Волшебная лампа Генсека - Александр Тюрин.

Впрочем, кое-что удалось выяснить. К электросети, оказывается, была подключена диверсионная система. Когда ее нашли, она давно уже сгорела. Но, как выяснилось, была смастачена с помощью сил и средств превосходного разума из деталей сливного бачка (вот чем обернулось бессрочное сидение на горшке) и чего-то малопонятного, превратившегося ныне в угольки. Передовая система могла легко прослушивать главную пультовую, используя при этом арматуру железобетона. И еще была способна устроить сбои питания.

А вот в лесочке, где любили прогуливаться наши подопечные, я заметил, что уж слишком много веток обломано. Но этим обстоятельством все мои улики и ограничились. Срывали «отдыхающие» палочки и веточки - ну и на здоровье, нам от этого ни жарко, ни холодно. В подобном духе высказался психованный начальник охраны полковник Подберезный.

Впрочем, посещали мой позвоночник какие-то смутные ощущения, что недалече бродят наши беглецы. Но где - я вычислить никак не мог. Иной раз представала перед внутренним глазом какая-то тьма со всполохами и малоприятными тенями, может даже рожами - но для идентификации места действия это не годилось.

Однажды - а это было на пятый день поисков - я в беспомощности прогуливался на лужайке перед окном, за которым томилась на своем трудовом месте в ожидании важных звонков грудастая секретарша Дашка.

Прогуливался, немножко кривлялся, изображая мавзолейного часового, и строил рожи, развлекая свою пассию. А потом, притомившись, присел к стволу высокого тополя - как урка, на корточки - и от нечего делать машинально разглядывал лужайку. Я почти уткнулся взором в носки собственных ботинок, но тут краснорожий друг Апсу мимолетно проскользнул над травой, привлекая мое внимание, и снова испарился.

Вначале все теплилось на уровне невнятного подозрения -что-то не так. Потом подозрение сформулировалось. Лужайка-то немного просела, причем не сплошняком, а полосой. Полоса тянулась от ее середины, проходила мимо дерева, рядом с которым я мирно отдыхал, и терялась в высокой траве.

Я хотел было кликнуть нескольких охранников, чтобы взяли лопаты и наковыряли ямки, но тут вспомнил, что никто из них меня слушаться не должен, начальник охраны тоже где-то порхает. Значит, только Сайко сейчас может пригодиться.

Полчаса понадобилось, чтобы выйти с ним на контакт. С инопланетянином и то проще бы получилось. А добился я успеха, лишь когда у его дверей позвенел бутылками.

– А, Глеб, ну, чего ты с утра мечешься, как вошь на сковородке?… - Сайко с нескрываемой тоской посмотрел на мои руки, сжимающие стеклотару с кефиром. - Ладно уж, если пришел - заходи.

Даже взгляд у деда-генерала был какой-то опухший и красный.

– Товарищ генерал, мне нужно два-три человека с лопатами.

– Что, уже кто-то помер с расстройства? Я, ебена мать, буду следующим. Так что, нужно жмурика закопать, пока не протух?

Генерал, по привычке выдохнув, заглотил единым махом стакан кефира.

– Пока еще нет, Виталий Афанасьевич. Я обнаружил подозрительное место на лужайке, неплохо бы поковыряться в земле.

Сайко подошел к телефону, стал долго и мучительно икать -я уж боялся, что это никогда не закончится, и генерал сейчас блеванет. Наконец он невнятно заобщался с подразделением охраны. И еще через полчаса пара весьма недовольных лейтенантов из «Вымпела» выступила на лужайку с лопатами. Я еще притащил на чистом испуге истопника Пахомыча. Впрочем, и самому пришлось взяться за шанцевый инструмент.

Когда яма дошла до двухметровой глубины, не принеся никаких положительных результатов, лейтенанты прекратили работу и стали долго задумчиво курить. Продолжали стараться только я да запуганный истопник, который, очевидно, считал, что мы роем шахту для ракеты. Неожиданно земля - вернее донышко ямы -стала пропадать из-под ног. Раз и истопник с киношным завыванием ухнул в какую-то дыру. Я же едва успел зацепиться за корни близрастущей липы. А затем вскарабкался наверх. Лейтенанты хоть и не пришли на выручку, но уже приняли боевую стойку, достав свои пистолеты.

– Пахомыч, ау! - крикнул я в образовавшуюся внизу пропасть.

Истопник не откликался. Срочно удалось сыскать еще пару охранников, веревку, фонари. После чего начался спуск в «преисподнюю».

В первой двойке дыркологией-спелеологией занимались я и молодой спецназовец по фамилии Туманов. Мы оказались в чрезвычайно тесном, низком и узком подземном ходе, передвигаться в котором предстояло разве что на манер пресмыкающихся или, вернее, по-пластунски.

Впрочем, и стены, и потолок были здесь укреплены. Во-первых, деревяными подпорками, во-вторых, бурым пахучим составом - в котором нельзя было не признать человечье дерьмо. Но только какое-то особенное - для его производства, видимо, надо было употреблять всякие деликатесы. Похоже, крепежка происходила родом как раз из лесочка, где любили прогуливаться наши пациенты. И, кстати, в тоннеле не было употреблено ни одного гвоздя. Не мытьем, так каканьем тут кто-то отличился.

Потом лаз раздвоился, и мы выбрали левое направление -только потому, что оно показалось более симпатичным. Лаз в конце концов расширился, приобрел объемность и стал камерой. Вонища тут была экстраординарная, что не преминул отметить мой напарник лейтенант Василий Туманов. Стены камеры оказались не только как следует вымазаны дерьмом, но и выложены прутиками. Кое-где имелись ниши, в которых лежали горками какие-то корешки, сушеные насекомые и черви, где дохлые, а где вполне теплые и свежие.

Нормальный человек смог бы такое жрать лишь под страхом мучительных пыток, после многолетней тренировки или в результате полной дебилизации.

Дальше тянулся довольно просторный коридорчик, в нем нашлась ниша длиной с человеческое тело. Там и в самом деле лежал организм, в котором нельзя было не признать нашего пациента Холодилина. Ага, сработало, стал я находить бегунков! Гражданин не был трупом, по крайней мере, пульс еще прощупывался. Но зачем пациент сюда улегся, почему в одних трусах и что с ним в итоге сделается?

На боку у Холодилина имелось какое-то вздутие. Это мне не шибко понравилось. Не хватало еще нам какого-то задиристого заболевания.

– Туманов, не трогай этого тела даже пальцем,-предупредил я лейтенанта.

– Да ссал я на него, - послышался успокоительный ответ.

Потом потолок стал, снижаясь, опять давить на темечко. И еще…

– Тьфу ты, вот говно, - лейтенант откликнулся на то, что голова его задела какие-то наросты, которые торчали на потолке. Они напоминали грибы, только повернуты были шляпками вниз. Я потрогал пальцем одну из этих хитрых штук. Честно говоря, мне показалась, что она сделана из мяса и жира.