Хроноагенты за работой - Владимир Добряков

— Узи!? — вырвалось у Миши.

Мы переглянулись. Ни один хроноагент без особой необходимости не взял бы в руки эту пародию на боевое оружие. А уж Андрей с Леной, тем более. Это настораживало. Откуда в необитаемой Фазе взялись гильзы от Узи?

— Так, — задумчиво проговорил Стрёмберг, — На необитаемой планете мы имеем признаки разумной и довольно активной деятельности. Я не спрашиваю о Матрицах. Их вы, конечно, не обнаружили.

— Да. Ни в настоящем, ни в прошлом этой Фазы. Но вот что интересно. Вы обратили внимание, что пятно пульсирует? В прошлом этой Фазы оно довольно часто давало значительные отростки в ту или иную сторону.

— Всё это здорово напоминает какой-то экранирующий купол, — задумчиво сказал Магистр, — От нашего наблюдения хотят явно скрыть участок местности и людей, которые там находятся. По-моему, это — блокировка. Помните, как Старый Волк заблокировал в Лотарингии свой замок?

— Это, всё-таки было внутреннее, закрытое помещение, — возразила Кристина, — А здесь открытая местность. Это — разные вещи.

— Крис, мы ведь тоже не стоим на месте, — ответил ей Стрёмберг и подвёл итог, — Это — несомненно блокировка. А раз там что-то прячут, значит, есть что прятать. Поскольку отсюда мы ничего не видим, надо идти туда и смотреть на месте.

— Как пойдём? По переходу? — спросил я и тут же прикусил язык, подивившись собственной глупости.

Но Магистр оказался на высоте, он не преминул поехидничать:

— Почему же? Мы можем внедрить тебя в медведя или в пенёк. В кого предпочитаешь? Готовь, Крис, переход.

Кристина кивнула и тут же оправилась в свою лабораторию. А мы стали решать, кто пойдёт.

— Что на самом деле скрывается под этой лиловой кляксой, знает одно Время, — сказал я, — Здесь надо быть готовым ко всему. Поэтому, я считаю, должны иди: Миша, Генрих и я. В одиночку идти опасно.

— Совершенно верно, там может скрываться любая лайдачья гадость, — согласился со мной Стефан и тут же возразил, — Не исключено, что там скрыта такая же ловушка, в какую угодил Андрей, пся крев! Но тогда мы имеем шанс потерять разом всех хроноагентов экстракласса. Нет. Надо идти в другом составе. Предлагаю себя, Матвея и тебя, Андрей.

— Правильно мыслишь, Стефан, — поддержал его Стрёмберг, — В таком составе и пойдёте. Фаза необитаема. Поэтому оружие подбирайте по своему усмотрению. Рекомендую взять лазеры и дезинтеграторы. Готовьтесь.

— Вот ещё что, — добавил Магистр, — Поскольку объект вашей работы закрыт этой кляксой, то мы лишены возможности наблюдать вас, оценивать обстановку и оказать своевременную помощь. Фи-диапазон, как вы знаете, даёт нам только общие очертания неживых предметов. Поэтому, я прошу вас, даже не прошу, а приказываю: забудьте, что вы супермены, хроноагенты, кои никогда не отступают, не пасуют и так далее. Вы — разведчики. Ваша задача — выяснить обстановку, вернуться, обязательно вернуться, слышите? Вернуться и доложить, что вы видели. То есть, если появится хоть малейшая вероятность, что вы не вернётесь; сразу же отступайте и ни в коем случае не геройствуйте. Переход мы будем держать открытым. Поняли?

— Чего уж не понять, шеф? — ответил за всех Матвей, — Вы всё так доходчиво изложили. Для меня остался неясным один лишь вопрос. Если мне там чихнуть захочется, мне как поступить? Вернуться по переходу и получить вашу санкцию в письменном виде или начхать на всё и чихать там без вашей санкции?

— Тебя сегодня в Схлопку ещё никто не посылал? — беззлобно поинтересовался Магистр, — Никто? Это ужасно! Ужасно быть в таком деле первым.

Через час мы, полностью экипированные и вооруженные лазерными пистолетами и бластерами-дезинтеграторами, вышли из перехода на границе «лилового пятна». Разумеется, никакого пятна там не было. Над нами было яркое летнее небо с редкими белыми облаками. На лесной поляне, выходившей к реке, стоял бревенчатый дом с крышей, выполненной из солнечных батарей высокой эффективности. Неподалёку были расположены ещё два строения. Одно я определил как баню, второе было явно курятником. Оттуда слышалось квохтанье куриц и попискивание цыплят.

