Последний час надежды - Константин Бояндин

На примерно сотом просмотре, когда я уже ощущал раздражение… я заметил. Это была всё та же пара первых скал, уже порядком надоевших. Но теперь я видел: три группы линий, едва заметных на общем фоне — три параллельных линии: три прямых, три волнистых, три пунктирных. Они были на обоих скалах, треугольником. Просто нужно было повернуть фото так, чтобы эти линии стали заметны.

Я указал ей. София захлопала в ладоши, я ощутил, что она в самом деле очень довольна.

— Нужно ещё, Брюс, — она сжала мою ладонь в своей. — Картинок много. Отдохнёшь?

Разумеется. Пока я приводил мозг в порядок при помощи кофе и бутербродов, София сосредоточено всматривалась в экран, что-то делала там — отвлекать в такой момент её бесполезно, ничего не заметит.

Вот теперь я верю, что Софи могла ночами сидеть в библиотеке за компьютером.

София потом пояснила мне, что показала мне двести восемьдесят три фотографии пятидесяти пяти мест. Я увидел — сам, без подсказки и указаний — три или более в точности повторяющихся фрагментов изображений на двадцати пяти парах. В конце концов мне даже стало интересно — что общего может быть между картинками.

— Наверное, может быть программа, которая опознавала бы такие вещи, — пояснила София, когда с картинками было покончено. — Но я не очень представляю, как такое можно написать.

Я тоже не очень представлял, тем боле, что и в математике и в компьютерах понимаю куда меньше Софии. Кроме повторяющихся геометрических мотивов, на картинках трудно было найти иные закономерности. Цвет, размер повторяющихся участков были различными, иногда все ни делались разными цветами и явно в разное время. И всегда поверх и рядом было множество граффити, и всегда там были непристойности — в виде картинок. В трети случаев я не мог толком узнать языка, которым были сделаны надписи, хотя смог узнать кириллицу. Я представил, как выглядим мы с Софи со стороны — двое весьма респектабельных людей, пристально вглядывающиеся в фото с подобными надписями и изображениями.

— Я их уже не замечаю, — пояснила Софи. — Привыкла, наверное.

— Что не замечаешь?

— Надписи и картинки.

Тренироваться мне ещё и тренироваться — сколько дней и месяцев уже тренируюсь, а скрывать мысленную речь так и не научился.

— Может, теперь расскажешь, что это за надписи?

София кивнула.

— Я ищу знаки, которые она оставила.

На следующий вопрос она ответила быстрее, чем я успел его произнести вслух.

— Она говорила, что будет оставлять знаки. Чтобы рассказать то, что мы должны знать, но так, чтобы никто не смог этого понять.

— И ты уже поняла, что за знаки?

София опустила голову.

— Ещё нет. Нужно побывать в нескольких местах, посмотреть и подумать.

— Это те места, где сделаны снимки?

Она кивнула и посмотрела на часы. Я тоже посмотрел — через пятнадцать минут Ники вернёт нас назад, в точку старта.

— Только Софи, — я закрыл свой компьютер и уложил его в чехол, а чехол — в рюкзак. — Обещай мне одну вещь, пожалуйста.

Она поморгала.

— Какую, Брюс?

— Если нужно, чтобы я позарез что-то сделал, так и говори, ладно? Не нужно этих слёз, и всего такого.

Она покраснела и потянулась ко мне так, что чуть не упала со стула.

— Не сердись, — шепнула она, прижимаясь к моей груди. — Я больше не буду!

Ох, Софи…

Она почувствовала это раньше меня. Отстранилась с виноватым видом и успела схватить свой рюкзак. Я — свой.

И вот уже мы стоим в коридоре, а Ники переводит взгляд с меня на Софи и обратно. Когда она снова посмотрела мне в глаза, то едва заметно подмигнула.

— Хватит? — спросила она. София улыбнулась и помотала головой. — Тогда счастливого пути! Брюс, — она легонько сжала моё плечо. — Задержись, пожалуйста.

София посмотрела ей в глаза, ещё раз улыбнулась, схватила свой рюкзак и побежала вниз по лестнице, к выходу.

— Бульвар Сант-Мартин, тринадцать, — она вручила мне карточку. — Зайди туда, обязательно.

— Что там?

Она рассмеялась, привлекла меня к себе и прикоснулась губами к щеке.

— Просто зайди, — шепнула она мне на ухо. — Но вначале посмотри на себя в зеркало.

Брюс и София, Ле-Тесс, 13 июля 2010 года, 9:30

— В аэропорт, — сказала Софи таксисту, но я перебил её, — вначале на бульвар Сант-Мартин, тринадцать, пожалуйста.

Она обожгла меня взглядом — рассердилась, я видел — но промолчала. Уставилась в пол под ногами, да так и сидела всю дорогу. Когда машина притормозила возле двери с небольшой золотой табличкой (ни вывески, ничего), я взял Софию за плечо.

— Мы приехали, Софи.

Она молча дёрнула плечом, сбросила мою ладонь. Ладно. Состязаться в упрямстве я не стану. Раз она сказала, что без меня не сможет, можно этим пользоваться. Я вышел из такси и захлопнул дверцу, стараясь, чтобы не вышло слишком резко. Несколько секунд я ждал, что такси тронется с места, но — ничего не происходило.

На табличке была одна лишь надпись: «Арви». И теперь я заметил небольшую камеру в уголке косяка — неприметный зоркий глаз. Я решил постучаться, но не успел прикоснуться к двери.

— Мсье Деверо, — показалось, что голос раздался прямо за спиной. Я нашёл в себе присутствия духа не оборачиваться. — Очень, очень рад вашему визиту. Прошу.

Дверь сама распахнулась передо мной. Изнутри пришла волна воздуха, наполненного домашним теплом — запах не офиса, не склада, не магазина и всего прочего — запах дома.

— Проходите, мсье, — повторил голос. И я вошёл. Успел услышать, как машина за моей спиной тронулась с места.

Впрочем, я знаю, где Софи будет ждать меня. В аэропорту Лорелль, крупнейшем в Европе.

Передо мной был коридор, погружённый в полумрак. Занавески шагах в трёх передом мной покачнулись, я слышал шаги. Ещё несколько секунд — и их раздвинул человек, раз увидев которого, было бы трудно забыть. Вновь пышные, завитые усы и круглое лицо — несомненно, он с юга Галлии. Одеждой походил и на бармена из фильмов про Дикий Запад, и на клерка в банке — безукоризненно белая рубашка, чёрные брюки, чёрная же жилетка, короткий тонкий галстук. О возрасте я не мог судить — я бы дал ему лет тридцать, но, конечно, он был старше. И туфли, на вид самые обычные, без крикливой роскоши. Но сразу же становилось ясно, с кем из нас двоих будут считаться окружающие, если бы они были, а кого просто не заметят.

— Мэтр Анри Жан-Клод Арви, — он протянул руку. — Можно просто Анри.

— Брюс Деверо, — я пожал руку. — Просто Брюс, пожалуйста.

— Прошу, — он отступил в сторону. Откуда-то появился ещё один человек, с этим всё было понятно — швейцар, лакей, называйте как хотите — он принял у меня рюкзаки исчез так же неприметно, как и возник. — Собираетесь в путешествие, Брюс?