Эридон. Игры судьбы - Савушка

предпочла бы этому открытый бой со всей стаей. Такое отношение даже к пленникам можно назвать только изощрённым издевательством. Повозка прыгала на каждой кочке, которых в лесу предостаточно. Решетчатые стены настолько близко расположены, что, казалось, вот-вот соприкоснутся и раздавят нас. И при каждом прикосновении решетки на коже остаются занозы, а на одежде – затяжки. Вишенка на этом торте – угрожающее рычание волков, сопровождающих нас с двух сторон.

– Если мы выживем, а мы выживем, ты труп, – я говорю тихо, но синеглазый меня слышит.

Даже грохот этого убийственного средства пыток не заглушит слова, поскольку мы сидим на расстоянии двух локтей друг от друга. Понимая, что это максимально возможное в таких условиях расстояние от него, я хочу взвыть в голос в духе оборотней. Но нужно прилагать немало усилий, чтобы это расстояние сохранять, а не свалиться на недооборотня при очередном подскоке нашей «кареты».

– Буду ждать с нетерпением, – слышу я шёпот в ответ.

Огорчение? Вина? Сожаление? Ничего подобного! Наоборот, мне показалось, что в его голосе прозвучали нотки удовлетворения.

– За какой бездной ты позволил им надеть на нас это?! – всё, нервы сдали.

Рывком поднимаю руки вверх, чтобы продемонстрировать два серебристо-белых с синим отливом браслета на моих руках, соединенных прочной цепью. В ответ он поднял свои руки с точно такими же.

– Я понятия не имел, что они из силе́нтиума27.

– А мне плевать, что ты там имел или не имел! – голос уходит в шёпот, в котором больше ярости, чем в крике. – Ты нас в это втянул, ты решил сдаться без боя, ты позволил лишить нас магии. Вот теперь ты нас и вытаскивай, Рианс.

Задыхаюсь от злости, воздух в повозке кажется слишком тяжелым. Кричать шёпотом не очень приятно, в горле тут же запершило. Откашлявшись, стискиваю кулаки и отвожу взгляд на лес за решёткой, наблюдая за мелькающими мимо скачущей колымаги деревьями.

– Так в этом и заключался наш уговор, – слышу довольный голос Рианса.

Продолжаю молчать и смотреть на лес. По грохоту цепи и движению понимаю, что Рианс подвигается ближе, и чувствую, как волна раздражения накатывает снова.

– Меня, может, магии и лишили, но не рук и ног, Рианс.

– Я всегда готов проверить уровень твоей боевой подготовки, даже несмотря на то, что уже испытал на себе некоторые приёмы. Но на сей раз прошу тебя отложить месть, – говоря все это, он каким-то образом умудряется в ежесекундно меняющей положение повозке усесться точно напротив меня, перекрыв ногами единственный путь отхода. – Ведь в противном случае тебе придётся выбираться из логова оборотней самостоятельно, а без магии это не так просто.

Двигаться мне некуда. За спиной глухая деревянная стена, справа решётка, слева ноги недооборотня, напротив он сам. Удобно устроившись на полу, смотрит на меня, как будто мы сидим у костра, а не в заточении.

– Пожалуй, это лучший момент, чтобы поговорить, – с довольной улыбкой говорит этот тип.

Рианс Либери

Она напоминала лисёнка, загнанного в капкан. Шипит, рычит, брови сдвинуты так, что кажется – вот-вот набросится. Но за всей этой яростью в глазах плещется другое. Страх, упрятанный глубоко под слоем колючек, но мне – видно.

Проклятая цепь на запястьях холодит кожу, как будто к рукам приложили лёд. Я и сам этого не ожидал. Откуда у них взялся силентиум? Это довольно редкий металл, который обладатели прячут за десятью замками, а тут у оборотней… Они ведь его всячески избегали, потому что силентиум глушит потоки и не даёт сменить ипостась. И вот такой вдруг поворот.

Решили смотреть страху в лицо?

Ладно, это потом выясню, сейчас лучше не отвлекаться. Браслеты с цепью на руках, штука неприятная, но не смертельная. А вот поговорить с Астрид нужно успеть в дороге.

– О чём поговорить? – голос её режет, как лезвие, но за ним слышится искреннее недоумение.

Увы, долго оно не продержалось. Злость вернулась быстрее, чем я успел открыть рот.

– О том, что ты идиот, который втянул нас в неприятности?

– Я бы начал не с последствий, а с причины, – говорю и понимаю, что моё хорошее настроение и улыбка только масла в огонь подливают, но ничего не могу с собой поделать. – Например, почему я вообще перенёс нас от остальных.

– Теряюсь в догадках, – хмыкает, поднимая ладонь, и начинает загибать пальцы, – либо ты идиот, либо у тебя серьезные проблемы с головой, либо ты решил меня прикончить…

Пауза. И вот он – прямой взгляд, дерзкий, почти вызывающий. Она касается четвёртого пальца и делает вывод:

– …Либо ты меня хочешь.

Зверь внутри настораживается, щёлкает когтями, повизгивает от радости. А я – застыл. Надеюсь, что ни один мускул не дрогнул, ни одна эмоция не прорвалась наружу.

Астрид смотрит в упор. В её глазах – не просто ожидание. Она бросает вызов. И, небо раздери, как же она в этом хороша!

Ох, изумрудка, что же ты делаешь?

– Хочу, – признаюсь, лишь бы успокоить зверя.

В её глазах вспыхивает искра торжества маленькой уверенной победы. Я подаюсь вперёд, сужая и без того узкую полоску воздуха между нами. Уклониться ей некуда.

– Но это у нас взаимно, – шепчу ей почти в губы и аккуратно, чтобы не задеть браслетами, заправляю за ухо выбившуюся прядь.

Мягко, нежно.

– Разве что в твоих снах, – протестующий шёпот в ответ, отчего губ касается тёплое дыхание.

Снова спорит… Упрямая, дерзкая, вечно на взводе… Ей самой не надоело? В конце концов, мы взрослые люди. Ну, почти люди.

– Астрид, даже если забыть то, что произошло на привале в лесу и в таверне, – чуть опускаю голову, чтобы дыханием коснуться кожи на её шее.

Реакция не заставила себя ждать. Довольно улыбнувшись проступившим мурашкам, отклоняюсь назад.

– Тело не обманешь, а оно выдает тебя с головой.

– Знаешь, Рианс, – казалось, она ничуть не смутилась.

Хотя о чем это я: Астрид и смущение находятся по разные стороны материка.

– Женское тело, будучи без мужчины достаточно долго, способно выдать реакцию… не по запросу. Но это ещё ничего не значит. Разум – другое дело. У мужчин все проще, – её губы растянулись в легкой усмешке. – Увидел – захотел. В исключительных случаях увидел, услышал, унюхал – захотел. Довольно короткий путь. Мужское желание – это огонь, который разгорается от малейшей искры, но также быстро может угаснуть. Желание женщины – это волна. Прежде чем накрыть с головой, она вырастает из глубин океана, где каждая капля важна. А знаешь, что это за капли?

– Что же? – мне не хотелось гадать или язвить.

Астрид начала