Некромантка 2 (СИ) - Лакман Дарья

— Не подскажите, где здесь библ… — договорить он не успел. Эстрич вскинул руку и швырнул в вора с рыжими патлами сгусток алой энергии. Турцел зажмурился и весь съежился, понимая, что не успеет убежать от мощного магического удара. Но, вопреки всему, алая энергия, не долетев до бандита, развеялась, отскочив в разные стороны, и вонзилась в перила и бумажные стены. Светлое дерево стремительно начало сереть, а бумага тлеть. Спустя несколько мгновений верхняя поверхность резных перильцев и стен осыпалась безжизненной пылью, оставив лишь обглоданные изуродованные деревяшки.

Турцел разжал глаза и огляделся.

— Ух ё, — чуть расслабился. — Работает! — радостно растянул свою щербатую улыбку. Эстрич, так и не поняв, что именно там работает у этого наглого вора, швырнул в Тура еще одно заклинание, но уже другое, но эффект был тот же. Энергия разлетелась по сторонам, выбивая из лестницы щепки, а из бумажных стен делая решето. Эстрич сделал шаг назад. Тур встрепенулся:

— Он здесь! Второй этаж! — заревел белугой рыжий наглый мужчина и ринулся за опешившим художником. Эстрич метнув заклинание, которое, впрочем, предоставлялось не для вора, а для окружающей обстановки, проворно побежал обратно к своей комнате.

Турцел, едва успел подняться по стремительно чернеющей лестнице, как та осыпалась черной золой вместе с частью пола и стен второго этажа. Турцел чуть не свалился вниз, успев схватиться за неповрежденную твердую поверхность пола.

С другой стороны коридора послышались стремительные шаги. Эстрич, услышав их, захлопнул двери в свою комнату с картинами и наложил быстрое заклинание, которое запечатало вход. В этот момент с другой стороны коридора, поднявшись по другой лестнице, появились двое.

— Мару! — крикнул Турцел, пытаясь забраться внутрь второго этажа, но руки в одежде скользили по гладкому полу. Двое переглянулись. Они оба видели, куда юркнул Эстрич. Женщина метнулась к запертым дверям, а Мару к Турцелу на выручку.

Имельда, не понимая, что происходит, увидев в своем поле зрения взволнованного художника, и сама заволновалась. Он смотрел на вход, постепенно отступая к ванной, и нервно сдавливал правой рукой голову. На его скулах ходили желваки. Больше девушке ничего не было доступно, но она поняла, что Эстрич в растерянной ярости. Сквозь воду она услышала приглушенный звук взрыва, но не было ни бушующего пламени, ни больших клубов дыма. Лишь ленивые серые струйки от вышибленных бумажных створок.

Эстрич даже не стал прикрываться от бумажных ошметков. Он остановился у ванны, вцепившись побелевшими пальцами в вентиль. Он даже не обратил внимания на то, что кран частично отвернут в сторону. Но, к сожалению, не до конца. Господин художник уставился на женщину в узких брюках и утепленном темно-зеленом гобоне. Ее копна каштановых кудрявых волос разметалась по плечам, а в глазах плескалась решимость.

Вытянув руки, она сложила их в замок и, вывернув обратно, метнула в мужчину сгусток темной энергии: все, что мог противопоставить некромант своему противнику. Имельда нутром почуяла родную силу и волшбу, что творилась у нее над головой. Эстрич выставил энергетический блок, темный пучок сменил траекторию и, лишь мазнув по блоку, улетел в окно, оплавив стекло. Сзади подоспели Мару и Турцел.

Все завертелось так стремительно, что Имельда не могла ничего разобрать за этими вспышками и приглушенными звуками. Все что ей было доступно — это взволнованный маньяк, потолок и некоторые картины, на ближних стенах обитых пресловутым мятным бархатом. Но и это стало недоступно, когда над ней пронесся очередной сгусток концентрированной энергии, не доставивший мужчине никаких неудобств. Зато раздосадованный художник зло усмехнулся и открыл вентиль.

На Мару и Турцела не действовали никакие заклинания. Они отскакивали от них, наоборот, громя все вокруг. Глядя, как страдают картины, Эстрич бешено ревел подстреленным зверем, но продолжал схватку. Турцел было сунулся к Имельде, которая опять оказалась под напором воды, но Эстрич, решив, что если она не достанется ему, то, значит, никому, сумел нейтрализовать бандита, ловко вышвырнув его из комнаты парой стремительных ударов ногами под дых и в голову. Хотя, отвлекшись на него, и сам получил энергетическим шаром по спине.

