Парни из Билокси - Гришэм Джон

Но, являясь его защитником, Кантрелл был обязан действовать в его интересах. По его компетентному мнению, Нолла ожидал суд без каких-либо шансов на то, что ему удастся выкрутиться, и все закончится мучительным ожиданием казни в течение десяти-двенадцати лет и десятью минутами в газовой камере с цианистым водородом. Кантрелл не был уверен, что возможен другой исход, но попытаться его найти был обязан.

Они встретились в маленькой комнате тюрьмы округа Форрест, в той же комнате, что и всегда. Год за решеткой явно не пошел Ноллу на пользу. Ему было всего тридцать семь лет, но вокруг глаз уже собрались морщинки, а под глазами темнели круги. В густых черных волосах с каждым месяцем прибавлялось седины. Он непрерывно курил, будто медленно хотел свести себя в могилу.

Кантрелл сказал:

— Я увижу судью через несколько дней на очередном слушании. Скоро он спросит, предпринимались ли попытки урегулировать дело, предлагалось ли заключить досудебное соглашение. Так что нам надо хотя бы обсудить это.

— Вы хотите, чтобы я признал себя виновным?

— Я не хочу, чтобы ты ни черта не делал, Невин. Моя задача состоит в том, чтобы представить варианты. Вариант первый — идти в суд. Второй вариант — избежать суда, заключив соглашение о признании вины. Ты признаешь свою вину, соглашаешься помочь обвинению, и судья делает тебе поблажку.

Кантрелл ожидал, что на него обрушится град проклятий за само предложение о сотрудничестве со стороной обвинения. Такой крутой парень, как Невин Нолл, мог выдержать любое наказание, которое «эти сукины дети» могли обеспечить.

— И что за поблажка? — неожиданно поинтересовался Нолл, и Кантрелл даже подумал, что неправильно понял своего клиента.

— Не знаю. И мы не узнаем об этом, пока не поговорим с окружным прокурором.

Нолл закурил еще одну сигарету и выпустил дым к потолку. Исчезла бравада, бахвальство, весь набор проявлений «крутизны», а также вечная ухмылка, с которой Невин взирал на всех свысока. Впервые с момента их первой встречи Нолл заинтересованно спросил:

— Что бы ты сделал на моем месте?

Кантрелл постарался привести мысли в порядок. Возможно, это его единственный шанс спасти своему клиенту жизнь. Нужно тщательно подбирать слова.

— Ну, в суд я бы точно не пошел.

— А почему?

— Потому что тебя признают виновным, дадут по максимуму и отправят в Парчман умирать в камере смертников. Присяжные обязательно тебя осудят. Судья вкатает по максимуму. В суде ничего хорошего тебя не ждет.

— А разве тебя не будет рядом, чтобы защитить меня?

— Конечно, я буду рядом, но тут мало что можно сделать, Невин. Тринадцать лет назад тебе удалось избежать наказания за убийство, и твои друзья во многом этому поспособствовали. На этот раз такого не случится. Слишком уж много улик против тебя.

— Продолжай.

— Я бы заключил сделку, минимизировал потери, попытался бы сохранить надежды на будущее. Сейчас тебе тридцать семь, может, тебе удастся выйти в шестьдесят, и ты еще проживешь несколько хороших лет.

— Звучит ужасно.

— Не так ужасно, как газовая камера. По крайней мере, ты останешься жив.

Нолл сильно затянулся, наполнив легкие дымом, который затем выпустил через нос.

— И ты думаешь, что штат даст мне поблажку?

— Я не узнаю, пока не спрошу. И у Кита в команде появился новый человек, парень по имени Чак Макклюэр, который считается лучшим прокурором в штате. Он отправил в камеру смертников больше людей, чем кто-либо до него. Просто зверь в зале суда, живая легенда, и теперь он держит тебя на прицеле.

Выпустив очередную порцию дыма, Невин наконец произнес:

— Хорошо, Миллард, закинь удочку.

Несмотря на официальный самоотвод, Кит оставался окружным прокурором и в этом качестве был обязан участвовать в судебном преследовании. Он помогал Чаку Макклюэру во всем, кроме участия в самом процессе, во время которого он сидел за столом обвинения, делал записи и наблюдал за ходом разбирательства. Его не станут представлять присяжным, и они не узнают, что он — сын жертвы.