И никаких других звуков, кроме этих мирных, сугубо деревенских. Мы долго стояли на опушке и осматривались. Солнце было довольно высоко, но никаких признаков жизни, кроме звуков из курятника, не наблюдалось. Не нравилось мне всё это. Каким-то избыточным спокойствием и миром дышало всё вокруг. Может быть, эти домашние умиротворяющие звуки курятника так влияли? Но в то же время я не мог избавиться от ощущения чего-то тревожного, даже опасного. Мне казалось, что за нами наблюдает некто, очень хитрый и очень коварный. Он только и ждёт, чтобы мы сунулись за кусочком сыра, который он наживил в мышеловке. Может быть, здесь сказалось «напутствие» Магистра? Вполне могло быть и так. А могло быть и иначе, он мог даже недооценить опасность. Интуиция для хроноагента — дело далеко не последнее.

Но почему никого не видно и не слышно, кроме курей и цыплят? Дом и поляна выглядели вполне обитаемыми и обжитыми. Ухоженный, аккуратный колодец. Поленицы дров возле бани и дома. Аккуратные дорожки, проложенные к колодцу, бане и курятнику, посыпаны песком. Возле курятника — куча птичьего помёта, прикрытая высохшей травой. Неподалёку видны грядки огорода и участок, засаженный картошкой. Огород, правда, изобилует сорняками, но картошка основательно окучена. Во всём, кроме сорняков, чувствовались хозяйственные руки. И не просто руки, а руки Андрея Коршунова и Лены Илек. Но где же они сами?

В конце концов, стоя здесь, на опушке, мы ничего не выясним. Я указал Стефану направление налево, а Матвею — направо. Сам я осторожно двинулся к дому. Если разгадка и есть, то она, несомненно, должна скрываться именно там.

Я бы, наверное, не очень удивился, если бы узнал, что за три с лишним года до этого, мой друг так же настороженно и с опаской, держа наготове оружие, приближался к этому дому. То, что я там увидел, окончательно убедило меня, что мы не ошиблись «адресом». Наташа сказала верно, здесь было всё необходимое для жизни и работы. У окна на столе был развёрнут компьютер. Несколько непривычный, но вполне доступный для освоения. У стены — агрегат, в котором я при внимательном рассмотрении признал Синтезатор. Очаг, двуспальная кровать, диван, кресла, стол, циновки на полу. В соседней комнате — примерно такая же обстановка за исключением компьютера и Синтезатора. Везде чувствовались аккуратные, хозяйственные руки моих друзей. Они обустраивались здесь основательно и создавали себе всё необходимое для жизни. В кладовой были запасы муки, круп и овощей. В леднике — мороженое мясо и тушки птиц. В сенях по стене развешены рыболовные снасти и два охотничьих ружья. В чулане я обнаружил несколько пар лыж, комплекты зимней одежды и обуви. Всё было размерами на Лену и Андрея. Я нисколько не удивился, увидев элегантные и красивые женские зимние курточки, костюмы и сапожки. Ленка всегда останется Ленкой, даже в необитаемой Фазе, где кроме неё и Андрея никого нет. Она просто не понимала, как можно появится одетой кое-как, наспех. Те же мысли посетили меня, когда я заглянул в стенной шкаф, где хранились предметы туалета и домашняя одежда.

Правда, меня несколько озадачило присутствие женской одежды и предметов туалета иных размеров и расцветки в соседней комнате. Это говорило о том, что здесь жила ещё одна женщина. Потом до меня дошло, что Наташа прожила здесь полгода, и всё это принадлежало ей.

Но всё, что я увидел, не дало мне ответа на вопрос, где же всё-таки наши товарищи. Очаг явно не топился много дней, а может быть и недель. В хлебнице лежала четверть ковриги хлеба, успевшая основательно зачерстветь. На лабораторном столе, уставленном химической посудой, растворы в открытых сосудах почти выпарились. Всё указывало на то, что хозяева отсутствуют довольно долго. Меня, правда, озадачивали весёлые и деловитые звуки из курятника. Но я заглянул туда, увидел автоматическую кормушку и поилку, бункер с кормом и бак с водой и понял, что это — не критерий.

Вскоре появился Стефан. Он сделал круг по окрестному лесу, но ничего интересного не обнаружил. Он, как и я, обошел дом, осмотрел обстановку и всё прочее и сделал такие же заключения. Но и он не смог предложить никакого объяснения, куда делись Андрей и Лена.

Еще через четверть часа пришел Матвей. Вид у него был озабоченный. Он вынул из кармана пригоршню проржавевших гильз от Узи.

— Это я нашёл на берегу реки. А вот это, — он достал из другого кармана горсть таких же ржавых гильз, но уже от пулемёта Калашникова, — метров на сто пятьдесят ближе к дому. Там очень удобная позиция, оттуда простреливается весь берег, и этих гильз там довольно много в песке.

Он помолчал немного и очень тихо добавил:

— А в лесу я нашёл следы захоронения. Довольно приличная могила, явно не на одного человека.

Около минуты мы молчали, стараясь не смотреть друг на друга. Нам очень не хотелось строить никаких предположений о том, кто может лежать в этой могиле. Наконец, Стефан сказал, обращаясь к очагу: