Дневники и письма комсомольцев - Катаева М. Л. Составитель

И людям всегда заказывал: «Красоту надобно беречь. С ней и жизнь краше, и о смерти думать не хочется». Но, увы, дед умер сорока восьми лет. В честь дедушки и меня назвали Алексеем. И кто знает, быть может, от него я унаследовал не только имя…

Живем мы на Урале, у самого горного хребта. Наш край называют Синегорьем. Какие у нас синие-синие горы и глубокие, задумчивые озера! А сосны! Красные, как закат. И звонкие, как медь, которую выплавляют на нашем комбинате.

Я уже давно увлекаюсь зоологией — собираю гербарии уральской растительности, делаю чучела птиц. В моей комнате целый зоокабинет, но друзья считают мое увлечение зоологией несерьезным; дескать, несовременно. Ядерная физика, кибернетика — это да! А что твои жучки-паучки? О них все давным-давно известно…

1 июля 1958 года

Дорогие мои мама, папа, Валера, Коля, Славка и Танюша!

С сессией разделался начисто. Сегодня начинается летняя практика. Представляете где? На Байкале! На том самом, про который папа любит напевать: «Славное море — священный Байкал…»

А море и в самом деле славное. Пожалуй, на шарике земном нет еще такого чуда. И по красоте, и по богатству. Знаете ли вы, что Байкал вместил пятую часть мировых запасов пресной воды? А водится в нем около двух тысяч видов животных и растительных организмов — две трети из них нигде не встретишь на нашей планете. А сколько рыбы? Насчитывают до пятидесяти видов. Вот где было бы раздолье для Кольки! Конечно, рыба есть и в уральских Увильдах, да не такая. Только осетр и омуль чего стоят! По вкусовым и питательным качествам у них немного «соперников».

Чудо этого «славного моря» — тюлень-нерпа. Оказывается, это уникальный в мире пресноводный тюлень. Причем очень мил и красив. Можно бесконечно наблюдать, как он ныряет и выныривает из воды в погоне за рыбешкой. Наш декан занимается его изучением. Мы часами слушаем его увлекательные рассказы об этом звере. Он, пожалуй, влюблен в него, как мать в своего ребенка.

Но нерпа — лирическое отступление. В основном мы в прибрежной тайге. Здесь огромный заповедник. Изучаем в нем зверей и птиц: сколько их, чем питаются, как «уживаются» друг с другом? Особенно нас интересует баргузинский соболь. Это «король мехов». Мы вырабатываем научные рекомендации местным охотоведам, чтобы сохранить этого ценного зверька.

26 марта 1959 года

Утром выходил с первым ботом, на борту его нарисована морда тюленя. Добыли молодую «котиху».

Зыбь хоть и большая, но охотиться можно. Здорово же «летать» на боте по волнам, прыгать с одной на другую! Впервые испытал вкус морской водицы. И вправду соленая. Даже за воротник попала, промокли до нитки.

Любопытные вещи рассказал радист Василий Михайлович Гилен. Моржи не оставляют раненого товарища в беде — сталкивают с льдины и уводят с собой. Чудо, да и только!..

27 марта

«ЛЮДА СЕРДЕЧНО БЛАГОДАРЮ СЫНА ОТМЕТИЛ РОЖДЕНИЕ ТИХОМ ОКЕАНЕ ЖЕЛАЮ ЗДОРОВЬЯ ПРИВЕТ ВОЛОДЬКЕ ЦЕЛУЮ ЛЕША»

Эту радиограмму отправил сегодня в Иркутск.

Вечером, когда с боцманом разговорились (у меня весь день почему-то было прекрасное настроение), открывается дверь, радист, Василий Михайлович, улыбаясь, подает мне телеграмму, поздравляет. Читаю в глазам не верю. Сын! Боже мой! Володька, мой Володька! У меня — сын, свой сын! Не верится до сих пор.

В честь такого события установилась штилевая погода. Ночь была тихой. Сквозь тучи пробиралась воровка-луна и бросала серебряную полосу на океан.

Люда, родная! Теперь у нас с тобой семья из трех «бельчат». Меня не так, наверное, будешь любить, как прежде. Ну и ладно. Я не стану очень ревновать тебя к сыну…

23 февраля 1962 года

Здравствуй, Синеглазка моя!

Спасибо за поздравительную радиограмму. Благодаря ей вспомнил, что вчера был день моего рождения. К сожалению, уже прошел. Вместе с ним минул и год моей жизни. Сегодня я уже старше, значит, и взрослее. Вернусь домой — не узнаешь: такой теперь серьезный.

1 марта

На рассвете, только-только золотистый луч разорвал пелену предутреннего тумана, на горизонте показался Петропавловск-Камчатский. Картина — глаз не оторвать. Город — в огромной чаше между сопок. Мартовское светило, огромное, лучистое, будто его драили всю зиму, выплывало из-за крыш поднебесных домиков и, перевалив через них, выходило на эту сторону вершин. И зажурчали, зазвенели солнечные ручейки по склонам к самому синему морю…

Только ради того, чтоб увидеть это своими глазами, стоило семь верст киселя хлебать. Нисколько не жалею, что выбрал именно эту хлопотливую профессию. Видимо, в жилах моих и впрямь бурлит бродяжья кровь. «Голубые» мечты понемногу начинают сбываться. Я — в океане!..

Помнишь, на день рождения мне подарили лотерейные билеты? Выиграл всего рубль. Не везет в лотерее — зато везучий в жизни!

Каждое утро занимаюсь гирей. В ней — 24 кг. Маловато! Сойдем в Петропавловске — подыщу двухпудовую…

Работы хоть отбавляй. Никогда еще столько не было. Кручусь-верчусь, как белка в колесе… Не забыла мои красные ботинки? Сейчас их можно сдавать в утиль.

Осунулся, похудел. Увидела бы — напугалась.

Только что изложил моему коллеге Альфреду Берзину свою точку зрения о происхождении ластоногих. Он — мне: «Поторопись с публикацией — кто-нибудь опередит». Ну и пусть! Как же без доказательств? Это же голая гипотеза. Нет, потрачу год-два, но разберусь во всем. А если, дай бог, докажу гипотезу — это шаг вперед. Только справлюсь ли? Найду ли доказательства? А вдруг найду? Это «вдруг» и помогает мне.

Эх, Люся-Люсенька! Дали бы год-полтора спокойненько поработать. Сколько нетронутого материала! Не думал, что в зоологии так много «белых пятен». Не наука — целина! Трудись хоть день и ночь — хватит на всю жизнь.

Накануне выхода в океан прислали «Тезисы 3-й Всесоюзной конференции молодых ученых-биологов». В сборнике опубликовано и мое сообщение. Под ним стоит подпись: «А. Н. Белкин. Иркутский сельскохозяйственный институт». А я уже научный сотрудник ТИНРО.

Боже мой, как быстро летит время! Давно ли, как школяр, волновался перед защитой диплома? И вот диплом с отличием, а здесь,