Моя Нирвана (СИ) - Инфинити Инна

— У меня случились крупные проблемы, из-за которых я потерял свое любимое дело. Мне больше нечем было заниматься в Москве, а мой друг владел рестораном в Лондоне. Ну и он предложил мне стать управляющим. Я согласился и переехал.

Эмили удовлетворенно кивает головой.

— Еще один вопрос. — Смотрит ровно мне в глаза. — Как ее зовут?

— Кого? — не сразу понимаю я.

— Девушку, которая стоит между нами.

Теперь моя очередь удивляться.

— Да брось, Майк, — слегка смеется. — Я же не тупая и прекрасно чувствую, что есть другая девушка, из-за которой ты не можешь сблизиться со мной.

Я медлю пару десятков секунд. Весь вид Эмили говорит о том, что она ждет от меня ответа.

— Ее зовут Елизавета, — отвечаю. — Элизабет по-английски.

— Надо же, как наша королева.

Я хмыкаю.

— Как вы с ней познакомились? — снова пристально смотрит.

— Я всегда знал ее.

— В смысле? — не понимает.

— Я знаю ее всю свою жизнь. Я не помню себя без нее.

Эмили с пониманием кивает.

— Почему вы расстались?

Мне уже не нравится отвечать на ее вопросы. Они слишком личные и они слишком бередят раны.

— Слушай, давай есть?

Я снова берусь за вилку и начинаю нанизывать спагетти.

— У меня осталось всего два вопроса! — она накрывает мою ладонь своей, останавливая попытку намотать пасту. — И я обещаю, что отстану от тебя!

Я нетерпеливо смотрю на нее.

— Так почему вы расстались?

— Из-за определенных обстоятельств.

— Каких?

— Это и есть второй вопрос?

— Нет, это уточнение первого.

— Важных, — отвечаю резко. — Были очень важные обстоятельства, из-за которых мы расстались.

— Хорошо, — быстро кивает. — И теперь последний вопрос, Майк. Какая из всех твоих татуировок посвящена ей?

Я замираю. Эмили слегка склоняет голову на бок и пытливо смотрит в ожидании. По моему растерянному виду она понимает, что на ее вопрос есть ответ.

— Нирвана, — тихо срывается с губ.

Эмили печально улыбается.

— Ты называл ее своей нирваной, верно?

— Да.

Девушка еще смотрит на меня несколько секунд, а затем возвращается к своей тарелке с пастой. Я делаю то же самое, но аппетит уже пропал.

Прошло уже больше полутора лет с тех пор, как я уехал из России. Все эти полтора года я не видел Лизу и не общался с ней. От семьи я знаю, что она завершает учебу в магистратуре и летом возвращается домой. Будет работать у папы. Про ее личную жизнь мне никто ничего не рассказывает, а сам я перестал заходить и к ней, и к тому парню. Она так и не выложила с ним ни одной фотографии на тот момент, когда я последний раз открывал ее соцсети.

Иногда Лиза снится мне. Тогда я просыпаюсь среди ночи, достаю из тумбочки ее дневник и снова читаю, хотя уже знаю его наизусть. Периодически меня начинает ломать по Лизе. Хочется все бросить и поехать к ней. Хотя бы просто увидеть одним глазком.

— Ну а что насчет тебя? — спрашиваю Эмили, силой заставляя себя перестать думать о Лизе. — Кто твой бывший парень и почему вы расстались?

— Его звали Гарри, мы были одноклассниками, и мы не расставались.

— Тогда почему вы не вместе?

— Он умер три года назад.

Ответ Эмили заставляет меня оторвать взгляд от тарелки и посмотреть на нее.

— Автокатастрофа, — отвечает на мой немой вопрос. — Я была за рулем. Не справилась с управлением и въехала в дерево. Он погиб, а я выжила. — Девушка на секунду замолкает. — Ты стал первым за три года, кого я смогла подпустить к себе. Все вокруг твердят мне, что моя жизнь продолжается, несмотря на смерть Гарри. Наверное, это так и есть. Вот попыталась построить новую жизнь с тобой, но выходит хреново.

Я ничего не отвечаю Эмили, и пасту мы доедаем в тишине.

Мы не расстаемся после этого разговора, но и не особо сближаемся. Все остается так же, как и было: встречи два-три раза в неделю, разговоры обо всем на свете и ни о чем конкретно, секс.

