Вверх тормашками в наоборот - Ева Ночь

  - И лицо тоже?

  - Нет, - неохотно призналась я, - лица не видела, только глаза и то на секунду. Но я уверена.

  - Интересно, - задумчиво тряхнул он головой, - очень интересно... Что ещё ты увидела?

  - А ты вообще уверен, что он маг? И что мужик?

  Геллан приподнял бровь.

  - Насколько я знаю, маги - только мужчины. О женщинах магах не слышал никогда.

  - Хочешь сказать, они не размножаются?

  - Хочу сказать то, что ты уже знаешь: магами становятся никому не нужные мальчишки.

  - Но кто-то же был первым? Тот, кто потом этих мальчишек учил?.. Они-то откуда взялись?

  По-моему, мне удалось его озадачить. Потому как он машинально, одним махом, осушил кружку термоядерного пойла и не поморщился. Я почему-то была уверена, что пить подобное - себе дороже.

  - Я не могу взять его за грудки и вытрясти правду. - сказал он, немного помолчав. - Только потому, что тебе что-то показалось. Ну, или не показалось, - он нацелил в меня ладонь, не давая прорваться моему искреннему возмущению. - Доказательств никаких нет. А с магами связываться - дурное дело.

  - Ты боишься, что ли? - не поверила я.

  - А с чего ты взяла, что он не мужчина? - уклонился от ответа он.

  - Руки у него бабские, - авторитетно брякнула я. - Ладонь узкая, пальчики тонкие, кожа беленькая.

  - Морок, - также непробиваемо уверенно возразил мне сталелобый Геллан.

  - Морок, морок... - проворчала я. - Что ты вообще в этом понимаешь? Иногда вещи гораздо проще, чем мы себе воображаем. С чего бы ему прятаться? Что за ореолы секретности? Перед каким-то сельским властителем из забытой богом долины в горах.

  Кажется, я его достала. Или обидела. Только выпрямился он, как палка, ожёг упрямой синевой и мягко так приказал:

  - Посмотри на меня, Дара.

  Я уже хотела послать его куда подальше, но почему-то слова в горле застряли, а я послушно уставилась на властительную персону. Он медленно распрямил плечи, затем мягко отвёл рукой волосы с лица. И мир куда-то провалился. К чертям, в преисподнюю, на другой конец галактики. Кажется, я забыла, как дышать. Не было уродливого Геллана с жуткими шрамами. Не было никаких шрамов, и вмятины в щеке тоже не было. Красивый. И глаза у него красивые... Очень голубые, почти синие... И эти тёмные ресницы...

  Потом я моргнула. И всё исчезло. Кажется, меня передёрнуло от контраста картинок, губы заплясали. Это было не отвращение, нет, но... испуг от неожиданности?.. удар в солнечное сплетение, когда хватаешь ртом воздух от боли?..

  Геллан тряхнул головой - и волосы привычно закрыли обезображенную сторону лица.

  - Это называется морок, Дара. И ответ на вопрос, что я в этом понимаю.

  Голос его звучал неестественно спокойно, противно. Захотелось врезать кулаком в челюсть. Желательно неожиданно и обязательно больно.

  - Вынашиваешь кровожадные планы мщения? - хмыкнула властительная рожа.

  Ну да. Я все время забываю, что он в мозгах ковыряется, мысли читает и всё обо мне знает.

  - Я не всегда читаю мысли, Дара. Я... чувствую тебя.

  Вот что он хотел сказать этим, а?!.. Но спрашивать об этом вслух я почему-то трусливо побоялась.

  - И долго мы будем тут сидеть и выяснять, кто на что способен?

  Геллан тихо вздохнул и поднялся.

  - Пошли отсюда, Дара. Думаю, меданы уже распродали большую часть товаров. Возьмем Милу, развлечётесь.

  Ага, он усыплял мою бдительность и сворачивал дискуссию. Но я просто так не сдавалась.

  - Так что там насчёт баб-магичек? - спросила я, как только дверь странной таверны захлопнулась за нами.

  - Я не слышал о таких, Дара. В этом мире хватает ведьм разной силы и степени сложности.

  - А нормальные люди здесь существуют? Обычные, без всяких штучек-дрючек и способностей.

  Геллан вздохнул. Видать ему тоже хотелось врезать мне побольнее, но он благородный, сдержался, поэтому ответил спокойно, без раздражения:

  - Почти нет. В каждом человеке и нечеловеке живёт сила. Даже самая крохотная, мизерная, незначительная. Бытовая ли, природная... В какой-то момент способности прорываются. У всех. У мужчин в том числе - и никакие побрякушки не помогают. Есть отказавшиеся от силы, лишившиеся и потерявшие силу. Вот их можно назвать обычными... по твоим меркам. Люди без способностей. Но... это тоже относительно. Потерявшие могут обрести силу вновь. Отказавшиеся - призвать назад, лишившиеся - искупить вину...

  Мне сложно представить, что существуют женщины маги. Здесь... очень скверное отношение к магам. Но мир огромен. А мы слишком разобщены, чтобы знать все тайны. Многие ничего не видели дальше своих владений. И не хотят видеть.

  Он замолчал. Я переваривала информацию. Картина зеосского мира не укладывалась в моей голове.

  - Вы не путешествуете? Не ездите друг к другу в гости?.. Не познаёте мир?..

  - Почти нет. Здесь... не принято дружить. Встречаемся, пересекаемся, обмениваемся товарами. По миру бродят музыканты, лицедеи, стакеры, чудаки... Или обстоятельства гонят куда-то вдаль. И я не особо уверен, что бродяги забираются очень далеко.

  - Хм. Ты же был стакером?

  Он понял, о чём я хотела спросить.

  - Был. Но ни разу не покидал Тело Дракона. Так мы называем земли, где живём, - пояснил он, поймав мой недоуменный взгляд.

  Голова шла кругом от недостатка информации. Но, видимо, придётся подождать с географическими исследованиями.

  - Ладно, разберёмся, - отрезала я, - как ты и говорил, кому-то надо учиться, чтобы знать больше.

  Геллан старательно прячет улыбку. Чурбан средневековый. Если он сейчас что-нибудь брякнет воспитательно-занудное - я отвечу. Так отвечу, что мало не покажется! Но он благоразумно молчал. Ну да, ему можно молчать. С его-то умением читать мысли - это легко. Можно вообще не ругаться по сути. Избегать любых конфликтов. Удобно.

  Мила уже тревожилась. Тонкая фигурка напряжена, никакие торговые успехи её вообще сейчас не волнуют, потому что Дара с братцем куда-то запропастились. Хотя, уходя, я сказала, что пойду с Гелланом, и попросила Аттиту глаз с юной властительницы не спускать, а то властитель спустит со всех шкуры. Принудительно. Но я могла и не угрожать: рядом крутились мужики с боевыми навыками и характерами, готовые оторвать голову любому, кто не так взглянет, не говоря уж, подумает что-то непотребное сотворить.

  Увидев нас, Мила так облегчённо выдохнула, что на минуту даже стыдно стало.

  - Как наши дела? - спросила я у медан, но вопрос был лишний: они так светились, что дураку понятно: дела идут отлично.

  На время выбросила из головы тревожные мысли: мы отправились за покупками. Что-то предприимчивые меданы и так наменяли: по всей видимости, здесь не особо сильны денежные знаки. Товар уходил не только за монеты. Рядом с возами приютился десяток потрясных коров в чудесных шубках, высились мешки с семенами, крупами и прочей долгоиграющей снедью, которая поможет пережить зиму.