Колючка и стихоплёт - Татьяна Грачева

умиления искренне радовалась серебряной медали сына. Выпускники фотографировались, бродили по широкому школьному двору, переговаривались, демонстрируя наряды. Из колонок зазвучали первые ноты знаменитого школьного вальса. Послышались всхлипывания, сначала разрозненные, затем всё более громкие и несдержанные. Малика не ощущала сентиментальной грусти, единственный, с кем не хотелось расставаться, и так оставался рядом с ней как минимум на пять лет.

Выпускники потянулись в школу. В столовой накрыли шикарные столы для вступающих в новую жизнь и их родителей. Почувствовав себя достаточно взрослыми, некоторые ребята тайком протащили на пиршество кое-что покрепче разрешённого шампанского.

Когда двор почти опустел, Малика заметила чуть в стороне бывшего классного руководителя. Пётр Петрович нарочно спрятался за кустом туи и со стороны наблюдал за шумными повзрослевшими выпускниками. Он набирался смелости, чтобы войти в столовую с улыбкой на лице, в то время как чувствовал себя словно на похоронах.

Малику он увидел издалека. Осознав, что место засады раскрыто, засуетился, дёрнулся в сторону ворот, но внезапно остановился и прекратил попытки выглядеть счастливым, позволил ей прочесть в его глазах глубокую печаль. Малика остановилась в метре от учителя, какое-то время смотрела на него молча, потом сделала шаг вперёд и обняла. Услышав над ухом судорожный всхлип, чуть отстранилась.

— Это всё эта песня дурацкая, даже из меня слюнтяйку сделала. Кажется, я тоже сейчас зареву.

Пётр Петрович стыдливо стёр с глаз следы слёз, выдавил вымученную улыбку.

— Хорошо, что рядом с тобой будет Кирилл. Он о тебе позаботится.

Малика ещё раз крепко обняла учителя, отошла на шаг.

— Надеюсь, вы понимаете, что так просто от меня не избавитесь? Подсадили меня на свой кофе с мерзким рахат-лукумом, как на наркотик, я теперь к вам за дозой буду являться.

— Спасибо.

Малика растерялась, глаза наполнились слезами, грозясь превратить макияж в грим Пьеро.

От позора Малику спас подоспевший Кирилл.

— Пётр Петрович, пойдемте в зал, без вас никто не начнёт. Первый тост обязаны произнести именно вы.

Втроём они зашли в украшенную просторную комнату, ни капли не напоминающую обычную столовую. Расселись по местам.

Малика целый час провела за столом с новым классом, потом пересела к Кириллу. Вскоре никто уже не следил за рассадкой, выпускники перемешались, создавали новые компании на основе пристрастия к определённому алкоголю. Спиртное передавали под столом в коробках из-под сока. Учителя делали вид, что не замечают фокусов с напитками, но присматривали за непутёвыми учениками, зная по многолетнему опыту, что многих так и тянет совместить окончание школы с потерей невинности, первой шальной попойкой и разудалой дракой.

Танцы устроили во дворе школы, прямо под окнами столовой, распахнутыми настежь по случаю летней духоты. Выпускники облюбовали пятачок около ди-джея и наперебой заказывали музыку.

Кирилл с тревогой поглядывал на часы, скоро ему предстояло оставить Малику без присмотра, на её благоразумие он, увы, не надеялся. Он пригласил её на первый медленный танец, на секунду опередив Стаса.

Выйдя во двор, она с облегчением расстегнула пиджак.

— Задохнуться можно в этих доспехах. Стоило ли так долго выбирать платье? Всё равно нельзя в нём и покрасоваться.

Кирилл притянул её, закрывая своим телом слишком уж откровенный наряд.

— Даже охранник поглядывает на тебя с вожделением, а он, по слухам, гей, — Кирилл неодобрительно качнул головой, ловя на Малике заинтересованные взгляды. — Я уйду через час, будь осторожна.

— Постараюсь. А тебе следовало бы не меня приглашать, а Наташу.

— Она откажет, — категорично ответил Кирилл.

— Не откажет, стоит слюни пускает в сторонке. Не откажет, я уверена.

Два дня назад Малика побеседовала с Наташей и уговорила её подарить Кириллу несколько танцев, чтобы воспоминания о первой любви остались светлыми и чистыми, а не тяжёлыми и печальными. Та согласилась на удивление легко, будто сама планировала это и без просьбы Малики. А сейчас, видя в окно её грустный взгляд, Колючка всерьёз задумалась, почему Наташа вообще бросила Кирилла? Ведь до сих пор неравнодушна к нему, и это видят все.

— Когда тебя пригласит Стас, не отказывай ему, — предупредил Кирилл, после небольшой заминки добавил: — И постарайся не бить.

— Постараюсь, — Малика приникла к Кириллу, нарочно провоцируя на нескромную близость. — У меня сегодня другой настрой.

Кирилл опустил взгляд на соблазнительное декольте Малики. Её горячая кожа чувствовалась сквозь тонкую ткань, ракурс оказался крайне выигрышным: прижавшись к нему, грудь немного расплющилась и приподнялась, образовав заманчивую ложбинку.

Он резко отстранился, его смутила реакция собственного тела. Малика хитро ухмыльнулась.

— Поздно, Эдька, я уже всё почувствовала, — она подмигнула и провела ладонью по его щеке. — Значит, платье правильно подобрала. Стас не устоит.

— А ты… всё-таки ты женщина, — выдохнул Кирилл, — не знал, что ты так умеешь.

Через несколько быстрых композиций ди-джей объявил белый танец. Наташа поспешила пригласить Кирилла. Заметив, что Малика не торопится использовать свою возможность выбора, Стас направился к ней. Получив кивок в качестве согласия, протянул руку и вывел её на танцпол.

Их пары оказались в разных концах площадки, но Малика то и дело ловила на себе взгляд Кирилла, зоркий, настороженный. Он будто укротитель присматривал за распоясавшимся тигром, покинувшим клетку без спроса. Малика поглядывала на Наташу, ожидая от неё внезапной подлости. Так они и танцевали: телом в одном месте, мыслями в другом.

Перед уходом Кирилл успел ещё один раз пригласить Наташу, потом ненадолго исчез с ней из поля зрения, вернулись они по отдельности, одинаково хмурые. Наташа какое-то время сидела без движения, подпирая ладонью щёку, не танцевала, позволила однокласснику под видом сока плеснуть в стакан алкогольный коктейль.

Кирилл вывел Малику в коридор, застегнул на ней свой пиджак и серьёзно сказал:

— Не делай глупостей. Я вернусь в конце августа и, если нужно, всыплю тебе ремня.

Малика пребывала в хорошем настроении. Танец со Стасом не закончился поножовщиной, они даже умудрились побеседовать как обычные люди. За вечер она всего дважды обозвала его доходягой и хлюпиком, припомнив проигрыш в отжимании. Поэтому пообещала легко, не задумываясь:

— Буду примерной девочкой.

Кирилл покачал головой.

— Вот теперь я на самом деле переживаю, — он бросил взволнованный взгляд на циферблат наручных часов, — пока, Кирюха. Я уже начинаю скучать.

Они крепко обнялись. Кирилл хотел поцеловать Малику в щёку, но она повернула голову, и получился незапланированный поцелуй в губы. Одновременно засмеялись и поцеловались в губы уже осознанно.

Кирилл сбежал по ступенькам, ещё раз оглянулся и взмахнул рукой.

Малика проводила его