Стальной прилив - Илья Садчиков

Линч тихо усмехнулся и вернулся к изучению картин.

– Американские разведывательные самолеты взяли пробы воздуха над местом атомного взрыва. Тридцать минут назад я получил материалы миссии. Отчет довольно интересный, вы очень удивитесь, когда узнаете его результаты.

– К чему вы клоните, Юэлл? – сурово протянул лидер САСШ.

– Господин президент, над кораблями 11-го флота взорвалась американская атомная боеголовка. Это факт, подтверждаемый документально. Республиканская партия не сможет выиграть следующие выборы, если налогоплательщики узнают о том, что вы не контролируете собственное стратегическое оружие. Что будет с вами, господин президент? Вы подумали о своей дочери?

Лидер САСШ побледнел и откинулся на спинку кресла.

Вице-президент ударил пальцами по рукоятке трости и сердито воскликнул:

– Пошли этого шантажиста к черту и брось трубку. В ситуации разберемся сами, без его лживой помощи.

В динамике вновь раздался голос председателя, в нем слышались нотки иронии.

– Провал кампании нанесет серьезный удар по мировому престижу САСШ. Самостоятельно справиться с ситуацией вы не сможете. Вы уже не справляетесь! Детройт погряз в пучине зла и насилия, его люди разрушают страну изнутри! Вы знаете об этом, господин президент? Сегодня Детройт, завтра Бостон, а через несколько дней рванет Линчбург. Ситуацию надо исправлять немедленно или сила перемен сметет вас с пути истории.

– Что вы предлагаете, Юэлл? Говорите конкретно, без долгих вступлений и аллегорий.

– Военную помощь, сэр, что же еще! Силы ООН, сосредоточенные в районе архипелага, достаточно сильны для оккупации и контроля нефтяных месторождений. Мы сможем смять корабли русских и сумеем обеспечить безопасный подход к островам американских танкеров и транспортов. Короче говоря, я предлагаю вам спасение экономики САСШ.

– Спасение далеко не бесплатное…

– Разумеется, господин президент. ООН – серьезная структура, самостоятельно обеспечивающая свои технические и экономические потребности. По завершении конфликта, охрану островов должны обеспечивать части UN. Восьмая часть доходов от нефтедобычи будет поступать на счета нашей миротворческой организации. Воды вокруг архипелага окажутся под международным контролем. Мы не можем обойти данный пункт устава.

– Вы сможете оправдать свое вступление в конфликт?

– Безусловно. Весь мир считает, что русские первыми применили боеголовку. Мы оккупируем острова для того, чтобы прекратить разрастание атомного конфликта. Западные средства массовой информации будут придерживаться нашей версии событий. Будьте уверены, господин президент, мы выиграем информационную войну прежде, чем наша маленькая тайна выплывет наружу!

– Не боитесь, что ваш обман раскроют?

– Какой обман? – усмехнулся Юэлл. – Русским никто не поверит. Нейтральные аналитические агентства не сумеют произвести анализ собранных в атмосфере изотопов. То есть они не смогут определить страну-производителя атомной боеголовки. Все неудобные вопросы отпадут сами собой, когда в ангарах русской военно-воздушной базы будет обнаружено оружие массового поражения.

– Там его нет, – уверенно отозвался президент.

– Пока нет, – поправил собеседника Юэлл. – Но вскоре появится.

Президент задумался, его глаза устремились на покрытые инеем окна. Коснувшись подбородка, лидер САСШ принял решение:

– Ваш план коварен, но в разумности ему не откажешь. В общих чертах я с ним согласен, но мне надо поставить в известность администрацию.

– Мы можем начать боевые действия в течение недели.

– Ответ получите завтра. Впрочем, я не сомневаюсь, что решение будет принято в вашу пользу.

– Надеюсь, вы трезво оцените сложившуюся ситуацию. Доброй ночи, господин президент.

Связь пропала, на той стороне провода послышались тяжелые прерывистые гудки.

– Сэр, вы ставите под удар не только свое будущее, – взволнованно произнес вице-президент. – Вы ставите под удар будущее страны. Откажитесь от предложения Юэлла, пока не стало слишком поздно.

– Не могу. Мы должны рискнуть своим положением, положением партии и влиянием на международной арене. В противном случае, нация развалится на груду маленьких враждующих друг с другом территорий. Я боюсь подобного развития событий и сделаю все возможное для того, чтобы не присутствовать при кончине государства. Это мое последнее и окончательное решение, господин президент!

Эпилог

Москва. Кремль.

