"Волкодав". Компиляция. Книги 1-6 (СИ) - Семёнова Мария Васильевна

Блюди себя в чистоте, учила веннская Правда, и никто зря не обидит. Волкодав считал себя далеко не праведником, но в то, что тёмная сила вот так ни с того ни с сего нагрянет по его душу, не верил. Особенно если он заранее побеспокоится кое о чём…

…А леса вдоль Старой дороги и вправду были роскошные. Волкодав косился по сторонам и тщетно силился уразуметь, как, во имя Богов, столь дивное место умудрилось когда-то пустить в себя нечисть. Сколько он видел красивейших мест, непоправимо осквернённых насилием, преступлением и войной! Пора, кажется, было бы уже и поумнеть, но что-то в нём глубоко внутри всё ещё наивно дивилось: как же, мол, вышло, что чудесная красота никого не остановила и не спасла?..

В отношении грибов тоже всё было в точности так, как предсказывала Эртан. Здоровенные тугие красавцы целыми семействами выглядывали из мха вдоль всей обочины, если не прямо посередине дороги. Молодые воины развлечения и похвальбы ради нагибались в сёдлах и подхватывали грибы, не придерживая ретивых коней. А чтобы зря не пропадало добро, сорванные грибы из рук в руки передавали в повозки, где ехали кашевары. Будет привал, повиснут над кострами котлы, станут повара чистить грибы и бросать их в кипяток. Что бы ни затевалось к вечере, не испортят подосиновики с моховиками ни кашу, ни лапшу, ни похлёбку. И даже сегваны, испокон веку не собиравшие грибов и не привыкшие им доверять, вряд ли смогут справиться с любопытством. Наверняка ведь заглянут к кострам соседей-сольвеннов. Едите, мол, да похваливаете, так, может, оно и нам не отрава?..

Вначале лес был почти как те, в которых Волкодав провёл детство. Мшистый, с редким подлеском, прозрачный сосновый бор, в котором как-то сама собой приходила мысль помолиться Богам. Потом дорога понемногу поползла под уклон, появились громадные, увитые седым лишайником ёлки. Волкодав забеспокоился, представив себе ночлег в подобном лесу. Но ельники тянулись недолго. Скоро по сторонам снова зашагали торжественные полчища сосен. Мыш то и дело срывался с плеча Волкодава и, стремительно петляя между деревьями, уносился далеко в чащу. Венн внимательно присматривался к нему, когда он возвращался. Но нет, никаких признаков беспокойства ушастый чёрный зверёк пока что не проявлял…

О приближении к Кайеранским трясинам Волкодав догадался сначала по запаху. Дохнул навстречу ветерок, и перед мысленным взором раскинулись пышные торфяники, поросшие морошкой и клюквой, а чуть в отдалении встали густые тростники в рост человека и пролегли разливы чёрной воды с неподвижно застывшими плавучими островами. Волкодав увидел даже медленные пузыри, которые время от времени поднимались из глубины и лопались, распространяя запах тухлых яиц.

Он только собрался спросить Эртан, не померещилось ли ему и действительно ли скоро откроются топи, когда дорога повернула ещё раз, и перед ними до самого небоската простёрлись знаменитые Кайераны. Точно такие, как и представлял себе Волкодав. По левую руку виднелся кочковатый торфяник, в котором ближе к берегу виднелись даже чахлые скрюченные деревца. По правую – чёрным зеркалом расстилались непроглядные хляби. Туда не было ходу человеку, кроме как на лодке или на плоту, зато всю весну и всё лето так и кишела хлопотливая пернатая жизнь. Несколько плотных стай и теперь ещё кружилось в отдалении, готовясь к долгому перелёту… Есть ли на свете край, в который раз спросил себя Волкодав, где такому вот благодатному болоту равно радуются и зверь, и птица, и человек?.. И никто его призраками не населяет?..

Поляна, где решили заночевать, лежала как раз напротив разливов, над гранитными взлобками, с которых несколькими струями падал в болото чистый ручей. Здесь стояли редкие, кряжистые сосны, и между ними там и сям чернели пятна древних кострищ. Мимоезжие люди столько раз возжигали огонь на одних и тех же местах, что насмерть прогоревшая почва уже не могла прокормить ни семечка, ни корешка.

Пока ставили палатки и набирали воду в котлы, Волкодав обошёл лагерь кругом, разведывая места. Так он поступал всякий раз перед ночлегом. Сперва воины подшучивали над ним, потом привыкли и перестали. Тем более что на подначки он не отзывался.

