Гимн Беглецов - Павел Шабарин

Джереми Браунсвоттер перехватил руку Хармсвея, все еще сжимающую меч, и начал медленно проворачивать свой клинок внутри противника.

– Никто не тронет моей сестры, пока я жив, – проговорил он тихо, но почему-то эти слова сквозь шум битвы долетели до слуха Томаса.

Одним движением красная махина подняла свой тяжелый топор и опустила его на черного рыцаря. Красная сталь расколола черную. Хармсвей рухнул на спину, когда Джереми повалился перед ним на колени. Древко топора было на уровне лица рыцаря, а лезвие пробило тело почти наполовину. Раздался оглушительный девичий крик. Вслед за этим чернота вокруг Джереми исчезла. Вся его одежда уже окрасилась темно-красным. Кровь бурным потоком лилась из жуткой раны, раскроившей верхнюю часть его торса пополам.

Барон попытался выдернуть топор, но тот крепко засел в теле. Тогда это чудовище одной рукой подняло свое оружие вместе с трупом, а второй схватило рыцаря за ногу, после чего дернуло в разные стороны. Освободив топор, Барон откинул Джереми и опять словно застыл.

Когда Томас отвел взгляд от этого безумного зрелища, он увидел, что Эрик свесился с платформы и силой затаскивает на нее девчонку, сестру мертвеца.

Не понимая, что происходит, Томас ринулся помогать ему. Как раз в это мгновение поезд двинулся с места. Когда девчонка оказалась на платформе, колдун вдруг прошептал несколько неразборчивых слов, и все фонари в лагере заново вспыхнули.

Несколько наемников вскочили на платформу, вслед за ними последовали и вендиго.

– Вы убили его… убили его… – лепетала девчонка, а по ее щекам стекали черные слезы.

Звуки битвы вдруг сделались приглушенными. Какая-то еле ощутимая волна тишины пробежала сквозь Томаса.

«Убили. Убили!» – вторила словам девчонки тишина.

Эрик, стоявший рядом с ней, вдруг посмотрел на Томаса и произнес:

– Избавься от пороха. – В его голосе и выражении лица читался ничем не прикрытый страх.

Старик не стал переспрашивать. Он мигом сорвал с пояса мешочек с порохом и кинул его куда-то в сторону. Черный порошок на лету высыпался и вдруг устремился к Тамаре. Она резко выпрямилась, взмахнула рукой – и порох обратился огненным хлыстом.

– От всего пороха! – выкрикнул Эрик и закрылся руками от удара.

Огненный хлыст устремился к нему, но на его пути вдруг стала невидимая преграда. Колдун шатнулся и отошел на шаг назад.

Томас не стал дожидаться развязки и рванул что есть мочи в сторону головы состава. Где-то там, по дороге, был оружейный вагон, а в нем – сотни килограммов черной смерти. Старик вскочил на лестницу, с нее на мостик. Тут же он встретился взглядом с одним из красных наемников. Крупный бородатый мужчина в грубо окрашенной кольчуге вытаскивал топор из поверженного вендиго. Он ухмыльнулся старику, а затем увидел, что творилось у того за спиной. Томас не знал, что именно увидел наемник: у него не было времени оборачиваться. Но этого было достаточно, чтобы ухмылка сменилась гримасой ужаса. Мужчина невольно отступил назад, и его нога соскочила с платформы.

Старик рванул вперед. Он хотел было подать руку легионеру, но было уже поздно – тот рухнул на рельсы, а с них, не успев хоть как-то ухватиться, – куда-то в кювет. С некоторым трудом Томас перебрался на следующую платформу. К счастью, ни наемников, ни вендиго тут не было. Судя по всему, и те и те хотели поскорее добраться до порохового склада. Туда нужно было и Томасу. Ему предстояло увести целый вагон черной соли из-под носа у двух армий… Наконец-то достойное дело!

В следующем вагоне, судя по всему, перевозили лошадей. Изнутри кроме криков рычания и звона стали, доносилось и перепуганное ржание. Стены вагона состояли из досок. Сквозь щели между ними можно было увидеть силуэты схлестнувшихся в битве. Рассудив, что ему там делать нечего, старый вор вцепился руками в доски и по ним взобрался на крышу.

Переводя дух, он наконец-то обернулся к хвосту состава.

От последней платформы не осталось ровным счетом ничего. Эрик и Тамара сражались уже на мостике, с которого свалился наемник. От девчонки шаром исходило черное свечение, в какие-то мгновения оно, повинуясь движению ее рук, концентрировалось в одну полосу или точку, и колдунья наносила удар. Эрик отбивал эти снаряды белым светом, который то появлялся, то исчезал из его рук, а иногда и своим молотом. На оружии сейчас сияли мистические руны. Крестьянин явно уступал сестре рыцаря, и ему приходилось отступать. Воздух вокруг них дрожал, будто от жара. И действительно, мостик под ними и даже рельсы уже начали оплавляться.

Строительный лагерь уже скрылся из виду. Старик собирался вновь двинуться в сторону головы состава, как вдруг что-то вдалеке привлекло его внимание. Далеко позади на железной дороге вдруг проявилось какое-то темное пятно. С годами острое зрение вора заметно притупилось, и Томасу пришлось поднапрячься, чтобы разглядеть хоть что-то в такой дали. Когда же ему удалось это сделать, он просто не поверил своим глазам.

Позади поезда бежал Красный Барон. Стальное чудище мчалось за составом, проминая своими огромными ногами шпалы.

Как такое вообще было возможно?

Не суть. Это означает, что времени у Томаса остается все меньше и меньше.

Наконец-то обернувшись, старик увидел перед собой одного из вендиго. Тварь выломала деревянную стену и сейчас быстро взбиралась наверх. Еще два существа прижались к крыше следующего вагона. Вновь из-за пояса показался свинорез. Томас перехватил его обратным хватом и побежал вперед. Если повезет, он успеет проскочить этого одного… но что делать с теми двумя?

Сердце больно кольнуло в груди, когда старик побежал вперед по крыше вагона движущегося поезда. Какая-то невидимая сила будто бы тянула его назад, не давала набрать нужную скорость для прыжка. Рубанув вендиго по протянутой к нему лапе, Томас пробежал мимо. Откуда-то из-за спины раздался грохот, скрежет, и поезд вдруг резко замедлил ход. Та же сила, что тянула старика назад, сейчас толкнула его вперед. Помимо своей воли, он перелетел брешь между вагонами и рухнул на крышу. Клинок свинореза вонзился в жесть по самую рукоять. Томаса мотнуло в сторону и чуть было не сбросило вниз, но он успел ухватиться за нож второй рукой. Со скрежетом лезвие прорезало крышу и только спустя полметра остановилось.

Старик попытался перевести выбитый из него дух.

– Они на крыше! – раздался голос из бреши.

– Стреляйте! – крикнул кто-то еще.

Одновременно с этим одна из тварей – единственная, что удержалась на крыше, – бросилась к старику. Тот выдернул нож и перекатился в сторону. Поезд опять начал набирать скорость, и Томас откатился чуть дальше, чем рассчитывал.