Донбасский декамерон - Олег Витальевич Измайлов

Звонкой фразой он тогда еще не блистал, что говорил о столетнем юбилее Донецка, неизвестно. Но только в Донбассе с ним приключился памятный казус, о котором покойный ныне донецкий журналист Леонид Санин рассказывал, вкладывая историю в уста тогдашнего второго человека области, председателя облисполкома Дмитрия Гридасова.

Он живописал, как земляк Горбачева, тоже ставрополец, Владимир Дегтярев отвез дорого гостя на тройную уху с выпивкой к Азовскому морю. После обеда затеяли морскую прогулку.

Гридасов вспоминал о ней так:

«Рванул катер. Понесся в море. Как всегда, быстро, ходко. Всем весело, кто на катере. Всем приятно, Михаилу Сергеевичу, нашему будущему генсеку, тоже. Правда, мы не подозревали, что катаем такую в будущем важную птицу. А моторист знай дает газ.

Отбежали на порядочное расстояние от берега. Не видно его стало, так, маячит что-то вдали. Можно и назад возвращаться. Дали мотористу команду: крути штурвал на норд. Тот мотнул головой в знак согласия. Да, видать, сам был под изрядным газом, набрался на берегу, очевидно.

Заложил такой лихой вираж, что неожиданно для всех катер перевернулся. Все оказываются выброшенными из него на волны. Тут уже надо на себя надеяться. Плавай, держись на воде, чтобы не пойти ко дну.

Вдруг мы все почувствовали что-то наподобие остолбенения. Михаил наш дорогой Сергеевич беспорядочно машет руками, барахтается в воде и, по всему заметно, пловец он неважный, если вообще когда-либо плавал. Обомлели мы и подумали, как велел Суворов своим солдатам: сам погибай, а товарища выручай. Тем более секретаря Ставропольского крайкома. Никто же не знал, что он станет генсеком, затеет перестройку…

Все предприняли, чтобы доставить нашего дорогого гостя на берег в целости и сохранности и в полном здравии. Слава Богу, благополучно добрались до берега. Мы кинулись утешать его, говорить примирительные слова. Он их не особенно и слушал, наспех попрощался, сел в машину и укатил в свой Ставрополь. Если бы знали, кто чуть-чуть у нас не утонул в Азовском море…»

Добавим, в Донецк Горбачев вернулся через 20 лет уже генсеком КПСС. А тогда… Ну что, посмеялись и забыли – юбилей отгуляли на славу, через полвека повторим!

* * *

– А ведь в Донбассе кто только в честь себя города не именовал, – задумчиво сказал Панас.

– Только достойные люди, – бросила Донна, – Артем, Сталин, Либкнехт, Жданов…

– А этот луганский слесарь, как его?

– Ворошилов? Хотите его историю услышать? Есть у меня в загашниках. Ща.

История о том, как луганский слесарь новую Турцию помогал создавать

Летом 1934 года в СССР был создан Народный комиссариат обороны и возглавил его, вполне ожидаемо, один из героев Гражданской войны, «первый красный офицер» и бывший луганский слесарь Климент Ворошилов, которого вся страна именовала не иначе как Клим.

А почти за год до этого в столице Турции Стамбуле он появился на параде в честь 10‑летия провозглашения Республики. Ворошилов и по сей день стоит на площади Таксим – одной из фигур монумента «Республика»: за левым плечом основателя республики Мустафы Кемаля Ататюрка можно спокойно рассмотреть его каменное лицо.

Чем же заслужил Климент Ефремович такую честь – быть увековеченным в числе отцов-основателей Турецкой республики?

Биография Клима Ворошилова – одна из самых изученных, если говорить о ближайших сталинских сподвижниках. Более того, она в свое время настолько тесно соседствовала с официальными идеологическими канонами и мифами Страны Советов, что и сама стала частью официальной истории той страны. И все-таки несколько слов сказать надо – все-таки почти тридцать лет, как канул в небытие и Союз, и интерес к его вождям.

Главным человеческим качеством Ворошилова – и об этом всегда говорили и друзья первого маршала СССР, и его враги – была смелость. Его личное мужество было такого редкого качества, которое говорит о том, что сила воли и расчет на пару помогают чувству долга.

Своим психологическим преимуществом перед другими людьми Ворошилов не кичился. Чем, кстати говоря, снискал себе доброе расположение всех, кто с ним работал. Сам же в отношениях со старшими, начальством или теми, от кого зависел, Клим бывал резок, строптив, неуступчив.

Даже в тяжелые для Сталина (ставшего после смерти Ленина главой советской страны) годы Ворошилов иногда позволял себе идти против генеральной линии своего старого друга и прямого начальника. Известно, что в критические моменты борьбы сталинцев с троцкистами и так называемой рабочей оппозицией Вячеслав Молотов обращал внимание Сталина на то, что «Ворошилов доходит до огульного охаивания вашего руководства за последние 2 года».

При этом все ему сходило с рук. Сталин, прекрасно разбиравшийся в людях, понимал, что прямой, как строительный отвес, Клим не только верит безоговорочно в его таланты, его звезду, но и пойдет за ним в любом деле до конца. А то, что он бесстрашно возражает по некоторым вопросам вождю, – так это даже хорошо, к чему вокруг себя держать лизоблюдов и льстецов?

Именно поэтому Ворошилова миновала горькая судьба многих видных социал-демократов с дореволюционным стажем. Никто не ставил ему в упрек даже его меньшевистское прошлое (в Донбассе-то, вопреки позднейшим переписываниям партийной истории, большевики были менее популярны). Точно так же, как никому в голову не пришло бы попрекать Дзержинского принадлежностью к левым троцкистам.

По той же самой причине Ворошилову, доказавшему в годы Гражданской войны, что он не только отважен, но и обладает недюжинным талантом организатора, способного «без нервов», спокойно и деловито выполнять любую, самую тяжелую и неприятную работу, доверяли нестандартные, сложные поручения.

Весной двадцатого года, когда Красная армия, разгромив наголову Деникина, собиралась с силами, чтобы добить Врангеля в Крыму, начала складываться любопытная политическая ситуация на крайнем юго-западе Европы и в Закавказье.

26 апреля глава Советской России Владимир Ильич Ленин получил личное послание от лидера младотурков, турецкого полковника Мустафы Кемаля, возглавившего движение за создание новой, республиканской Турции. Он просил помощи у обновленной России.

В частности, Кемаль писал: «Турция обязуется бороться совместно с Советской Россией против империалистических правительств для освобождения всех угнетенных, изъявляет готовность участвовать в борьбе против империалистов на Кавказе и надеется на содействие Советской России для борьбы против напавших на Турцию империалистических врагов».

Надо ли говорить, что Советская Россия немедленно оказала всю возможную для нее помощь Турции. Исторические обиды, споры и дюжина русско-турецких войн были на время забыты – обе страны нуждались в друг в друге. Обе были не признаны Европой и Америкой.

В июне советские дипломаты наладили каналы связи со Стамбулом и передали согласие Москвы на установление дружеских, чтобы не сказать союзнических, отношений. В это же время обострились отношения