мэри появлялся хороший шанс стать кандидаткой в покойники, если Брайс окажется главным сатаной, а она, таким образом, превратится для него в главного опасного врага.

Группа отдыхающих у бассейна погрузилась в тягостное молчание. Саманта Рафферти опустилась на освобожденный Лукасом стул и плотнее закуталась в свою просторную рубашку. Теперь, когда Брайс оставил ее, большие карие глаза Саманты стали еще больше от испытываемого чувства неуверенности. Сидевшая напротив Мэри Шерон застыла в позе ледяной скульптуры в своем купальнике из Сен-Тропеза. Сбоку от Мэри в шезлонге сидел красавчик, занятый своими мускулами-шарами.

— Макдональд Таунсенд, — протянула наконец Ума, ухватив целую пригоршню нарезанных кусочками фруктов и запихивая их в рот. Пока она жевала, ее лицо выражало полную сосредоточенность на вкусовых качествах фруктового ассорти. Потом Ума вытерла тыльной стороной ладони стекавший по нижней губе сок и поинтересовалась: — Это не он играл в «Днях нашей жизни»?

Шерон сделала круглые глаза. Красавчик не проронил ни слова.

— Думаешь, она знает о звонке?

Брайс крутанулся в кресле за массивным тиковым столом и остановился, положив руки на подлокотники.

— А это совершенно не важно. Звонок будет отмечен в протоколе. Стоит лишь заглянуть в счет Таунсенда за телефонные разговоры, как станет ясно, что звонок был. С другой стороны, никто не сможет доказать, что я получал какое-либо сообщение от судьи. — Брайс вытащил из телефонного аппарата микрокассету и протянул ее Лукасу. — Проклятые автоответчики! Постоянно ломаются.