Просто волшебство - Мэри Бэлоу

Никто так никогда и не узнал (и даже не пытался), каким образом герцогине удалось уговорить надменного герцога Бьюкасла приютить у себя двенадцать школьниц на целую неделю – на время проведения торжеств по поводу свадьбы одной из их учительниц. Однако факты свидетельствуют о том, что она это сделала. И даже во время церемонии венчания, как было замечено, герцог смотрел на жену с улыбкой – весьма редкое с его стороны проявление любви на публике.

Итак, торжества устраивались в Элвесли. Гости стекались со всех концов Англии и даже из Шотландии и Уэльса. Из Шотландии приехали сестра виконта с мужем, а из Уэльса – мистер и миссис Сиднем Батлер с Дэвидом и четырехмесячной дочерью. Виконтесса прибыла из Лондона, где весьма недурно провела светский сезон, став объектом воздыханий двух весьма респектабельных вдовцов. Леди Уитлиф приехала, несмотря на то что в последний раз видела свою племянницу Лорен еще совсем малюткой. Явились и остальные сестры виконта с семьями, а также кое-кто из его друзей, прежде всего Тео Маркем и Джон Рейкрофт со своей молодой женой.

Дедушки и бабушка Сюзанны прибыли с двумя ее тетками и их мужьями, с которыми Сюзанна успела познакомиться, когда гостила у них на Пасху. И конечно же, на свадьбу приехали все друзья Сюзанны: Клаудия Мартин, Анна Батлер с мистером Батлером, а также недавно вернувшаяся из Парижа, где выступала с концертами, графиня Эджком с супругом. Были и Элинор Томпсон с Лайлой Уолтон, и Сесиль Пьер – учительница французского языка и музыки. Даже мистер Хакерби сподобился выехать из Бата. И разумеется, на свадьбе присутствовали двенадцать девочек-сирот под предводительством мисс Томпсон и мисс Уолтон, хотя все они были так потрясены окружающей обстановкой и изысканным обществом, что необходимость надзора практически отпадала. Даже Агнес Райд, смотревшая на происходящее широко раскрытыми глазами, была как никогда молчалива.

Такое торжество стоило того, чтобы ждать его так долго, заключили после свадьбы новобрачные. Но до чего ж тягостным было ожидание!

С Рождества до августа виконт три раза приезжал в Бат. Два раза он оставался там на неделю, третий раз – на десять дней. Эти поездки вызывали в нем большую неудовлетворенность, чем в остальное время, которое он проводил вдали от Сюзанны, ибо она категорически отказывалась пренебречь своими обязанностями и давала ему это понять, когда он просил ее об этом. За время знакомства с Сюзанной он понял, что быть учительницей – это скорее образ жизни, чем работа. У учительницы практически не оставалось свободного времени даже для истосковавшегося жениха.

Но несмотря на приступы тоски и неудовлетворенность, эти месяцы стали для Питера счастливыми. Все его мечты вдруг сбылись, а как только с ним в Сидли поселится жена, начнется новая, счастливая жизнь. Хотя когда-то, было дело, о семейной жизни он не мечтал. Так вот, продолжал думать Питер, когда Сюзанна переедет к нему, будет уже ни к чему покидать Сидли да и вообще здешние края – свой дом, свое гнездышко, свое счастье.

А Сюзанна думала о жизни, которую ей, став замужней женщиной, придется оставить, с сожалением. Школа давно стала ей родным домом, надежным пристанищем. Здесь вылечили ее израненное сердце, а когда она повзрослела, дали работу. Сюзанна очень любила свою школу, любила девочек и коллег, особенно Клаудию, которая долгие годы была ей и сестрой, и матерью, и подругой.

Однако все женщины должны выйти замуж и уйти из дома, чтобы создать свои семьи. Чем дальше, тем больше Сюзанна убеждалась, что приобретаемое ею с лихвой восполняет потери. Она никогда не стала бы счастливой без мужа, без детей и без собственного дома. По-настоящему счастливой. Раньше она и представить себе не могла, что сможет когда-нибудь полюбить мужчину так, как она любила Питера. Такого бы не было, если б она, чувствуя страсть, не восхищалась его человеческими качествами.

Как выяснилось, поблизости от Сидли не было ни одной школы. Что ж, думала Сюзанна, придется ей восполнить этот пробел. Питер лишь рассмеялся, когда в один из его приездов в Бат она обмолвилась ему об этом, но в его смехе чувствовались любовь и потворство, а глаза светились любовью и восхищением.

О конце учебного года Сюзанна думала со страхом: это было прощание со школой. И вместе с тем она не могла его дождаться.

Ведь у нее в августе свадьба.

Она выходит замуж за Питера.

Всю оставшуюся жизнь она проживет с ним.

Но август все-таки настал. А с ним и день свадьбы, погожий и солнечный.

Питер с Джоном Рейкрофтом сидели на церковной скамье в первом ряду. Питер, не оборачиваясь, чувствовал, как скамьи за его спиной заполняются гостями.

Пожалуй, повернуть голову не получится, думал он, не стоит и пытаться. Его камердинер впервые за всю свою безупречную службу допустил промах, завязав хозяину шейный платок слишком туго, хотя, отступив на шаг и глядя на плоды трудов своих, чуть не плакал от умиления – такой идеальной казалась ему собственная работа.

Не следовало приходить так рано, думал Питер. В животе у него все ходило ходуном.

А вдруг она не придет?

Вдруг, когда священник спросит, не знает ли кто-нибудь о каких-либо препятствиях к заключению этого брака, посреди гробового молчания раздастся голос?

Вдруг он сам онемеет?

Или уронит кольцо?

А вдруг Рейкрофт забыл его?..

– Кольцо у тебя? – почти не открывая рта, спросил Питер.

– У меня, – также шепотом ответил Рейкрофт и довольно ухмыльнулся, хотя всего два месяца назад волновался не меньше, чем сейчас Питер, который тогда был у него на свадьбе шафером. – Как и было пять минут назад, когда ты спрашивал.

А вдруг она скажет «нет» вместо «да»? Или еще что-то перепутает? Лично ему не по силам запомнить, что и когда говорить. Нужно будет внимательно слушать священника.

А вдруг?..

Господи помилуй!

По церкви прокатился шепот, и Питер понял, что появилась Сюзанна с полковником. Его предположение подтвердилось: подняв глаза на его преподобие Клэптона, собиравшегося вместе со здешним священником участвовать в церемонии венчания, Питер увидел, как его лицо просияло, а устремленные вперед глаза зажглись гордостью.

Послышались звуки органа. Питер встал и обернулся.

Вот она…

Наконец эти слова окончательно обрели для него смысл.

Сюзанна была в тонком, цвета слоновой кости наряде из сатина с нашитым поверх кружевом. Прикрепленная к шляпке фата закрывала ее лицо. Рядом с представительным дедом, сохранившим военную выправку, она казалась совсем маленькой и хрупкой. И невероятно красивой. Ни шляпка, ни фата не могли скрыть ее ярких золотисто-рыжеватых локонов.