Отпуск на двоих - Эмили Генри

короткие, неловкие объятия, но все же это уже шаг вперед. Краем глаза я видела, что Алекс наконец-то расслабился.

Может быть, когда свадьба закончится, все вернется на круги своя. А может быть, все-таки что-то изменится.

В конце концов, мистер Нильсен с гордостью носит на лацкане огромный радужный значок. Может быть, когда люди действительно хотят научиться любить друг друга, они могут измениться к лучшему. Может быть, простого желания бывает достаточно, если оно искреннее.

Когда мы вернулись вечером в отель, Алекс сразу ушел в душ, а я принялась листать каналы на телевизоре, пока не наткнулась на повтор «Холостяка в раю». Вскоре Алекс вышел из ванной, забрался ко мне на кровать и притянул к себе, и я подняла руки над головой, чтобы он мог снять с меня мешковатую футболку. Его ладони принялись оглаживать мои ребра, рот осыпал поцелуями мой живот.

– Крошечный боец, – прошептал он, щекоча дыханием мою кожу.

На этот раз между нами было все по-другому. Мягче, нежнее, медленнее. Мы не торопились, не говорили ничего, что нельзя было бы выразить нашими руками и ртами.

Я люблю тебя, говорил он мне дюжиной разных способов, и каждый раз я отвечала ему тем же.

Потом мы лежали, тесно переплетясь конечностями, покрытые потом, и спокойно, глубоко дышали. Мы молчали: если бы мы заговорили, так или иначе, пришлось бы сказать, что завтра – последний день нашей поездки. Нам бы пришлось решить, что мы будем делать дальше, а на это ни у кого из нас пока не было ответа.

Поэтому мы молчали. Мы просто заснули вместе, а утром, когда Алекс вернулся с пробежки, неся с собой два стаканчика кофе и кусок кофейного пирога, мы принялись целоваться снова, на этот раз яростно и отчаянно, как будто комната горит и это единственный наш способ потушить пламя.

А потом наше время подошло к концу, и нам пора было собираться на свадьбу, и тогда нам пришлось отстраниться друг от друга.

Свадьба проходила в доме, выполненном в испанском стиле и окруженном пышным садом. К входу вели изящные кованые ворота.

Там было действительно очень красиво: все эти пальмы, колонны, длинные темные деревянные столы и резные стулья ручной работы с высокими спинками. На столах стояли ярко-желтые цветочные композиции: подсолнухи, маргаритки и нежные веточки крошечных полевых цветов. Струнный квартет в белых одеждах наигрывал что-то мечтательное и романтичное, пока гости постепенно собирались на торжество.

Еще больше стульев с высокими спинками выстроилось на лужайке, а проход между ними был усыпан желтыми цветами. Свадебная церемония была короткой и милой, потому что – цитируя Дэвида – когда ты идешь к алтарю под бодрую струнную аранжировку песни «А вот и солнце», то откладывать веселье никак нельзя.

День стремительно пронесся мимо, и под ключицами у меня поселилась боль, которая, казалось, только усиливалась с наступлением сумерек. Мне чудилось, что я раздвоилась, что я переживаю вечер дважды, словно смотрю две версии одного и того же фильма, которые крутят одновременно.

Есть я, которая здесь и сейчас ест невероятный вьетнамский обед из семи блюд. Которая гоняется за детьми, и они прыгают прямо по ногам забывчивых взрослых. Та, которая играет под столом с Алексом и детьми в прятки. Та самая, которая потягивает «Маргариту» на танцполе вместе с Алексом, пока из динамиков льется «Осыпь меня сахаром» на полной громкости, и капли пота и шампанского летят во все стороны. Которая притягивает Алекса к себе, когда начинает играть «Я вижу только тебя» группы «Фламинго», и зарывается лицом в его шею, пытаясь в точности запомнить его свежий запах, потому что прошлых двенадцати лет было мало, потому что мне нужна возможность вспомнить этот запах в любой момент, и тогда все, что связано с этим вечером, вернется: его рука на моей талии, приоткрытый рот у моего виска, наши бедра едва заметно покачиваются, когда мы прижимаемся друг к другу.

Есть та Поппи, которая чувствует все это и которая проводит самый волшебный вечер в своей жизни. А еще есть та, которая уже скучает по этому вечеру, которая наблюдает за всем откуда-то издали, зная, что никогда не сможет вернуться в этот момент и пережить его заново.

Я слишком боялась спросить Алекса, что с нами будет дальше. Я слишком боялась спросить об этом даже саму себя. Мы любим друг друга. Мы хотим друг друга.

Но это никак не меняло нашу ситуацию.

Поэтому я просто крепко прижималась к Алексу и говорила себе, что пока я должна сполна насладиться этим моментом. Я в отпуске.

А отпуск всегда заканчивается.

Именно то, что у путешествия есть конец, и делает его таким особенным. Попробуй навсегда переехать в одно из тех мест, которые ты всем сердцем когда-то любил в маленьких дозах, и это даже близко не сравнится с теми завораживающими, меняющими жизнь семью днями, которые ты провел в этом же месте в качестве гостя, впустив его в свое сердце и позволив себя изменить.

Потом закончилась песня.

А потом закончился и танец.

Вскоре после этого мы все выстроились вдоль дорожки, подняв в воздух руки с зажженными бенгальскими огнями, и Дэвид с Тэмом побежали по этому длинному человеческому тоннелю – лица их были освещены теплым светом и омыты глубокой любовью.

А потом закончилась и усталая ночь.

Нам с Алексом пора было уходить, и целый вечер, полный выпивки и танцев, настолько нас раскрепостил, что мы беспрекословно обнялись на прощание с десятками совершенно незнакомых нам людей.

Домой мы ехали в тишине. Когда мы добрались до номера, Алекс не ушел в душ, даже не разделся – мы просто легли в кровать и держали друг друга в объятиях, пока не уснули.

Утром мне стало немного легче.

Для начала, мы оба забыли завести будильники, а поскольку легли поздно, даже внутренние часы Алекса подняли его с опозданием. Мы начали опаздывать в аэропорт, не успев еще даже открыть глаза, и поэтому все наши мысли были заняты тем, что нужно как можно быстрее собраться и побросать одежду в сумки. Напоследок мы проверили, не остался ли под кроватью затаившийся носок или случайный лифчик.

– Нам же еще нужно вернуть «Эспайр»! – осознал Алекс, застегивая свой чемодан.

– Уже пытаюсь с этим разобраться! – сказала я. – Если я смогу дозвониться до его хозяйки, может, она разрешит нам оставить его в аэропорту за дополнительную плату в пятьдесят баксов или вроде того.

Но связаться мне с ней так и не удалось, поэтому