Шлюха (СИ) - Нина Леннокс

Шлюха

От автора:

Выражаю огромную благодарность своей бете, Ирине Константиновой, за неоценимый вклад в совершенствование текста романа. Конечно же, сердечно благодарю каждого читателя, кто помог мне советом или подсказкой. Невозможно также переоценить роль в написании этого романа и мастериц фотошопа, прекрасных поэтов и просто замечательных читательниц, которые были со мной на протяжении написания книги. Вдохновение штука важная. И оно не покидало меня — благодаря вам!

Пролог.

Женщина стояла перед входом в церковь, теребя в руках носовой платок, насквозь мокрый от слез. Она устала их стирать, устала пытаться остановить этот поток боли. Слёзы просто катились по щекам, падали и навсегда умирали, унося с собой все мечты и надежды, смывая воспоминания. Зачем она тут стоит? Что хочет сделать? Она и сама не знала. Впервые она пришла к Богу, впервые захотела попросить прощения у Всевышнего за всё. Теперь, когда у нее зияла огромная дыра вместо сердца, теперь, когда она была пуста внутри, оставалось лишь одно - покаяться. Как всегда, люди начинают тянуться к свету слишком поздно, когда стоят уже на руинах своей жизни, когда не к кому больше пойти, кроме как к нему, к Богу…

Сделав несмелый шаг в сторону храма, женщина остановилась. Примет ли Он ее? Дарует ли Он ей свое прощение? Женщина положила одну руку на живот, шепча о своей любви малышу, который никогда не будет рожден, мысли о чём заставляли слёзы сильней катиться по щекам, а другой — толкнула тяжелую дверь. Свет десятков витражей окрашивал помещение всеми цветами радуги, как бы приветствуя грешную душу женщины и обещая ей свободу и прощение. Иконы испускали волны успокаивающего света, как будто зовя ее к себе, помогая сделать этот шаг к свету. Она не знала, что надо делать, но сердце само подсказало. Женщина упала на колени перед иконой Пресвятой Богородицы, и слезы затопили ее с новой силой.

— Прости! Прости меня, Боже!!! И забери эту жизнь. Прошу, отпусти меня с этой грешной земли. Хочу к своей девочке на небо, хочу к ней… — голос женщины надломился, и она упала на пол, сотрясаясь в безудержных рыданиях. — Прошу тебя, дай мне умереть. Пожалуйста!!!

Она не знала, сколько прошло времени, когда наконец-то боль отпустила ее, и она смогла хотя бы вздохнуть. Воздух принес новые мучения ее легким, которые рвались наружу. Внутри им было тесно. Боль и слезы заняли все свободное место. Пустота съедала ее день за днём, превращая душу в выжженное поле. Руки безостановочно тряслись, сминая ткань юбки, желая навсегда прекратить это никчемное существование. Она дико устала. Сколько раз она подносила к венам бритву, сколько раз держала в руках горсть различных таблеток, сколько раз ходила по крыше, не решаясь сделать этот роковой шаг. Но так и не смогла. За это она ненавидела себя еще больше. Кому нужна жизнь в пустоте и забвении? Но она не могла убить себя, иначе у нее не будет шанса увидеть свою малышку на небе. Хотя его и так не было. Но она верила, что Господь смилостивится и простит её, позволит стать счастливой хоть на миг, на минуту, на секунду…

— Пожалуйста, прости меня... — шептала она севшим голосом, наблюдая за очередной соленой каплей, сорвавшейся с ресниц. — Прости меня, моя девочка, моя маленькая, моя любимая... Нет смысла теперь в моей жизни. Как мне жить без тебя? Как?!

Больше не было сил плакать, не было сил кричать. Да и что это даст? Ничего. Она навсегда мертва в душе. Ничто не сможет её оживить. Остаётся лишь прожить эту несчастную жизнь, собрав все силы, выстоять в этой бессмысленной череде дней, что могли бы быть озвучены смехом её малышки и озарены ее яркой улыбкой, но которых она никогда не видела и не увидит. Ради нее, ради ее малышки, которая сейчас должна быть счастлива там, где нет боли, нет ветра и туч, где вечное солнце и свет.

Женщина встала с колен, поправляя сбившийся платок, и направилась к выходу, поставив перед этим две свечи за упокой души, своей и не родившейся малышки. Каждый год, в этот день она будет приходить в церковь и зажигать свечу Смерти. И никто кроме неё самой не поставит эту свечку и не помолится о душе. Никто и никогда. Она была одна в этом проклятом мире, совсем одна. Девушка вышла из церкви, сопровождаемая жалостливыми взглядами настоятеля и других прихожан. Плевать на них! Плевать на всех. Все пустое, ничто больше не имеет смысла. Что делать дальше?.. Она не знала. Да и это было неважно. Она будет жить дальше, попытается начать все заново, с чистого листа, попытается найти свое счастье, если оно вообще ей предназначено.

Счастье… Он бы сейчас злобно рассмеялся ее наивным мыслям, ее глупым желаниям. Он отобрал бы у нее эту надежду одним взмахом руки, одним единственным ударом. Но его больше не было рядом. Она ушла. Точнее — он выкинул ее из своей жизни, за что она была дико благодарна ему. Он разбил все её мечты и не дал даже собрать осколки. Но теперь ее сердце само стало черепками, которые невозможно ни склеить, ни хотя бы собрать воедино.

Тряхнув головой, отгоняя непрошенные мысли и роняя последнюю слезинку на пол, женщина направилась к выходу с территории храма. Куда она держала свой путь? Куда-нибудь. Она будет идти, пока ее ноги не отсохнут, будет искать свое пристанище, пока не умрет. Но есть ли ей место в этой жизни? Кто она? Шлюха. Это слово было выжжено у нее на лбу огромными буквами. Шлюха. Всегда ею была и всегда будет.

Часть 1.

Глава 1.

— Да, малышка, вот так… двигайся быстрей! — стонал мужчина, охваченный агонией, обещающей ему фантастический оргазм. Не зря эта шлюха была самой дорогой!

Женщина вставала и опускалась вновь на вялый член мужчины, издавая непонятные звуки, имитируя стоны наслаждения. Она увеличила темп, не замечая мужчину под собой, думая только о той цене, что он заплатил за неё. Это было самым главным. Ради этих денег можно было терпеть и потного толстяка под ней, и его липкие от пота руки, скользящие по её телу. Ради этих денег можно было терпеть абсолютно всё.

Мужчина кончил, издав последний крик, и развалился на кровати, выравнивая дыхание.

— Ты лучшая, крошка, — сказал он, доставая сигарету. — А сейчас самое время закурить. Будешь? — протянул пачку дешёвых сигарет.

— Нет, спасибо. Такие не курю, — брезгливо ответила женщина, закутываясь в простыню и направляясь в ванную, чтобы поскорее смыть с себя прикосновения этого борова и его сперму, от одной мысли о которой её начинало тошнить.