Пастухи на костылях - Вадим Еловенко

Владимир, мгновенно, не рассуждая и не высматривая, что же там увидел его наставник, плавно скользнул за толстенную сосну и там затаился, держа в руках один из старых парабеллумов, с которыми не расставался теперь даже ночью. Первый офицер тоже достал подаренный ему вечность назад Владимиром «глок» и не двигался, выжидая непонятно чего.

— Вов, — раздался тихий и словно обреченный голос наставника. — Осторожно, пригибаясь к земле обратно в лагерь. Бери человек пять охраны и пешком уходи дальше. Захватите на дороге машину, и мотай куда глаза глядят. Или я или другие с тобой свяжемся. Мы тебя найдем. Поверь… Вова. Быстренько, парень, быстренько.

Владимир хоть и был напуган довольно серьезно, сам уже давно так себя выдрессировал что никакой страх не мог ему помешать. Он, прикрываясь деревьями и совершая короткие проскоки-пробежки, двинулся прочь от странно изменившегося первого офицера. Он отошел уже метров на сто когда услышал позади себя какой-то шум и выстрелы… и тогда он побежал. Побежал уже не прячась. Встреченные им по дороге молодые бойцы его «армии» в недоумении глядели на разъяренное и в то же время напуганное лицо своего Вождя. А он только коротко командуя «За мной!» уводил всех разбредшихся к спасительному лагерю, где было и оружие и были люди умеющие стрелять не первый год.

Первый офицер, раненный в плечо и в ногу, молча стоял и словно не замечал столь серьезной боли. Два снайпера и три оперативных сотрудника Службы лежали перед ним. Он сам перетащил их и уложил аккуратно перед собой собираясь совершить необходимое. Но, видя, что кто-то из противников жив, он не спешил. Он словно ждал, пока они соизволят умереть или размышлял, а не добить ли их и заняться, наконец, собой.

Но он оказывается выжидал не этого. Он все высматривал краем глаза, когда из-за деревьев покажется еще один службист. Без оружия с поднятыми руками он осторожно двигался к первому офицеру, а тот на него даже вроде не глядел.

— Ближе не подходи! — Сказал, не поворачиваясь, наставник Владимира. Офицер Службы замер в нерешительности и рук так и не опускал. Молчание затягивалось, кровь все так же сочилась из ран наставника, а он не спешил разрешить ситуацию. Он словно выжидал когда заговорит стоящий с поднятыми руками. И тот неуверенно сказал:

— Нам приказали…

Презрительно усмехнувшись, первый офицер отозвался:

— Да верю, что не сами додумались, где нас искать. Сколько вас тут еще?

— Все. Больше никого. Мы должны были вас уничтожить. Владимир был второй целью. Кстати необязательной уже…

— Меня? — казалось, слова офицера невероятно удивили наставника.

— Да вас. У нас некоторый опыт уже есть. С вашими невозможно по-другому. Задерживать пробовали. Плохо кончается.

Смех, который выдавил из себя первый офицер Владимира, показался бы любому больше похожим на хрип.

— И давно вы в нас стали стрелять? — Спросил он, прерывая себя.

— Да уже недели три как.

— И кто вам нас сдает? Те? Другие?

— В смысле? — не понял службист. — Вас вычисляет кто-то. Кто я лично не знаю. Нам спускают только дату, время и место, где и кого надо задержать или уничтожить.

— Забавно. — Признался не поверивший наставник. — И многих вы уже убили?

Рассматривая стоящего к нему боком человека, службист нехотя ответил:

— А вас разве убить можно? Сколько не пытались…

Наставник легонько кивнул и, наконец, повернувшись, рассмотрел стоящего с поднятыми руками. Достал пистолет и, наведя его на службиста, собирался уже того отправить вслед за товарищами.

— Не надо. Пожалуйста! — Попросил без особой надежды убийца-неудачник.

— Почему? — Спросил в сомнении наставник.

— Я в вас не стрелял. Я еще с прошлого раза под Выборгом… когда мы другого… понял, что это бесполезно!

— И что? — насмешливо спросил истекающий кровью.

— Я хочу быть с вами! Я подумал, что могу вам пригодиться. Мы же все здравые люди. Я смогу помочь вам избежать следующего нападения.

Наставник, скептически улыбаясь, переспросил:

— С нами? С нами хочешь быть? Думаешь, что станешь бессмертным?

Службист не ответил. А наставник странно сам себе кивнув, вдруг бросил свой «глок» этому глупцу со словами:

— Смерть отринуть можно только смертью. Давай.

Поймавший на лету пистолет уставился на него как на что-то вызывающее брезгливость. Но, взяв удобнее в руку, он вопросительно посмотрел на наставника.