Телефонный звонок от Милларда Кантрелла был как гром среди ясного неба. Они несколько раз разговаривали по телефону и сразу же невзлюбили друг друга, но когда Кантрелл произнес слово «сделка», Кит лишился дара речи. Он ни на мгновение даже теоретически не допускал, что такой закоренелый преступник, как Невин Нолл, будет рассматривать возможность поторговаться со следствием. Но, с другой стороны, речь ведь шла о перспективе газовой камеры.

Корабль тонул, и крысы прыгали за борт. Через два дня они встретились в офисе Кита. Кантрелл предлагал увидеться в Хаттисберге, на полпути между ними, но Кит был окружным прокурором и считал, что все адвокаты защиты должны встречаться на его условиях и на его территории.

Перед визитом Кантрелла Кит и Чак Макклюэр в течение часа обсуждали стратегию. Сделка с Невином Ноллом отправила бы Хью Малко прямиком в камеру смертников, поскольку суд стал бы всего лишь формальностью. Кит же хотел, чтобы их обоих приговорили к смертной казни и желательно даже казнили одновременно за двойное убийство, но Макклюэр напомнил ему, что главным призом оставался Хью Малко.

Кит не предложил Кантреллу кофе и держался очень сухо. Смерив адвоката хмурым взглядом, он сказал:

— Полное сотрудничество, показания против Малко — и он получает тридцать лет. Не меньше.

Кантрелл был побежден, и оба это знали. Смешавшись, он заметил:

— Я надеялся услышать нечто более привлекательное для моего клиента. Предложение, которое он мог бы принять.

— Ну уж извините.

— Как я понимаю, вам отчаянно нужен Нолл, поскольку никто другой не сможет свалить всю вину на Малко. В комнате больше никого не было. Если предположить, что именно Малко заказал убийство, никто, кроме Нолла, не сможет этого доказать.

— У штата достаточно доказательств, и ваш клиент пойдет первым. Он ни за что не избежит газовой камеры.

— Я понимаю это, Кит, правда. Но не уверен, что вам удастся прищучить Малко.

— Тридцать лет за признание вины. Сотрудничество. Обвинение в Теннесси снимается. Больше никаких переговоров.

— Все, что я могу сделать, это обсудить условия с моим клиентом.

— Надеюсь, он откажется, Миллард. Я не шучу. Моя жизнь не будет полной, пока я не увижу, как Невина Нолла привязывают к креслу в газовой камере и отворачивают вентиль. Я представляю эту сцену каждый день, и она мне снится каждую ночь. Я молюсь об этом на мессе каждое утро и не испытываю никаких угрызений совести.

— Я понял.

— У вас сорок восемь часов, после чего предложение отзывается.

Глава 50

Процесс над Хью Малко начался в понедельник утром 3 апреля в окружном суде Хаттисберга. Судья Роуч выбрал этот город по соображениям как юридического, так и практического характера. Защита, как ни странно, хотела изменить место, поскольку Джошуа Бэрч был убежден, что само имя Малко вызывает у жителей Побережья нездоровую реакцию. Судья Роуч нанял эксперта, который провел опрос в трех округах, и был поражен, узнав, что почти все их жители считают убийство Джесси Руди делом рук банды.

Штат хотел перенести судебное разбирательство в другое место подальше от Фэтса Боумана и его клики. Хаттисберг находился на полпути к Джексону в семидесяти пяти милях[26] к северу, и это был студенческий городок с населением в сорок тысяч человек с хорошими гостиницами и ресторанами.

Во время одной из своих поездок обратно в дельту судья Роуч и его секретарь осмотрели здание суда округа Форрест, и его просторный и ухоженный зал произвел на них самое благоприятное впечатление. Там судья окружного суда одобрил судебное разбирательство в его городе и предоставил свой персонал. Шериф округа и начальник полиции согласились обеспечить безопасность.

За день до начала суда Хью Малко перевели в тюрьму округа Форрест, где Невин Нолл провел весь прошлый год. Но сейчас его там не было — он был перевезен в неизвестное место, и при необходимости его доставят под усиленной охраной.