Так проходят еще несколько месяцев. Иногда мне кажется, что мы с Эмили — это две одинокие души, которые случайно встретились. Вот только от этой встречи мы не перестали быть одинокими. Я по-прежнему часто думаю о Лизе, вспоминаю ее лицо, голос, смех. И я так и не разлюбил ее.

У меня есть догадки, что Эмили винит себя в смерти своего парня. «Не справилась с управлением и въехала в дерево. Он погиб, а я выжила», — сказала она тогда на кухне. Я не спрашиваю у нее, был ли суд. Вообще, не справиться с управлением — это уголовно наказуемо, тем более если кто-то погиб. Но раз девушка на свободе, значит, ее вины не было. Великобритания — не Россия. Это меня за деньги отмазали, а ее вряд ли.

Моя вторая годовщина в Лондоне. Ничего особенного, обычный день. Вечером Эмили приезжает ко мне, мы заказываем пиццу, включаем телевизор, где показывают какое-то популярное шоу, и ложимся на диван, вытянув ноги на журнальный столик. Время близится к часу ночи, глаза уже слипаются. Я хочу предложить Эмили пойти спать, но она слишком увлечена происходящим по ящику, поэтому молчу.

Мой телефон заряжается рядом с телевизором. Неожиданно он издает звук входящего сообщения. Я бросаю взгляд на настенные часы и поднимаюсь с дивана, удивляясь, кто может писать мне смс так поздно.

Беру смартфон и чувствую, как начинают трястись руки, когда вижу, от кого пришло сообщение. Дрожащим пальцем пытаюсь разблокировать экран, не слыша ничего вокруг: ни телевизор, ни вопрос Эмили, кто это.

«Сегодня два года, как ты уехал. Тысячу раз брала телефон в руки, чтобы написать или позвонить тебе, но каждый раз отбрасывала его, не решаясь это сделать. А сегодня в кафе услышала голос, очень похожий на твой. У меня кофе из рук выпал и разлился лужей на кафеле. Обернулась, а это не ты. Я так скучаю по твоему голосу, Миша. Сейчас понимаю, что то время, когда мы с тобой воевали, было самым счастливым в моей жизни, потому что тогда я могла слышать твой голос».

Я перечитываю это смс снова и снова, забывая дышать.

— Кто там, Майк? — нетерпеливо спрашивает Эмили. — Все в порядке?

— Все в порядке, — сухо бросаю ей и направляюсь с телефоном в спальню.

Я закрываю за собой дверь и, даже не включив свет, сажусь на пол, привалившись к стене. Не раздумывая, нажимаю кнопку вызова.

Гудок, второй, третий.

— Алло.

Крепко зажмуриваюсь.

— Я тоже скучал по твоему голосу.

Лиза шумно вздыхает, и я догадываюсь, что она сейчас плачет.

— Как ты? — тихо спрашиваю.

— Плохо, — так же тихо отвечает. — А ты?

— Не знаю… никак.

Она тяжело дышит в трубку. Ее слезы передаются мне, в горле образовывается тугой ком, который я пытаюсь сглотнуть.

— Лиза…

— М?

— Я так хочу увидеть тебя, — сжимаю телефон еще крепче.

Она молчит. Снова слышу ее сдавленный плач.

— Ты можешь приехать ко мне? — спрашивает.

— Могу.

— Я в Женеве.

— Я знаю, — улыбаюсь. — Я приеду к тебе.

— Когда?

— А какие у тебя планы на завтра?

Чувствую, как и она улыбается сквозь слезы.

— На завтра никаких планов.

— Тогда я приеду завтра.

— Буду тебя ждать, — шепчет.

Я опускаюсь лбом на колени, продолжая слушать Лизино дыхание в трубке.

И как будто не было этих двух лет одиночества и тоски по ней. Как будто не было нашего расставания и проблем, которые вынудили нас это сделать. Как будто сейчас за стенкой не сидит моя девушка.

Как будто всего этого нет и никогда не было.

Потому что уже завтра я увижу Лизу.

Эпилог

Я выхожу из зоны прилета с небольшой сумкой на плече и сразу вижу Лизу. Первое, что бросается в глаза: она изменилась. Отрезала волосы до плеч, но дело не только в этом. Лиза в целом стала… взрослее, что ли.

Она замечает меня. На секунду застывает, а потом медленно направляется мне навстречу.

— Привет, — подходит вплотную и завороженно смотрит. Блуждает глазами по моему лицу, будто не верит, что перед ней действительно стою я.