Дети пространства - Витус Вагнер

— Ильма, я вас нашла, — воскликнула она.

— Знакомьтесь, это Урсула, моя магистрантка. Это — Анджей. Ну-ка, Урсула, быстро определи откуда он.

— Ну… — задумалась девушка. — Наверное, «откуда» должно начинаться с предлога «из-под».

— Уже неплохо.

— Он горожанин. На планете есть ярко выраженная смена сезонов, причём его город находится явно в умеренном поясе. Последние несколько месяцев там была зима. А это уже раз-два и обчёлся. Ой, чёрт, неужели Старая Земля?!

— Ты угадала, — сказал Анджей. — Земля, Вена, это примерно 48° северной широты. Но как?

— Ну на счёт Земли, это была гипотеза на грани фола. У вас на футболке портрет Эллери Релгарта в роли Голана Тревайза. Это четвертый сезон телесериала «Основание». Майка не новая. Причем заношена она не от того, что её непрерывно носили не меняя. Значит куплена не менее нескольких месяцев назад. Добавляем время космического перелёта, добавляем зиму, которая почти однозначно определяется по загару, и получаем не менее полугода назад.

У нас на Лемурии четвертый сезон начали показывать только два месяца как, и, насколько я знаю, из всех крупных миров — первыми. А значит полгода назад майки с его персонажами могли продаваться только на Земле.

— Смотри, какие у меня ученицы, — просто лучилась гордостью Ильма. — Земля это практически самый невероятный вариант ответа на вопрос, «откуда может быть человек, сидящий за столиком кафе в Хиппе», но в течение буквально минуты все остальные варианты были исключены, а оставшийся стал основной рабочей гипотезой, каким бы невероятным он ни являлся.

«Интересная наука — этнография колоний» — подумал Анджей.

Тем временем магистрантка достала планшетный компьютер и начала обсуждать что-то со своей руководительницей.

Анджей тем временем пил принесенный ему напиток. По вкусу это было что-то странное. Кофе там, несомненно присутствовал. Но кроме кофе явно были какие-то травы и, может быть, даже фрукты.

Выпив чашку, он почувствовал что сонливость куда-то делась. Тем временем, Ильма закончила беседу со своей студенткой, и та, размахивая планшетом, убежала.

— Ну что, — сказала Ильма, — вроде сегодня у меня больше встреч не намечено. А если кому срочно надо, пусть вызванивают. Так что могу устроить экскурсию по Сити. Сейчас только, зайдём уберём табличку, что я в кафе. Можно, кстати, сразу забрать твою сумку.

Пройдя буквально пару сотен метров от факультетского корпуса, они оказались перед увитым виноградными лозами таунхаузом, перед одним из подъездов которого был припаркован небольшой яйцевидный аппарат.

— Кидай сумку за сиденье, и помоги раскрыть несущий винт, — скомандовала Ильма, откинув ветровое стекло, образовывавшее нечто среднее между фонарём самолётной кабины и дверцей.

Через несколько секунд лопасти несущего винта щелчком встали на место, и машина была готова к полёту. Персональный транспорт Ильмы оказался двухместным автожиром. Развивать скорость больше автомобильной он не мог, но зато и топлива потреблял не сильно больше, чем автомобиль.

Ильма заложила круг над университетским городком. Городок Хипп располагался на пологих холмах, окруженный перелесками, полями и деревнями. В десятке километров к северу от него холмистая равнина неожиданно обрывалась прямым тридцатиметровым обрывом, за которым по широкой долине извивалась огромная река. Километрах в тридцати она впадала в море, образуя огромную дельту. На островах дельты сверкал темно-фиолетовыми крышами-солнечными батареями и зеленел бульварами город.

В воздухе над долиной двигались во всех направлениях разнообразные летательные аппараты, от двухместных автожиров вроде того, в котором летели они, до четырехмоторных грузопассажирских самолётов.

Ильма щёлкнула тумблером и убрала руки со штурвала.

— Над городом всегда такое движение, что пилотам-любителям лучше положиться на автоматику. Так что пускай железяка кремниевая пилотирует, а мы можем спокойно разговаривать. Ты, как я понимаю, хочешь не ограничиться однодневной экскурсией по Му-Сити?

Анджей согласно кивнул.

— Я послезавтра собираюсь отправиться в небольшую экспедицию. Примерно на месяц. Нужно посетить десяток точек на скэттере. В принципе, ничто не мешает спланировать маршрут так, чтобы по дороге попасть в наиболее интересные места гэзера и побывать на фронтире.

— Что такое фронтир я более менее понимаю. Но скэттер и гэзер?

— Это наша лемурийская терминология. В других старых колониях её по-моему, тоже используют. А в не-старых нет скэттера, и альтернатива фронтиру рассматривается как нечто единое, кантрисайд.

А у нас есть гэзер. Это что-то вроде того, что под нами. Освоенная сельская местность, человек этак двадцать-пятьдесят на квадратный километр, поля почти смыкаются. Люди, живущие в гэзере ощущают себя единым обществом. Ездят в город на ярмарку чуть ли не еженедельно, в свободное время торчат в тех же чатах, что и горожане, смотрят те же видеоканалы. В общем, с этнографической точки зрения абсолютно неинтересная местность. Космонавты или моряки и то интереснее.

А вот скэттер — дело другое. Это люди предки которых полтораста лет назад, до Инцидента, прилетали под Арктур с целью построить мир по своему вкусу.

Они забивались куда-то в труднодоступные места — в горы, в глубины лесов, даже в болота, и создавали там небольшие изолированные поселения. Ведь тогда, до Инцидента, не было очевидно, что земные государства не смогут себе подчинить новозаселённые планеты.

Говорят они там на смеси какого-нибудь старинного земного языка с кучей Древних терминов, описывающих окружающую их жизнь.

Нет, они не порывали с цивилизацией, они пользуются современной медициной, их дети учатся в школе по общим программам, часть детей, подрастая, уходят в города или на фронтир. Но те кто остаются, ведут своеобычное хозяйство и живут по собственным традициям. Вот их-то мы, в основном и изучаем.

Пока она говорила, глаза Анджея разгорались и разгорались, и он прекрасно знал, что Ильма это замечает.

— Так что вот. Могу предложить оклад рабочего в 200 лемуриков в месяц, не считая билетов на общественный транспорт, место в палатке, которую ты сам же и потащишь, и много-много тяжёлой экспедиционной работы.

— Где расписываться? Кстати, чего это оклад такой маленький?

— Ну так этнографы и экологи — самые бедные из полевиков. От нас, в отличие от геологов и ботаников, никакого прибытка ни бизнесу, ни муниципальным властям, одно беспокойство — то не тронь, это сохрани. Поэтому и гранты у нас маленькие. На должность рабочего обычно берется студент, соискатель степени бакалавра или в крайнем случае магистра. Которому лишь бы на еду хватило, а работает он за интерес. Впрочем, я полагаю, у тебя тот же случай? — она ехидно улыбнулась и подмигнула.

Автожир закладывал пологую дугу над городом. Ильма показывала Анджею с высоты птичьего полёта достопримечательности:

— Вот с этого места начиналась наша колония. Вон тот каменный шатёр стоит на месте первого лагеря археологической экспедиции Сильмы Типпельберг. А вон та колонна стоит на месте раскопа, где впервые удалось откопать артефакты Древних. Вот этот замок в стиле рококо с башенками — Опера. А мы сейчас пойдем на посадку возле Приморского Рынка. Там большая парковка.

Вдруг в поясной сумочке у Ильмы зазвонил телефон. Она вытащила аппарат, поднесла к уху:

— Да, конечно.

— Я сейчас в городе.

— Башмитианин? Это я тебе сходу не скажу. Мне нужно время на подготовку.

— Давай через два часа в «Перепёлке».

Она нажала кнопку отбоя, убрала аппарат и обратилась к Анджею:

— У меня тут возникла срочная работа. Нужна консультация по теме, по которой я без подготовки многого сказать не могу. Придется освежить кое-что в памяти. Мы всё равно собирались в музей Планеты. Вот он стоит. Походи там без меня, там и так всё расскажут, а потом подходи вот в это кафе — она показала рукой на навес с несколькими столиками около двухэтажного дома из дикого камня.

Анджей направился в музей. Музей занимал довольно большое трёхэтажное здание и делился на три отдела «Геологическая история», «Дочеловеческая история» и «История колонизации». Больше всего его интересовала, конечно, дочеловеческая история. Но тут он столкнулся с небольшим затруднением. Надписи древнеарктурианским алфавитным письмом, как правило, не сопровождались переводом. Примерно так же, как надписи латиницей где-нибудь в Сербии. Считается что уж этот-то алфавит каждый образованный человек знает. Пришлось взять на прокат аудиогид.

В отделе истории колонизации он обратил внимание на скэттер. Тут были описаны десятки разных народов с разными обычаями. В общем и целом это напомнило ему средневековую историю Земли. Какие-то примитивные племена, с разными специфическими традициями земледелия и скотоводства, а некоторые даже и охотничье-собирательские. И всё это люди, предки которых пересекали космос, а до этого жили в земных высокотехнологических городах?