Люди в дороге, устраивая привал, ищут место ровное и сухое, да чтоб близ воды, да чтобы летний ветерок сдувал комаров, а осенняя буря или того паче вьюга, наоборот, достать не могла. Если бы Волкодаву дали власть распоряжаться по-своему, он выбирал бы место иначе.

Он велел бы останавливаться там, где, случись что, легко было бы отбиться. Поначалу, ещё до Ключинки, он пробовал на чём-то настаивать. Но быстро понял, что, кроме намёков на веннскую трусость и тупоумие, мало чего добьётся. Вот тогда-то и завёл он привычку обходить кругом место ночлега, прикидывая, откуда стал бы подбираться к шатру кнесинки он сам, если бы того захотел.

Один раз, на берегу Сивура, это уже оправдалось…

Волкодав босиком шёл по зелёному мху, радуясь, что выпала возможность отдохнуть от сапог. Пока при кнесинке, босиком ведь не постоишь: не принято. Лесной ковёр ласкал ступни, не боявшиеся даже и снега, руки сами тянулись за черноголовиком, высунувшим на свет Божий тёмно-бурую шляпку. И такое-то место объявили недобрым, отдали под поганое игрище злобным теням?.. Ладно бы прошёл здесь пожар, на годы вперёд истребил всё живое… А то!..

Ещё некоторое время назад он расслышал сзади осторожные шаги и узнал походку Эртан. Волкодав решил было затаиться, пропустить девушку мимо и встать за спиной, но потом передумал. Незачем обижать. Ну и что, что крадётся за ним, так ведь не со злом же. Венн шагнул прямо перед ней из-за ёлки:

– Давай походим вместе, Эртан.

– Не подкрадёшься к тебе, – пряча досаду, проворчала воительница.

Волкодав усмехнулся:

– Мне за то государыня платит, чтобы никто подкрасться не мог.

Эртан покачала головой:

– Так, как ты, за деньги не служат.

Волкодав, подумав, ответил:

– Меня кнесинка в обиду не дала и всячески приласкала, а что ещё и деньгами милует…

– Ты не хотел сюда ехать, – без труда поспевая за его размашистым шагом, сказала Эртан. – Кое-кто счёл, что ты побоялся.

Волкодав равнодушно пожал плечами:

– Так я вправду боюсь.

Эртан задумчиво проговорила:

– Я знала людей, которые язык бы себе откусили, но не сказали подобного.

– Я не такой храбрый, – проворчал Волкодав.

Они успели отойти от палаток на добрую сотню саженей и к тому же поднялись по склону, почти достигнув лысой каменной макушки пригорка.

– Что ты высматриваешь здесь в лесу, Волкодав? – спросила воительница. – Не грибы же?

– Я высматриваю, – сказал венн, – такое место, где один мог бы остановить многих, если на нас нападут. – Помолчал и добавил: – Там, внизу, не очень сразишься.

– Да с кем?.. Кто здесь на нас нападёт? Или ты… с призраками хочешь биться оружием смертных?

Волкодав прямо посмотрел на неё и сказал:

– Призраки, не призраки, я не знаю. Может, и не нападут. Хорошо бы не напали. Но если вдруг полезут… всё равно кто… Я хочу спасти госпожу. Понимаешь?

Эртан молча смотрела на него некоторое время, что-то для себя уясняя.

– Дед сказывал, – медленно проговорила она затем, – здесь, ещё немного повыше, есть заброшенное святилище. Его построили те древние племена, которые больше здесь не живут. Мы не знаем, каких Богов они там призывали, но Тёмным редко молятся на вершинах…

Волкодав кивнул:

– Пошли поглядим.

Увидев святилище, венн опять пожалел, что не был властен заставить боярина и старшин сняться с облюбованного местечка. Неведомый народ приволок откуда-то тяжёлые, почти не обработанные валуны и взгромоздил их один на другой, воздвигнув некое подобие дома без крыши, с двенадцатью узкими – едва протиснуться человеку – входами-выходами на все стороны света. Камни были сплошь испещрены рисунками и выбитыми письменами. Волкодав, по-сольвеннски-то пока читавший с превеликим трудом, письмён постичь не сумел, зато в рисунках кое-что понял. Они рассказывали о движении небесных светил и о приключениях неизвестных ему Богов, которым светила принадлежали.