Свет погасших звезд. Они ушли в этот день - Федор Раззаков

Глядя сегодня на Даля в этой роли, можно смело сказать, что это тот самый случай, когда актер не играет роль, а живет в ней. Так органично он выглядит на экране. К сожалению, самому Далю увидеть себя на экране так и не привелось. Что вполне закономерно. Фильм, где в центре сюжета был разуверившийся во всем и во всех человек, по определению не мог быть показан по советскому телевидению. Его премьера состоялась только в 1987 году, когда актера уже не было в живых.

Между тем в Театре на Малой Бронной Даль тоже долго не задержался: он проработал в нем всего два года. Причем его поведение не поддавалось никакой логике. Он сыграл там две роли – Беляева в «Месяце в деревне» и следователя в «Веранде в лесу», – но откровенно признавался, что эти роли не любит. Но две роли, которые ему сыграть хотелось, он собственноручно угробил. Речь идет о спектаклях «Продолжение „Дон Жуана“ и „Лунин, или Смерть Жака“. В обоих у Даля были главные роли. Однако накануне премьеры – осенью 1978 года – актер внезапно ушел из театра. Навсегда.

Почему же Даль ушел и из этого театра? Кое-кто склонен видеть здесь интриги внутри театра – например, в противостоянии Олега Даля и актрисы Ольги Яковлевой. Рассказывают такой случай. Эфрос собирался ставить «Гамлета», обещал Далю главную роль, но тот заявил, что не хочет в этом участвовать, так как спектакль все равно будет про Офелию (эту роль должна была играть понятно кто).

Можно попытаться найти ответ на этот вопрос и в дневниках Даля. Вот что он записал в нем в августе—октябре 1977 года: «Эфрос ясен как режиссер и как человек. Просто ларчик открывался. Как человек – неприятен… Как режиссер – терпим, но боюсь, надоест…

С одной стороны, ему нужны личности, с другой – марионетки.

Вернее так: он мечтает собрать вокруг себя личности, которые, поступившись своей личной свободой, действовали бы в угоду его режиссерской «гениальности», словно марионетки. Он мечтает не о «содружестве», а о диктатуре…»

Тем временем пребывание в Театре на Малой Бронной не прошло для актера бесследно: в мае 78-го благодаря стараниям директора театра Николая Дупака семье Даля удалось получить новую квартиру в центре города (на 17-м этаже). Сбылась мечта актера: у него появился собственный кабинет!

Даль устроился работать в Малый театр, однако и там пробыл недолго – опять около двух лет. Что касается кинематографа, то и там карьера актера развивалась неровно. Например, в 1979 году он начал сниматься в фильме Александра Митты «Экипаж», но через два месяца после начала съемок от роли внезапно отказался, сославшись на болезнь (эта роль потом досталась Леониду Филатову). Руководство «Мосфильма» сочло поступок Олега нарушением трудовой дисциплины и издало негласное распоряжение: в течение трех лет не снимать актера в картинах киностудии.

В начале того же года Даль отверг еще одну главную роль: в телефильме М. Козакова «Безымянная звезда» он должен был играть Марина Мирою. Козаков очень хотел, чтобы эту роль сыграл именно он, однако Далю сценарий не понравился. Эту роль в картине сыграл Игорь Костолевский.

Между тем предложение своего давнего знакомого, режиссера с «Ленфильма» Евгения Татарского (они вместе делали «Золотую мину»), актер не отверг. В его новом телефильме Даль сыграл принца Баккардии Флоризеля. На мой взгляд, это одна из лучших картин, в которых сыграл Даль.

В 1980 году режиссер с «Мосфильма» Леонид Марягин приступил к работе над картиной «Незваный друг». Фильм рассказывал о двух молодых ученых: Викторе Свиридове и Алексее Грекове. Первый из них был бескомпромиссен, второй – гибок, изворотлив. О конфликте между ними и повествовала картина.

На роль Свиридова первоначально был утвержден Александр Кайдановский. Однако, прочитав сценарий, он от роли отказался, посчитав, что фильм с таким сюжетом – заведомо непроходной. Режиссер стал перебирать в своей памяти фамилии других актеров-«неврастеников» и в конце концов остановил свой выбор на Дале. Актер согласился сыграть в его фильме, хотя и сомневался, что его утвердят. Он оказался прав.

Едва только заведующий актерским отделом «Мосфильма» А. Гуревич узнал о том, что Даля собираются снимать в очередном фильме, он тут же заявил, что не допустит этого. Пришлось актеру идти к нему на аудиенцию. Рассказывает Е. Даль:

«Гуревич начал оскорблять артиста: „Кто вы такой? Вы думаете, что вы артист? Да вас знать никто не знает. Вот Крючков приезжает в другой город, так движение останавливается. А вы рвач. Вам только деньги нужны“. Олег молчал, сжимал кулаки, потому что понимал – еще минута, и он ударит. Пришел домой с побелевшим лицом, трясущимися руками и сел писать письмо Гуревичу, но все время рвал написанное. Долго не мог прийти в себя после такого чудовищного унижения и хамства».

Именно в те дни в дневнике Даля появилась такая запись: «Какая же сволочь правит искусством. Нет, неверно, искусства остается все меньше, да и править им легче, потому что в нем, внутри, такая же лживая и жадная сволочь…»

А чуть позднее появилась такая запись: «Ну что ж, мразь чиновничья, поглядим, что останется от вас, а что от меня?!»

И все же Марягину удалось добиться утверждения Даля. В разгар съемок в Москве случилось несчастье – 25 июля 1980 года умер Владимир Высоцкий, с которым Даль в последнее время сблизился. По словам очевидцев, видевших Олега на тех похоронах, он выглядел ужасно и твердил: «Ну вот, теперь моя очередь». М. Козаков вспоминает: «На похоронах Галя Волчек подошла ко мне и спросила на ухо: „Может, хоть это Олега остановит?“ (имелось в виду пьянство Даля. – Ф. Р.). Не остановило…»

В начале 1981 года Даль активно репетировал роль Ежова в постановке Малого театра «Фома Гордеев». Роль ему нравилась, однако для себя он уже четко решил: сыграет премьеру и из этого театра тоже уйдет.

В то же время ему внезапно пришло предложение с Киевской киностудии сняться в лирической комедии «Яблоко на ладони». Видимо, оно заинтересовало актера, и он дал свое согласие на пробы. Его жена хотела поехать с ним, но не смогла – аккурат накануне отъезда у нее разболелась селезенка. Ехать без нее Даль не хотел, но обстоятельства требовали. Он приехал в Киев 2 марта. Поселился в гостинице на Брест-Литовском. И там к нему почти сразу пришел его приятель, бывший сокурсник по «Щепке» Владимир Миргородский, которого некоторые за глаза называли «злым гением Даля». Вдвоем они выпили за встречу, а когда им этого показалось мало, отправились догуливать в ресторан ВТО. И просидели там чуть ли не до двух ночи. Оттуда направились к родственникам Миргородского. Там Даль переночевал.

3 марта Даль встал около семи утра. Немного позавтракал и отправился в гостиницу, поскольку в одиннадцать за ним туда должна была прийти машина, чтобы отвезти на кинопробы. Провожал его до гостиницы на своей машине Владимир Миргородский. По его словам, его поразила одна деталь. Когда Даль стал удаляться, Владимир ему крикнул: «Олег! Значит, я за тобой часа в два прямо на студию заезжаю? Да? Ну, пока!» А Даль вдруг обернулся и сказал: «Как „пока“? Не „пока“…» Вернулся к машине, приобнял Владимира и говорит: «Прощай…»