Ночь ворона, рассвет голубя - Рати Мехротра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пусть сам расскажет. Ты в порядке? Тебе нужны лекарства? Еда?
– Это может подождать, – с благодарностью сказала Катьяни. Они шли по знакомому двору, и дерево пипал посередине напоминало бессменного часового. – Где Айрия Уттам?
– Мой брат находится в уединении, – сказал Дакш. – Теперь, когда отца не стало, ему предстоит выполнить множество ритуалов. От него зависит безопасность гурукулы и всех, кто находится внутри. Он должен много медитировать, чтобы увеличить свою духовную силу.
К ним поспешила Атрейи.
– Вот ты где.
Она свирепо посмотрела на Дакша.
– Ты еще не настолько взрослый, дитя, чтобы я не могла тебя наказать.
Дакш поморщился. Шалу подавила усмешку, сжала руку Катьяни и отступила на шаг назад, прогоняя и других учеников.
Что он натворил? Прежде чем Катьяни успела спросить, Атрейи повернулась к ней.
– Я узнала, чья стрела подожгла Нандовану. Это была стрела Бхайрава.
– Да!
И все же это знание не принесло ей радости, лишь увеличило пропасть в душе Катьяни.
– Он отрицал свою причастность, но я сразу поняла, что он лжет.
Вот наконец и появилась первая улика против Бхайрава. Он поджег Нандовану, чтобы отомстить Ачарье за то, что тот ее защитил. Что еще он натворил?
Все, – подсказывало ее чутье. Он стоял во главе всего этого. Он больше всех выиграл от случившегося, он лгал им всю свою жизнь, он был больше всех очарован библиотечными книгами по магии, и это с ним на уроках Таной проводил бесчисленные часы. Но она все еще не знала, почему он это сделал. Неужели все ради того, чтобы занять трон?
– Это прямое нападение на нас, – сказал Дакш. Его голос наполнился холодной яростью. – Мой отец никогда бы этого не потерпел, и я тоже не стану.
– Что ты будешь делать? – спросила Атрейи. – Уттама нельзя беспокоить. А остальные не могут сравниться с твоим отцом в силе или власти. Мы не можем сражаться с целой армией.
Катьяни поджала губы. Сами они не могли сражаться с целой армией, но им и не нужно было делать это в одиночку.
– Есть те, кто может нам помочь. Я могла бы поговорить с королем Малва или наследным принцем королевства Соланки.
Она не знала, захочет ли ее двоюродный брат участвовать, а у Ирфана могли быть условия, которые она не смогла бы выполнить. Обе эти ставки были ненадежны.
– Нет, – быстро сказал Дакш. – Как только мы попросим помощи у других королевств, мы потеряем и наш политический нейтралитет, и имеющуюся репутацию. Это внутреннее дело Нандованы.
Вот как? У нее появилась весьма смелая, но очень даже логичная идея.
– Ты забываешь, что Нандована населена не только людьми.
Дакш нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
Она торжествующе улыбнулась.
– Ты забываешь о яту.
Глава 22
Это было очень дерзкое предложение. Сначала Дакш и Атрейи и слышать об этом не хотели. В конце концов, единственной причиной, по которой Ачарья вмешался в конфликт между Чанделой и Парамарой, было то, что Шамшер использовал яту.
– Но он использовал их, чтобы убить королевскую семью и советников, – возразила Катьяни, пока они стояли под деревом пипал. – В то время как мы попросим их никого не убивать и действовать только в целях самообороны. Нам нужно лишь схватить Бхайрава и допросить его.
– Правила ведения войны гласят, что участники боевых действий должны быть людьми, – отметил Дакш.
– Это не война, – сказала Катьяни. – Думай об этом как о расплате.
Он нахмурил брови:
– Независимо от того, как ты это называешь, мы с боем пойдем на крепость Аджайгарх вместе с яту.
– Что ж, меня уже один раз ложно обвинили именно в этом.
Катьяни вспомнила суд, и ее рот наполнился горечью.
– Подумай о том, что сделал Бхайрав и что он еще может сделать.
– Ты уверена, что обереги сломаны? – спросила Атрейи.
Катьяни кивнула:
– Вторжение яту уничтожило обереги. Чтобы восстановить их, потребовалось бы куда большее мастерство, чем есть у Бхайрава. Даже Хемлата не смогла бы этого сделать.
– Я должен спросить своего брата, – сказал Дакш. – Наш отец ни за что бы на такое не пошел.
– У него никогда и не было нужды делать что-то подобное, – сказала Катьяни.
– Ты предполагаешь, что яту согласятся нам помочь, – сказала Атрейи. – Но каждый раз, когда они заключали договор с людьми, это заканчивалось для них трагедией.
– Они согласятся помочь нам, потому что без них у нас нет надежды на успех, – сказала Катьяни. – Я пообещала, что если когда-нибудь буду в состоянии это сделать, то верну им их землю. Это может быть и одним из условий освобождения Бхайрава.
Варун вышел из пагоды и направился к ним.
– Айрия Дакш, твой старший брат хочет тебя видеть.
– Он вышел из уединения? – спросил Дакш.
– Пока нет, но он почувствовал твое возвращение, – сказал Варун.
Дакш посмотрел на Катьяни.
– Тебе лучше пойти со мной. И вам двоим тоже.
Пока они шли к пагоде, Атрейи объяснила Варуну идею Катьяни. Как и ожидалось, он был ошеломлен.
– Но яту чудовища, – запротестовал он. – Мы не имеем с ними никаких дел.
– У Ачарьи было с ними соглашение, – сказала Катьяни. – У Парамаров тоже есть с ними договор. У Чанделов был такой же договор, но они его нарушили. Никто не может быть удивлен этому больше меня, но если вы заглянете в историю Бхарата, вы найдете множество примеров взаимодействий людей и яту.
– Они, конечно же, не святые, – предупредил Дакш. – Совсем наоборот. Думайте о них как о наших дальних родственниках, со всеми теми недостатками, что могут быть у людей, но десятикратно сильнее. Нельзя забывать об этом в ходе переговоров.
– И помните, что для многих из них люди – это, по сути, пункт в меню, – сказал Варун.
Катьяни закатила глаза:
– Я с трудом могу забыть.
Уттам сидел посреди лекционного зала в позе лотоса, окруженный цветами, мечами, тарелками с фруктами, подсвечниками и глиняными чашами с водой. Его лицо бороздили морщины горя и изнеможения.
Они трое опустились на колени и поклонились ему.
– Айрия Уттам, я сочувствую вашей потере, – сказала Катьяни. Ее пронзила боль, как за него, так и за саму себя. Ачарья должен был быть здесь сейчас. Без его угрюмого присутствия все было не так.
Уттам устало ей улыбнулся:
– Дакш рассказал мне, что ты сделала. Спасибо тебе за то, что спасла жизнь моему брату.
Она сглотнула:
– Я позволила вашему отцу умереть.
Он наморщил лоб:
– Ты могла бы спасти его?
Она покачала головой:
– Я поклялась даян, что при следующей встрече не буду вмешиваться. Это была цена, которую
