Девочка в реакторе - Анастасия Котова

Валерий опустил полный грусти взгляд.

– Нам всем придется все рассказать.

Глава II

Инга бросала пристальные взгляды на стоящую рядом с ней плачущую девочку. Над их головами свисали голые ветви деревьев – несмотря на теплую погоду в конце апреля, весна еще не до конца пробудилась от зимнего сна. В этот день шел проливной дождь, каплями рассекая остатки грязных сугробов.

В Чернобыле снова стояла жаркая погода, как тогда, пару лет назад, когда отец отправился на смертельно опасное спецзадание.

Теперь же жизнь повернулась своей самой грязной стороной.

– Папа!!!

Инга, в тот же день, привела маленькую девочку в их трехкомнатную московскую квартиру. Их встретила высокая темноволосая женщина в строгом платье, подол которого волочился по зачищенным домохозяйкой коврам. Раздался громкий, пронзительный, собачий лай. Алина испугалась и опустила взгляд глубоких синих глаз, покусывая от волнения нижнюю губу. Инга надела на нее свое пальто, ибо вечером шел проливной дождь, стояла поздняя осень.

– Инга, золотце мое, наконец-то ты вернулась! – женщина с темными кудрями распахнула свои платья, обхватив руками плечи девушки. – Я уж боялась, не случилось ли чего! Как там папа? Все с ним в порядке?

– Мам… – Инга отошла в сторону, подталкивая вперед перепуганную девятилетнюю девочку.

– О боже мой!.. – дамочка всплеснула руками. – Кто ты, дитя?

– Это Алина, папина младшая дочь.

Инга перехватила изумленный взгляд матери.

– Что…?

– Ты не ослышалась, мама, это моя младшая сестра, папина внебрачная дочь.

Шокированная женщина не могла произнести и звука, открывала и закрывала рот, пытаясь переварить услышанное.

– Мам, у папы были от нас секреты. И Алина – одна из них.

– Это… это шутка такая… да?..

– Нет, мам, это не шутка! У папы была любовница, и Алина ее дочь!

Но дамочка не хотела в это верить:

– Это бред! Она самозванка!

– Мам… – Инга умоляюще взглянула на мать. – Мы с ней похожи как две капли воды. Сама посмотри.

Несчастная женщина переводила взгляд с дочери на девочку и хлопала ресницами. В ее глазах царили полное недоумение, шок и одновременно горечь – тот, кого она считала самым близким человеком, другом и мужем, предал ее, и эта растерянная малышка тому подтверждение.

В голове пронесся рой мыслей, и бедняжка даже хотела выгнать ее взашей, но остановилась, придя к выводу, что ребенок тут ни при чем.

– Она какое-то время поживет у нас, а когда папа придет в себя, там и решим, – сказала Инга, прерывая воцарившуюся паузу.

– Я не смогу впредь жить с человеком, который способен на предательство! – матушка прикрыла лицо руками и горько расплакалась.

Инга бросилась ее утешать:

– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но сейчас не место и не время для скоропалительных решений! Наш папа очень сильно болен, он нуждается в нашей помощи! В любом случае, уже ничего не изменишь, ребенка назад не засунешь. Она такой же член нашей семьи…

– Что?.. – женщина убрала руки с лица и вопросительно воззрилась на дочь. – Эта негодяйка – член нашей семьи?

– Мама! Перестань! Мать ее оставила, но у нее есть отец, а отца есть семья, которая может ее принять! Мам… – Инга сама чуть не расплакалась при виде горьких слез матери. – Мам… Я сама в шоке. Мне до сих пор больно, что все так получилось, но давай не будем сжигать мосты. Пощади папу. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но это уже в прошлом. Папе нужно помочь…

– Я видеть его не желаю!..

– Мама!..

– Завтра об этом ему и скажу! Пусть катится к своей любовнице!

– Мама, у нее уже давно другой!

– И что?!

– Ты же мудрая женщина, не поступай так, как велят тебе эмоции!

– Ничего! Как мудрая женщина я сама со всем справлюсь!

Инга обернулась и посмотрела на девочку испепеляющим взглядом.

– Иди в комнату, – бросила она ей.

Алина опустила глаза и вышла из гостиной.

Оставшись наедине в отцовской комнате, девочка разревелась.

Валера привстал на кровати, когда разъяренная Маргарита вошла в палату и влепила ему пощечину.

– Прости…

Он потирал ушибленное место и виновато смотрел на свои больные ноги, укутанные одеялом.

– Значит, Инга тебе все рассказала…

– Рассказала! Причем в мельчайших подробностях!

Валерий опустил голову на подушку и впился пустым взглядом в потолок.

– Это был настоящий кошмар. Я не отдавал себе отчет.

– Да!?

– Маргарита, послушай, я понимаю, как все это звучит. Я понимаю твои чувства. И мне на самом деле повезло, что ты и половина не знаешь, иначе бы ты сошла с ума. Твой муж далеко не самый хороший человек, но я уже искупил свою вину. Осталось только попросить прощения на Божьем суде. Я не хотел тебе этого рассказывать, зная твою реакцию. Да, я поступил не по-мужски, но эта девочка тут ни причем! Она и так пережила больше нас с тобой. Я не хотел оставлять ее больше в Чернобыле, она этого не заслуживает! Я устал, Маргарита, от меня все отвернулись. Я остался совсем один, я не хочу потерять тебя и Ингу. В конце концов, сейчас не время и не место обсуждать наши с тобой отношения. Я не хочу, чтобы ты обижалась на меня, ибо мне осталось совсем мало. Лучше позаботься об Алине.

– Я не собираюсь о ней заботиться! Я думала, у нас крепкие, доверительные отношения, а ты меня все это время обманывал! Ты спал с другой и заделал ей ребенка! Как я после этого могу смотреть тебе в глаза?!

– Да, я виноват перед тобой, но послушай…

– Я не хочу тебя больше слушать! Я ухожу от тебя! – и Маргарита, хлопнув дверью, ушла.

Валерий застыл с открытым ртом, собираясь выложить все, что творилось в его душе. Резкий хлопок пронзил сердце острым кинжалом, заставляя кровоточить и болеть. Это напоминало молот судьи, вынесшего смертный приговор. Вся прежняя жизнь разбилась в одночасье, и былой академик мог лишь хлопать