Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна

LPI

знал, кто это делает и зачем. Все шло к тому, что на следующем заседании акционеров его снимут с должности генерального директора “Живого проекта”. Михаил не знал, что еще можно сделать, кроме как оперативно затыкать возникающие бреши. Без помощника, без элементарной поддержки друга Михаил сдавал. Если еще два месяца назад его репутация была кристально чистой, то теперь рекламные ролики аукциона комментировались в сети через призму преследующих его неудач и интрижки с бывшей секретаршей. Если в любом подобном случае женщину бы окрестили охотницей за состоянием Королевых и в принципе развратной особой, а мужчине приписали бы положительные качества ловеласа и позавидовали, то в случае Михаила и Людмилы все было в точности наоборот. Обожаемая гламурными изданиями Людмила была преследуема тираничным президентом корпорации клонов, из-за которого, по одной из самых невинных легенд, блуждающих в сети, она была вынуждена уйти с любимой работы. Михаила же не обвиняли разве что только в рукоприкладстве, и то потому, что у Людмилы не удавалось при ее очередном появлении на улице, обнаружить синяков. Мало кто заметил, что президент не появлялся у бывшего секретаря со дня своего суточного задержания. Все это органичными штрихами нанеслось на портрет, созданный командой Александра. Михаил в одночасье стал чудовищем. До официального подписания закона оставалось три недели и сомнений в том, что народ возрадуется справедливому наказанию работорговца, если таковым захотят выставить его власти, не было ни у Михаила, ни у Ларисы Сергеевны, ни у Юлии Владимировны. Близкие Михаила понимали, что и страна и мир закроют глаза, если главу

LPI

посадят. Более того, вечно скучающий народ наверняка получит удовольствие от всестороннего наблюдения процесса. Ларису Сергеевну пугала активность, с какой муссировались темы о том, что “подобное чудовище достойно смерти”. Появилось немало желающих устроить расправу, но ей не удавалось убедить сына уехать. Михаил периодически находил на территории особняка жестянки, плакаты и транспаранты с прошедших в защиту живых проектов митингов. Охрана особняка теперь дежурила и снаружи, отгоняя желающих оставить след своего недовольства на заборе и участке главы

LPI

. Но это не могло помешать транслировать на его ворота огромную надпись “РАБОТОРГОВЕЦ” с какой-то крутящейся над поселком летающей игрушки. Его настоятельно просили съехать как соседи, так и Григорий, но консерватизм и упрямство Королева были не менее знамениты, чем его фамилия. На днях замкнуло проводку на уровне гаражей. Машины подали к подъезду. На глазах служащих корпорации при выходе из офиса Михаила атаковали два пса-робота. Президент обернулся на возгласы сотрудников и, увидев двух несущихся на него собак, остолбенел. Он представить не мог, что кто-то сможет запрограммировать на него электронных питомцев и что их охранные функции могут быть использованы для нападения. У его матушки с некоторых пор был аналогичный “доберман”, но по скорости и координации приближающихся пегих туш Михаил заподозрил, что у этих собак немного иной функционал. Охрана запихала босса в машину. Младший Олег повредил обе руки, удерживая кидающихся на машину собак, пока Вася нащупывал под ушами пластину отключения. Михаил был раздражен и напуган, но не позволил охране остаться внутри дома на эту ночь, и она прошла сравнительно спокойно. Следующей ночью Михаила разбудил лай Ронни. Он уехал в офис и больше домой не возвращался. Единственное, что поддерживало главу LPI: на

LPC

и Foodstuff Synthesizing развернувшийся вокруг него террор не распространялся. В восьмом часу Лена услышала непонятный звук в кабинете шефа, а потом этот звук перешел в громкий хохот. Она прибывала не в лучшем настроении и с удивлением поднялась, чтобы посмотреть на смеющегося шефа. Между ними установились теплые дружеские отношения, какие были у нее и с Петром, но какие Михаил никогда бы не смог позволить себе с Людмилой. Секретарь была простой, верной, адекватной и неболтливой девушкой, остро реагирующей на все неприятности, сыплющиеся на шефа не потому, что это ее работа и работодатель, а из-за чувства сжимающегося вокруг президента кольца несправедливости. Михаил посмеивался над другом, когда тот упоминал своего секретаря, но теперь сам был склонен думать о девушке в превосходных эпитетах. Он был рад, что Лена работает в его компании. Вскинув взгляд на появившуюся в проходе девушку, Михаил с улыбкой напомнил: – Я же собирался в отпуск, помнишь? – Помню. – Через три недели выйдет закон, и не исключено, что меня отправят в длительный отпуск за решетку. Я подумал: “там и отдохну”. – Михаил Юрьевич, перестаньте. Все что творится вокруг вас и “Живого проекта” – один большой кошмар! Но любой кошмар рано или поздно должен закончиться. – Спасибо, Лен. Секретарь обошла бюро и смущенно спросила: – Ведь вам скажут, если будет опасность? – Я на это очень рассчитываю. – Вы не думали... – Сбежать? Лена промолчала. – Даже если бы речь шла только о “Живом проекте”... – Михаил тепло улыбнулся, – но я президент

LPI

и приложу все возможные усилия, чтобы и впредь им оставаться. – А если на кону будет ваша жизнь? –

LPI

и есть моя жизнь, – он легонько пожал ее руку в знак благодарности. – Спасибо, Лен. Не волнуйся. Все наладится. У тебя телефон звонит. Лена резко обернулась, тоже услышав сигнал вызова в приемной, и побежала отвечать. Михаила же ждал ролик с предложениями об усовершенствовании паспортного чипа для живых проектов и сообщение о необходимости поговорить от кадровика. Михаил вспомнил, что давал задание модифицировать и придумать новое, труднодоступное в бытовых условиях место для идентификатора как раз в день затопления Океана-3. Уже тогда он чувствовал себя разбитым, катящимся в пропасть, а оказывается, тогда все было просто замечательно! Запустив ролик, он с удовольствием отключился от тяжелых мыслей. Через несколько минут он увидел полный тревоги взгляд руководителя департамента кадровых ресурсов. Она была за рулем, рабочий день еще не начался. – Михаил Юрьевич, я вчера просматривала отчеты из регионов. За октябрь уволилось тридцать процентов топов “Живого проекта”. – А причины? – Совершенно разные, от опасений за свою жизнь до “противоречия идеологий”. – Нда... и что делать? – Я хотела спросить это у вас. Михаил понял, что женщина не питает надежд взять новых управленцев со стороны. – Узнайте, кто и почём их перекупил. Если надо, Григорий поможет. Поговорите с каждым лично, предложите больше и заставьте подписать трехлетний, да хотя бы годовой кабальный договор. Предусмотрите серьезные штрафы за халатность. Если отговорились опасениями за жизнь, предложите Олега за корп счет. Посмотрите, кого можно повысить на местах. – Хорошо, сделаю. – Если почувствуете, что мое слово может иметь значение, переключайте на меня, я поговорю. – Да, это важно, спасибо. – Вам спасибо. Как я понимаю, больше не стоит ждать удовлетворения моей просьбы перевести одного из замов Марка в “Живой проект”? – Марк непротив, Михаил Юрьевич. Никто не захотел. От Марка вообще тяжело забрать кого-то... они же молятся на него. – Это я знаю, – Михаил вздохнул, – ладно, спасибо. Подождите! Я хотел спросить, куда Лемитов делся? – Вы его уволили. – Я?! Почему же я об этом не знаю? – “По рекомендации Н.Крышаева”, Михаил Юрьевич. – Да они же терпеть друг друга не могли, что за бред! – У него значился Николай Крышаев в рекомендациях, Михаил Юрьевич. Вы сказали всех, мы всех и уволили. – Понял. Это моя вина. Я, кажется... – Михаил посмотрел в сторону, на так и стоящую уже который месяц тележку с личными делами Крышаевских людей, – на букве “л” и остановился. Попробуйте его вернуть, если он уже устроился – перекупить. Нет, я сам свяжусь с ним и попрошу прощения. Пока все. Михаил отключился и закурил. Как он умудрился уволить лучшего аналитика холдинга? Вот уж у кого был калькулятор не только вместо сердца, но и всех остальных органов. Лемитов рассчитывал и давал прогнозы на проекты всех направлений, но отец ценил его не только за это. Это он открыл отцу Марка и значительное количество поднявшихся со временем ТОПов всех направлениях холдинга. И именно под Лемитова отец посадил работать Александра. Уволить такого человека было верхом безрассудства. Докурив, Михаил нашел контакт аналитика и, чтобы быть уверенным в том, что это была единственная ошибка в ту осеннюю чистку, позвал Лену и попросил: – Лен, глянь, пожалуйста, выборку по рекомендациям Крышаева на предмет фамилий ТОПов. – Здесь только “Живой проект”? – Нет,