Пока женщина занимала внимание Эстрича заклинаниями, Мару подбежал к Имельде, которая уже почти скрылась под водой — торчали только нос и губы, судорожно хватающей воздух девушки. Он закрутил вентиль и попытался с силой выдернуть кожаные ремни из бортиков ванны, но тотчас понял, что это бессмысленное занятие. Все было сделано намертво.

Неожиданно раздался отличный от прежних хлопков звук. Глухой и гулкий, словно ударили по плохо натянутому барабану. Маг вылетела из зала с картинами и, проделав дыру в бумажной стене, замерла где-то в соседней комнате, пропустив мощный удар от разозленного хозяина дома. Мару, чуть не просмотрев летящую в его сторону ногу, оттолкнулся от ванной и отъехал по скользкому полу на пару шагов.

Чуть запыхавшийся с подпалённой одеждой Эстрич пронес по инерции ногу, не попав по мишени, и уверенно поставил ее на пол. Он оперся руками на ванну и исподлобья взглянул на представителя народа сканди.

— Ну, вот и чего ты приперс-ся сюда? — он тяжело дышал, оценивая противника. Мару, молча, поднялся на ноги и коротко взглянул на замершую в воде девушку. — Оу, — Эсмер состроил наигранную умильную гримасу, сложив брови домиком. Глубоко дыша, он вновь открыл вентиль.

Мару ринулся на Эстрича. Завязалась драка. И если в технике опытного мага и бойца Эстрича наблюдалась жестко дисциплинированная императорская школа, то вот техника Мару значительно отличалась. Ловкие и быстрые удары, не имеющие лишних движений, словно мужчина просчитывал их заранее, предугадывая следующее действие противника. Его удары больше походили на щелчки плетью, на удары шестом, когда же у Эстрича это были чисто удары молота о наковальню. И хоть Эстрич был почти на голову выше Мару, он едва заметно уступал.

Ступил ногой не туда — Мару воспользовался; пока Эстрич делал замах, Мару его успевал опередить и нанести два своих. Но, благодаря разнице в росте и весе, удары Эстрича все же довольно тяжело сказывались на воине сканди. Пропустив удар ногой в грудь, Мару отлетел к стене, сорвав своим телом несколько картин. Из груди разъяренного художника вырвался короткий, но яростный вскрик боли. Эти картины — они были его жизнью, его смыслом, его сокровищем. Они были для него всем.

Тяжело поднявшись, Мару с покрасневшим лицом, потер грудь и рвано вздохнул. Эстрич метко попал ему прямо в солнечное сплетение. Мару взглянул на ванну, которая уже наполовину заполнилась. Вода скрыла девушку, но она все пыталась ногами отодвинуть кран, хоть сил и оставалось совсем чуть-чуть. Ее легкие уже горели, кровь не хотела замедлять свой темп, как бы ни старалась девушка, а страх и адреналин делали свое дело — сердце стучало как бешенное.

Где-то в коридоре завозился очнувшийся Турцел, и Мару ринулся на художника с новыми силами. Он не стал ждать, когда разъяренный убийца достигнет его, кинулся ему навстречу, ловко и бешено отбивая удар левой, летящий прямо в голову. Блок, удар по ребрам. Эстрич словно и не почувствовал, нанося еще удар и еще. Ловко двигая кистями рук, Мару начал новую стратегию: он сноровисто перехватывал каждый удар, уводя его в сторону от себя в каких-то считаных сантиметрах от своего тела.

Имельда чувствовала вибрации боя, хоть уже и было ясно, что это не магическая схватка. Она не знала, кто явился к Эстричу. Сквозь воду было не разобрать лиц. Но это ее мало волновало. Куда сильнее ее заботило то, что тело пыталось получить кислород, но вокруг была вода. Кран больше не отворачивался в сторону, не понятно, почему. Ей удавалось лишь оттягивать его от ванны вместе с трубой, но сил не хватило долго держать его так. Ее охватила паника, как тогда, в той комнате, когда вокруг была сплошная темнота, и вода и, казалось, не было ни одного выхода.