— В живот себе. В живот. Что бы прочувствовал всю тягу к бессмертию. — Насмехался над службистом раненный.

Уж неизвестно о чем думал этот офицер службы, но он медленно словно во сне повернул оружие себе в бок и, закрыв глаза, нажал на спуск. К его чести он сдержал крик и лишь полный муки стон прозвучал от него после выстрела. Пуля, разорвав на своем пути и почку, и кишечник, совершив замысловатый маневр застряла в селезенке. И что начало происходить в организме с точностью смог бы ответить только медик. Не устояв на ногах офицер упал сначала на колени, а потом, сворачиваясь и держась ладонями за живот повалился на мох. Наставник же, флегматично пройдя мимо него, поднял оброненный пистолет и спросил суховато:

— Жить-то хочешь?

В полустоне наставник расслышал отчетливое желание не сдохнуть так глупо и, хмыкнув, пошел прочь больше ничего не говоря.

Раненный через час уже не мог сдерживать стоны вообще. Кое-как себя перевязав и проклиная исчезнувшего нелюдя он осознал что умирает. И ясно понимал, что его просто цинично обманули, посмеялись и оставили подыхать рядом с погибшими в бою товарищами. В бреду начавшемся от подскочившей температуры он смутно различал следующих мимо него людей. И всерьез спутал выдвинувшуюся на пробежку роту с армией мертвецов идущую на страшный суд. А молодые ребята, которых вели мимо, уже вполне четко начали понимать: то, что они делают далеко не игра. И из таких «игр» уже не выйти просто так.

Службист не умер и к ночи, когда просто окончательно потерял сознание. Крепкий организм, воспитанный в постоянных тренировках просто отказывался помирать так глупо и так рано. С ранними сумерками место с трупами накрыл достаточно плотный туман, непонятно откуда наползший и к утру, когда он рассеялся ни трупов, ни смертельно раненного сотрудника Службы уже не было.

А наставник, нагнав с рассветом, только ему ведомым способом, Владимира, смог убедить того, что ничего в сущности страшного не произошло. Привыкать пора к покушениям. Привыкать.

Сергей в доме у Богуславского получил уведомление, что еще одна группа бесследно исчезла, пытаясь уничтожить в этот раз уже первого офицера Владимира, а если бы это удалось, то и самого «отморозка» до кучи. Богуславский это известие воспринял мрачно, но словно он был готов к нему. Начальнику Службы напомнили, что у Ильи есть более тяжелые думы, чем избавление от «чужаков», с которыми не удалось, ни договорится, ни поторговаться. И начальник Службы пообещал, что Богус больше не услышит о провалах. Ему со скептическими улыбками покивали и сказали, что обязательно напомнят об обещании.

После этого все собрались в гостиной и в спокойной домашней обстановке помощник министра финансов обрадовал:

— Пока все идет по плану. Уже второй день сразу с открытием бирж мы включаемся в игру. Успехи впечатляющие. Только на падении американцев мы подняли порядка миллиарда. И столько же на японцах. Мелочь, но приятно. Пока все в рамках прогнозов. Экономики азиатского региона вслед за развалом нью-йоркской торговли валятся одна за другой. Цены на золото ползут вверх, невероятно опережая наши прогнозы. Через неделю мы включимся в торговлю золотом и чуть остудим ажиотаж.

— Кто еще играет как мы? — Спросил Илья, помешивая ложечкой чай.

— Швейцарцы. Аравия. И мелочь… Им то уж точно поффигу на все. Они отыграют даже на Конце света.

— А немцы что? Все так же паникуют? — Спросил Илья.

— Да. Валятся в пике, как и остальная Европа за редким исключением. Впереди зима, и правительства пытаются хоть что-то сделать, чтобы в эту зиму население согреть.

— Мда. Не удивлюсь, если нам придется оказывать им братскую помощь. — Крякнул недовольно малоизвестный Сергею мужчина от энергетиков.

— Хрен им, а не помощь. — Сказал хмуро Илья. — Европа должна прочувствовать весь кризис. Если США будут развалены экономически, у европейцев такой трюк не пройдет. У них такой стержень, что хрен его сломаешь. Так что ломаться они будут на техногенном уровне или на социальном. Революциями их забодают. Европейский союз первую зиму выдержит, но вторую нет. Думаю, у них тоже найдется довольно социалистов или нацистов желающих прибрать власть к рукам во имя счастья народного и спасения нации.

Криво ухмыляясь, бывший олигарх от нефтегазовой сферы, а ныне помощник министра социального развития посоветовал ехидно: