Звездолов - Патриция Поттер

— Тебя, — гадко ухмыльнулся тот. — Но сейчас довольно будет и коня. Только доброго коня. — Он огляделся. — Вон тот вороной, пожалуй, мне подойдет.

Патрик ответил ему взглядом, полным ненависти. Господи боже, как же не хотелось ему отпускать этого человека живым и невредимым! Как бы сильно ни желал он мира, как бы ни стремился покончить со смертоубийством, сейчас ярость захлестывала его. Этот человек принес другим столько боли, столько бед!

Но из чувства мести жертвовать Гэвином было немыслимо. Патрик кивнул одному из своих людей.

— Приведи коня. — Затем перевел взгляд на Фостера. — Ты только тянешь время. Я тебя найду, и найду скоро.

— Может, мне только того и надо, — невозмутимо пожал плечами Фостер. — Но не здесь и не сейчас.

— Отпусти Гэвина и выходи против меня. Клянусь — если ты победишь, тебе дадут уйти спокойно.

— Ах, что-то я не доверяю вам, милорд.

— Трус!

— Что ж, наше время еще придет. А теперь у меня к тебе еще один вопрос. Ты привел этих людей?

— Да, — кивнул Патрик, — я. Привел, чтобы положить конец вашим играм — твоим и Синклера. Фостер пренебрежительно скривился.

— Все в герои метишь, Сазерленд? Ничего; обещаю тебе — когда-нибудь я еще спляшу на твоих костях. А теперь, извини, мне надо спешить, меня ждут.

Привели коня и оставили его в нескольких шагах от Фостера. Убедившись, что все идет, как ему надо, негодяй проскрипел своим отвратительным, словно неживым, голосом:

— Вот и ладно. А теперь — все назад. А вы, — махнул он тем, кто держал в поводу остальных коней, — отпускайте их.

Ганны и Сазерленды в недоумении смотрели то на Гэвина, то на Патрика.

— Нет, — еле выдавил Гэвин.

Но Патрик, не сводивший с него глаз, кивнул.

— Пусть побегают по лесу, — осклабился Фостер. — И пленных тоже отпустите. — Он обернулся к Патрику. — Это займет вас всех на какое-то время.

Но теперь Патрик покачал головой:

— Пленники останутся у нас.

Он понимал, что ведет опасную игру, но готов был спорить на любой заклад, что судьба незадачливых сотоварищей волнует Фостера куда меньше, чем собственная шкура. Да и не мог он не знать: убей он Гэвина — и он тоже труп.

А пленные Патрику были необходимы. Теперь он мог предъявить их Эберни и убедить его в вероломстве Синклера. Иначе все впустую.

Фостер недолго раздумывал, прежде чем кивнуть.

— Отпустите коней. Пленных оставьте себе.

Наемники поняли, что их предали, и начали роптать, но Фостер на них даже не взглянул. Он по-прежнему смотрел на Патрика.

— Назад! — проскрипел он.

Патрик отступил на несколько шагов. Фостер толкнул Гэвина наземь, вскочил на оседланного вороного, ударил пятками ему в бока и помчался к лесу.

Ганны и Сазерленды побежали ловить отпущенных коней, а Патрик кинулся к Гэвину. Из пореза на шее друга все еще текла кровь, но рана была неопасная. Патрик оторвал полосу ткани от своей перепачканной кровью рубахи и обмотал ему вокруг шеи.

— Оставайся здесь, — велел он. — Я поеду за этим ублюдком.

— Я с тобой, — возразил Гэвин, поднимаясь на ноги.

— Черта с два.

— Перестань, некогда спорить.

Это Патрик понимал слишком хорошо, как и то, куда направляется сейчас Фостер. Терять время действительно нельзя: Фостер постарается как можно скорее спрятать все концы в воду. Значит, Маргарет, если она еще жива… А Алекс поехал защищать ее!

Но первым делом надо, чтобы Эберни узнал всю правду.

Взгляд Патрика упал на людей в фальшивых пледах. Те, кто не лежал на земле, были уже связаны и скопом сидели поодаль, ожидая приговора. Их стерегли несколько настоящих Сазерлендов, что привел с собой Патрик.

Кто-то из пленных уже кричал во всеуслышание, что атака — дело рук Синклера, их лэрда, который и приказал им вырядиться в чужие пледы.

Патрик подошел к нему и в упор спросил:

— Где Синклер?

Пленный только пожал плечами.

Тогда Патрик умышленно неторопливо прошел туда, где уронил меч, взял его и вернулся на прежнее место; острием клинка подцепил край пледа, содрав пленному кожу на плече. Показалась кровь.

— То, что ты носишь мой плед, — для меня оскорбление, — холодно сказал он. — То, что ты позоришь мое имя, — еще большее оскорбление. Терпением и кротостью я не отличаюсь. Так где Синклер?

Он приставил меч сидящему к горлу, и, стоило ему сглотнуть слюну, лезвие вонзилось в живое мясо. По шее потек еще один ручеек крови, а глаза человека расширились от ужаса.

— В лесу, — выдохнул он. — Ждет новостей.

— Сам прийти струсил, — заключил Патрик. — а о Крейтоне что тебе известно?

Пленный заморгал, будто в глаз попала соринка, и снова проглотил слюну.

— Он меня убьет.

— Ты и так уже почти покойник.

Тот содрогнулся, но Патрик не ощутил ни малейшего сострадания. Этот человек и его приятели вломились на хутор, чтобы убивать и насиловать, и для этого воспользовались именем и пледами Сазерлендов. Патрик подумал, что сейчас, пожалуй, понимает отца лучше, чем когда-либо. Клан был для него всем, и выше долга, чем защищать честь клана и его доброе имя, для него не существовало.

Вдруг, устрашившись того, что может сотворить с пленным, Патрик чуть отступил, но меч его был по-прежнему нацелен в горло недавнему противнику.

— Так я хочу знать про Крейтон, — повторил он.

— Не знаю, — в отчаянии ответил пленный. — Только слышал, что время от времени туда посылают людей.

— Зачем?

— Говорят, там держат какую-то женщину, — вмешался другой пленник. — Но ни один из стражников, кого лэрд посылал даже в самую башню, никогда ее не видел. По крайней мере, так они говорят.

Патрик смерил взглядом разговорчивого малого.

— Ты Синклер?

— Нет, — ответил тот, — я Макнэб.

— Наемник?

— Да, — встрепенулся детина. — Вам случайно людей не надо?

— Только не тех, которые убивают женщин и детей, — отрезал Патрик. — Но ты будешь жить, если не соврал сейчас и если готов повторить все это в парламенте.

Пленный кивнул. И тот, первый, вслед за ним.

В эту минуту один из Ганнов, внимательно слушавший разговор, упал на колени и лихорадочно забормотал молитву. Патрик огляделся по сторонам, ища причину столь странного поведения, но тут кто-то еще неловко сполз с коня на землю и спрятался за деревом, и тогда он все понял.

— Призрак, призрак! — послышалось со всех сторон.

— Быстрый Гарри, — с благоговейным ужасом прошептал кто-то.

— Он же умер! — ахнул другой.

Патрик также заметил Быстрого Гарри, причем весьма довольного таким вниманием к своей особе.

— Ты это или не ты? — недоверчиво спросил третий. Быстрый Гарри хохотнул.

— Ну я, — уверенно заявил он.