Шлюха (СИ) - Нина Леннокс

В дверь постучали. Макс разрешил войти, занося этого человека в черный список за его умение приходить в самый подходящий момент.

— Мистер Бекер, там, на входе охранник не пропускает мистера Эндрю Маквойта, как вы и велели. Но тот не хочет уходить, требуя встречи с вами, — осторожно сказала Венди, неуверенно переминаясь с ноги на ногу в дверях.

— А позвонить нельзя было? Обязательно прерывать меня своим приходом? — недовольно пробурчал Макс, пытаясь сильно не трясти головой.

— Телефон выключен. — Потупила взгляд она, как будто это была её вина.

Точно. Он же выключил все телефоны, чтобы его не беспокоили. Зачем этот придурок приперся?

— Пусть пропустят его, — распорядился он, уже зная, что навряд ли Маквойт уйдет из его кабинета целым и невредимым. Ему повезёт, если вообще уйдет, а не выползет со сломанными ногами.

— Макс, добрый день. Рад тебя видеть, — расплылся в неискренней улыбке Эндрю. — Так я и думал, что ты уже приехал. — Казалось, его не очень радовал этот факт.

— Скрой свою шакалью улыбочку, Маквойт, а то пасть-то порву, — сразу перешел к «делу» Макс, сжимая и разжимая кулаки.

Лицо Эндрю мигом переменилось.

— Хорошо, Бекер, хочешь войны — она будет, — жёстко сказал, захлопывая дверь. —Почему ты запрещаешь ей общаться со мной? Просто объясни. У тебя есть Алисия, с которой ты уже год спишь. Зачем тебе Зара?

— Не твое собачье дело, сученыш, с кем я сплю. Нехер в мою постель заглядывать. Или хочешь быть третьим? Я не против. Отымею тебя, как самую настоящую сучку. Так, как ты хотел отыметь Зару. — Макс закинул ногу на ногу и вальяжно развалился в кресле, крутя в руках карандаш.

— И отымею, — бросил Маквойт и уселся на диван, чувствуя себя, как дома. — Ты же видишь, что она сама хочет со мной общаться, её тянет ко мне. Ты стоишь у нас на пути. Отойди, Макс. Это всего лишь женщина, не бизнес, не деньги. Ничего ценного для тебя. Чего ты так держишься за неё?

— Заткнись. — Макс подался вперёд, до хруста сжимая карандаш и прожигая взглядом Эндрю. — Ещё раз скажешь что-нибудь подобное о ней, я вырву твой поганый язык. — Карандаш треснул.

— Вырывай, потому что скажу. — Также подался вперед Эндрю. — Знаешь, какой у неё сладкий ротик? Какие нежные губы и шаловливый язычок? Да я бы кончил от одних поцелуев, да не успел, твой дружок, — сморщился, — опередил меня.

Макс привстал, чтобы без лишних слов заехать ему по роже, но остановился, услышав упоминание о «своем дружке».

— О чём ты? — подозрительно спросил он.

— Как это о чём? Стефан был там, с какой-то малышкой. Кстати, тоже ничего, — оценил он девушку.

Стефан был там?! Макс не верил. Бред. С какой-то малышкой. У него же есть Клер. Он бы никогда не изменил ей. В этом мужчина был уверен.

— Не верю. — Мужчина откинулся обратно на кресло.

— Твое дело. Фото у меня, к сожалению, нет.

— Откуда у тебя фото с Зарой, кстати? В газетах ничего нет, значит, папарацци не было, — поинтересовался Макс.

— Бармен сделал фотографии. Я его попросил.

— Да ты не просто придурок, ты конченый придурок! — Макс рассмеялся. — Ты не подумал, что будет, когда она узнает?

— Она не узнает, — твердо сказал Эндрю. — А тебе не поверит.

— Ну, да... Ну, да... Так зачем ты соизволил явиться сюда? Решил всё-таки акции отдать?

— Нет. Пришёл сказать тебе, чтобы ты оставил Зару в покое. Дай ей самой выбрать, с кем быть.

— Даже так? Тогда можешь проваливать прямо сейчас, — лениво ответил Макс, сосредотачиваясь на телефоне, показывая ему, что разговор окончен.

– Ну, хорошо. — Эндрю встал. — Навещу-ка я тогда Зару и сам всё у неё спрошу. — дошёл до двери.

Макс быстро встал, откладывая телефон. Подошёл к двери и, оттолкнув от неё Маквойта, запер замок и, ухмыльнувшись, произнёс:

— Отчаянный придурок, — слова сопровождались ударом в челюсть.

Мужчина не успел даже встать, как Макс накинулся на него снова.

— Этим ртом ты её целовал? — Еще один удар в челюсть. – Этими губами? — Тряс за воротник и продолжал бить. — Эта женщина — МОЯ. Уясни это себе хорошенько, — прошипел ему в лицо. — И утрись, мудак. — Кинул ему носовой платок. — У тебя кровь.

Эндрю встал, пошатываясь. Макс стоял перед ним, сняв пиджак и закатав рукава рубашки, готовый к продолжению. Его глаза просто светились жаждой крови.

— Не дай Бог, я узнаю, что ты был у меня дома, — спокойно сказал он, выдерживая злой взгляд Маквойта. — Ещё один звонок на её телефон, и я сломаю тебе руки. Тот нелепый поцелуй можешь забыть. Она его уже забыла, поверь мне, — усмехнулся Макс. — А теперь, пошёл вон отсюда. Без звонка, а лучше — приглашения, не появляйся на моём этаже.

— Посмотрим. — Эндрю стер кровь с губы и, ничего больше не говоря, вышел из кабинета.

Выпроводив Эндрю, Макс почувствовал себя лучше. И голова прошла, чудеса, да и только. Наконец-то он врезал ему. Хоть руки перестали чесаться. Мужчина, довольный, вернулся к работе. Теперь ничто не мешало заниматься делами.

* * *

Книга была просто потрясающей. Зара читала подаренный Стефаном сборник, удобно расположившись на диване в гостиной. Прикасаясь к страницам, она слышала свои стоны и рычание Макса, чувствовала его удары и его безумие... На этой книге навсегда останется отпечаток тех событий. Как он только согласился оставить эту книгу? Она и сама не верила своему счастью. Пришлось чуть ли не в ногах у него валяться, чтобы убедить не выкидывать и не рвать этот шедевр мировой литературы.

Валяться в ногах... Она только это и делала. Только и валялась в ногах у этого садиста и психопата с манией величия. Он, видите ли, пуп Земли. Вертитесь вокруг него все! Хотя, она была согласна, что поступила не очень хорошо. Да, Алисия, да алкоголь и обида, но как это было мерзко. Невозможно построить что-то светлое с Максом, если даже она будет приносить на своих ногах грязь в их дом. В каком-то смысле его унижения были оправданными, но вот в каком... Боди-арт на спине её совсем не радовал, чего не скажешь о Максе. И задница действительно болела. Но анальный секс не был самым страшным. Самым страшным было то, что... в конце концов ей понравилось. С розами он явно перегнул, но к боли ей было не привыкать. Сейчас, когда эмоции стихли, Зара бы не отказалась повторить это всё, только без роз и браслета. На колени она и сама встанет перед ним, просить не надо. И ноги раздвинет. Пусть только свиснет.

«Нормальная ли я?» — задала сама себе риторический вопрос, переворачивая очередную страницу. Мысли уплыли далеко от книги и её содержания. Нормально ли это — хотеть мужчину со всей этой крышесносной жестокостью? И нормально ли признаваться в этом? По идее, надо бы молчать в тряпочку, чтобы никто и мысли допустить не мог, что ей понравилось. Самое большое впечатление на неё произвела ревность, дикая, необузданная ревность, которая и руководила его жестокими действиями. Значило ли это, что он сдался в плен своих чувств? Об этом было сложно говорить, потому что понять этого человека было не под силу даже психологам, куда уж ей-то.