Мари Галант. Книга 2 - Робер Гайяр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя несколько мгновений он уже усаживался в носовой части шлюпки на подушку пурпурного бархата, развернувшись на три четверти к берегу, чтобы не терять его из виду.
Шлюпка отвалила от «Пресвятой Троицы», давая возможность двум другим лодкам забрать матросов. Флибустьеры в коротких широких штанах, грубых льняных рубахах и колпаках (их длинный заостренный верх обматывался вокруг головы, а помпон свисал за ухом) спускались по лестнице с таким видом, будто шли на абордаж: они гремели шпагами, саблями, топорами и тесаками. У каждого за поясом торчала пара пистолетов, а как только восемь человек рассаживались в лодке, матрос с борта судна спускал им на пеньковом канате по восемь ружей…
Не успели шлюпки пройти и половины расстояния, отделявшего их от земли, а любопытных словно ветром сдуло.
На побережье не осталось ни души, когда Лефор ступил на песок, однако издали доносились неясные крики. Флибустьер громко расхохотался:
– Эти макаки ни за что не заставят меня скакать за ними по холмам! Ну, ребятки, глядите не так грозно, не то у женщин со страху случатся выкидыши, а Мартинике нужны юные поселенцы. Ведь если мы побежим за этими храбрецами, они, пожалуй, увлекут нас за собой в кратер Лысой горы!
Небольшой отряд, быстро построившись, вышел на окраину поселка. Не было видно ни единой живой души! Флибустьеры зашагали по дороге, круто уходившей вверх; она вела в казармы ополченцев, а к казармам жалось большинство домишек.
Когда Лефор, возглавлявший колонну, прибыл на Оружейную площадь, он наткнулся на роту ополченцев и узнал капитана Летибудуа де Лавале. Лефор поднял руку, приказывая своим молодцам остановиться, после чего не спеша подошел к капитану.
Тот округлившимися от ужаса глазами следил за приближением капитана, этого великана в белом парике, красно-зеленых сапогах, камзоле из брюссельского дрогета[23] и ярко-красных бумазейных штанах с подвязками. Капитан де Лавале был настолько изумлен, что не мог отдать ни одной команды.
Любитель приключений остановился на расстоянии нескольких туаз от него и одному ему присущим на островах громовым голосом проревел:
– Капитан Ив Лефор с «Пресвятой Троицы»! Командующий эскадрой, прибывший с поручением от его всемилостивейшего и любимейшего величества!
Лефор увидал, как ополченец разевает рот, но не услышал ни звука. Он подошел на несколько шагов ближе и с трудом уловил жалкий лепет:
– Лефор!.. Капитан Лефор… – растерянно повторял Летибудуа де Лавале. – Лефор… Возможно ли это?.. Ходили слухи, что вы умерли!
– Черт подери! – вскричал капитан. – Вы верите в привидения? Лефор мертв! – сердито буркнул он себе под нос. – Я – умер?! Кто бы, интересно знать, сподобился меня убить, да еще так, чтобы я сам этого не заметил? Клянусь всеми святыми! Капитан Лавале, вам надлежит спешиться, подойти ближе, и вы сами убедитесь, что в этих штанах, сапогах и камзоле сидит живой христианин во плоти: я своими руками обрядил его нынче утром, как только проснулся!
Лавале внезапно преобразился. Не успел Ив договорить, как капитан спешился, подбежал к нему и, воздев к небу руки, стал повторять:
– Лефор! Капитан Лефор!
Ив бросил на него тревожный взгляд, опасаясь за его рассудок. Однако Лавале продолжал:
– Боже милостивый! Капитан! Бегите! Скорее бегите отсюда! Вы не знаете, что тут у нас делается! Иначе вы не приехали бы! За вашу голову объявлена награда! Вас приговорили к повешению!.. Госпожа Дюпарке – в тюрьме, она ничем вам не поможет… И ей тоже грозит виселица!
У Лефора затрепетали ноздри. Он переспросил:
– Ее высокопревосходительство госпожа Дюпарке в тюрьме?
– Да, капитан. Бегите! Ах, если они узнают, что вы здесь!.. А уж когда станет известно, что я вас подпустил на расстояние выстрела и не приказал открыть огонь!.. Боже мой! Боже!
– Вы – храбрый солдат, капитан Лавале, но черт меня побери, если вы не сбрендили с ума! Прикажите своим людям разойтись, а меня пригласите к себе, так как мне не терпится узнать от вас подробности всего, что здесь произошло после моего отъезда! Ах! Тысяча чертей из преисподней! Ну, мы еще поглядим, на что способен призрак Берегового Брата Лефора!
– Послушайте! – вкрадчиво продолжал Лавале. – Вам лучше вернуться на судно. Я не могу пригласить вас к себе! Если Пленвиль об этом узнает, меня тоже повесят!
Лефор схватил Лавале за рукав и рывком заставил его повернуться лицом к морю.
– Вы видите этот корабль? – спросил он. – Это мое судно «Пресвятая Троица». На первый взгляд – ничего особенного, но приглядитесь: вы увидите, что на носу у него прямоугольный адмиральский флаг. Эту привилегию я получил от самого Людовика Четырнадцатого. Знаете, капитан, этот безобидный на вид корабль держит вас под прицелом своих тридцати двух пушек. Стоит мне подать знак, и от вашего поселка ничего не останется!
Капитану Летибудуа де Лавале казалось, что он переживает кошмар: он всплеснул руками и мысленно вознес к небу молитву.
– Итак, – продолжал Лефор, – вы проводите нас с монахом к себе. Там угостите нас лучшим ромом и предложите перекусить. За все это вы будете щедро вознаграждены, – прибавил он, поигрывая тяжелым кошельком.
– Нет, нет, денег мне не нужно, – покачал головой Лавале.
– Если вы этого не сделаете, если откажетесь нам помочь, я поступлю так, как обещал: на этом утесе домов останется не больше, чем перьев на спине у жабы!
Лавале тяжело вздохнул:
– Идемте!
Он повернулся к своим солдатам и обратился к факельщикам с приказанием разойтись по казармам.
Лефор расставил собственных стражников на Оружейной площади, вокруг дома Лавале и в сопровождении монаха вошел в дом к капитану.
Госпожа де Лавале, смертельно побледнев, наблюдала за их приближением. Она долго смотрела в серые глаза Лефора. Ей самой было слегка за сорок лет, и ее лицо успело увянуть под жарким тропическим солнцем, но она была нежна и элегантна в своем скромном платье.
После подробного осмотра, которому она подвергла Лефора, она сказала:
– Добро пожаловать в этот дом, капитан. На нашем острове о вас говорили много плохого, но люди, которые это говорили, не дорого стоят, вот почему я доверяю вам!
– Приготовьте, мадам, закусить нашим гостям, – попросил Лавале, приглашая Лефора и отца Фовеля присесть.
Флибустьер увидел малыша, игравшего на полу старой кожаной портупеей. Лефор погладил его по головке и спросил:
– Не это ли крестник генерала Дюпарке?
– Так точно! – подтвердил Лавале. Любитель приключений покачал головой и ничего не сказал.
Капитан ополчения ушел за бокалами и бутылкой рома. Он наполнил три бокала и, по обычаю, выпил первым. Гости последовали его примеру.