Рабочий кабинет президента СССР

22 ноября 2035 года, 10.15

За окном президентского кабинета шел густой снег. Белесая пелена окутывала Кремлевские башни, падала на вершины древних соборов, таяла на багровом граните мавзолейных плит. Тусклые солнечные лучи с трудом пробивались через оконные стекла, скользили вдоль тяжелых бархатных штор, тянулись к мерцающим мониторам и электронным папкам секретных документов. Достигнув стены, призрачный свет бежал по портретам вождей, его касания высвечивали суровые, иконоподобные лики ушедших лидеров – Ленина, Сталина, Хрущева. Добежав до портрета Рыжкова, луч тускнел, скользил темной тенью по лицам политиков и прятался под столом, исчезая в густом ярко-красном ворсе.

За спинами приглашенных в густой неповоротливой темноте мотонно стучали часы. Тонкая серебристая стрелка отмеряла секунды, оставшиеся до неприятного разговора.

Президент Каюров, крепкий мужчина пятидесяти лет, откинулся на спинку высокого кресла и внимательно посмотрел на пришедших. Его лицо, украшенное серебристой полоской усов, было мрачным, невыспавшимся и усталым. Левая рука президента лежала на кожаном подлокотнике, тогда как правая опустилась на рамку разведывательного отчета.

Политики, приглашенные в кабинет, ожидали реакции Владимира Алексеевича. Каждый из них мечтал донести до президента свою точку зрения, каждый надеялся на положительное решение своего вопроса.

По левую сторону от Каюрова сидел худощавый старичок лет семидесяти. Его серебристые волосы были зачесаны на левую сторону, на горбатом носу виднелись круглые очки. Темно-синий пиджак старика подчеркивал высокий статус хозяина и органично сочетался с пламенеющим партийным значком. Александр Иванович Володин – генеральный секретарь ЦК КПСС, олицетворял собой старую гвардию, начинавшую во времена Горбачева и набравшую силу при Рыжкове. Ныне он лоббировал идеи корпоративной автаркии и поддерживал программу «экономического возвращения к былым временам».

Напротив Каюрова, возле стола стоял министр обороны Шульгин, крепко сбитый мужчина шестидесяти лет, военный мундир которого был украшен бессчетным числом орденских планок. Под левой рукой Шульгин держал электронный планшет, наполненный секретными документами и военными директивами. Маршал избегал политических дрязг, но не скрывал от окружающих своих экспансивных намерениях. Каюров знал, что министр ведет свою игру, ловко лавируя между старым Володиным и молодым Дьяковым.

Дьяков – министр экономики СССР – держался по правую руку от Каюрова и осторожно дул на горячий чай. Коснувшись рукой подстаканника, Дьяков болезненно поморщился:

– Как всегда, адски горячий!

Каюров не любил экономиста и терпел Дьякова лишь потому, что за его спиной стояли могущественные финансовые силы, некогда погубившие Горбачева и наделавшие много проблем его преемнику – Рыжкову. Дьяков входил в состав директоров Советнефтекома и на сегодняшнем совещании представлял сторону корпоратов. В последнее время карьерный взлет Дьякова затормозился, поскольку Володин противодействовал коммерсанту на всех возможных фронтах.

Оценив силы сторон, президент распрямился и пробежал пальцами по кнопкам электронного планшета. На продолговатой поверхности монитора появились списки потерь и фотографии уничтоженного американского флота. Каюров скользнул ладонью по сенсорному дисплею, сдвинул изображения в сторону и пробежался глазами по заголовкам утренних газет. Передовицы пестрели угрожающими заголовками: «Советы использовали атомное оружие!», «Третья мировая – день первый!», «Первое утро войны!», «Арктический Пирл-Харбор!».

Угрюмое настроение президента стало мрачным. Каюров нахмурился, ткнул рукой в маршала.

– Товарищ Шульгин, объясните мне, что происходит в Атлантике. Почему я узнаю все сведения не от вас, а от Службы информационной безопасности СССР?

Голос Каюрова был спокойным, холодным и угрожающим. Услышав его, Шульгин напрягся, тогда как Володин не сумел скрыть победоносной улыбки.

– Американская пресса обвиняет нас в атомном нападении на Американский флот!

– Товарищ президент! Американцы врут, – уверенно пробасил Шульгин. – На Бернадотте не было атомного оружия…

– Не водите меня за нос, маршал, в секторе до сих пор действуют атомные ракетоносцы! Вы уверены в том, что БЛАРП находятся под вашим контролем?