47 отголосков тьмы (сборник) - Виталий Вавикин

– Птички… – невнятно повторил мальчик. Речь у него была совершенно смутной, и даже это слово я разобрал с большим трудом. Мать подлетела к сыну и взяла его за руку. Я пригляделся к ее фигуре и вынес вердикт, что она очень даже ничего. Будь она одна, я бы предложил ей чем-нибудь помочь – ну например, усадить ребенка в коляску. Или поднести до дома тяжелые сумки. Но рядом с ней муж – я не видел его лица, но в глаза мне бросилась бритая голова и толстенный зад. Типичный диванный увалень, шастающий на унылую работу, а вечерами не отрывающий филейную часть от компьютерного стула.

И почему симпатичные молодые девушки выходят замуж за таких никчемных персонажей?

Девушка подошла к мужу и что-то сказала ему. Мужчина кивнул головой и достал из увесистой сумки небольшой пакетик. Ребенок радостно взвизгнул и неуклюжими движениями распечатал упаковку. Я не мог разглядеть, что он оттуда достал, но предположительно это была продолговатая чипсина. Они кормят свое дитя чипсами? Неужели они хотят, чтобы к пяти годам он стал таким же увальнем, как его папаша?

Мужчина достал из другой сумки пакетик с трубочкой и протянул его малышу. Тот жадно втянул в себя находившуюся в пакетике жидкость. Как хорошо, что я был на достаточно почтительном расстоянии, чтобы не услышать чавкающие и хлюпающие звуки, наверняка издаваемые им. Все дети такие неопрятные… Если они едят суп, то обязательно выльют пару ложек себе на штаны, если им пожарить куриную ножку, то они до ушей измажутся в жире. А то еще и истекут соплями во время еды.

Молодая пара продолжила прогулку. Теперь ребенок пританцовывал и прыгал не так отчаянно, как прежде, но вместе с тем умудрялся параллельно доставать из пакетика еду и пить из коробочки с трубочкой. Признаться, я не люблю детей, но сейчас у меня возникло легкое беспокойство относительно того, не подавится ли он, если будет есть на ходу. Девушка, словно прочитав мои мысли, прикрикнула на ребенка и сказала, чтобы он шел спокойно, и пусть либо танцует, либо ест. Малыш смиренно послушался мать и начал идти совершенно спокойно. Мое инстинктивное волнение улеглось и вновь уступило место раздражению. Ненавижу, когда детей кормят прямо на улице! Ну неужели они не могут потерпеть до дома?

Телефон снова зашуршал в моем кармане, но теперь совсем тихо. Значит, пришло сообщение. Я не стал извлекать гаджет из сухого теплого места навстречу дождю и решил, что прочитаю СМС тогда, когда окажусь в торговом комплексе. Почему меня никак не могут оставить в покое? То сотоварищ по офису, то это сообщение. Скорее всего, СМС-сообщение пришло от него, может, он заболел и теперь по уважительной причине переложит всю работу на мои плечи? Еще и компьютер на работе стал барахлить – в пятницу он упорно отказывался открывать мне «Мозиллу», и в Интернет я смог зайти только с «Хрома». К тому же в последнее время он повадился в самый неподходящий момент радовать меня синим экраном. Сейчас экран смерти не так страшен, как несколько лет назад, и его даже снабдили смайликом, чтобы не так расстраивать пользователей. А синий экран с многочисленными рядами букв (я так и не запомнил, что на нем было написано) попросту сводил меня с ума. Каждый раз казалось, что после него компьютер уже не включится. Недаром его называли «экраном смерти».

– Пальчики! – промямлил малыш с набитым ртом. Что у него с пальчиками? Замерз, наверное. Вечно этим детям то холодно, то жарко. Тут я понял, что у меня самого настолько продрогли руки, что я поспешил убрать их в теплые карманы.

Ребенок стал громко напевать песенку. Медведь явно наступил ему на ухо, потому что я не смог разобрать мало-мальски понятного мотива. Кажется, это было что-то из мультика. Но самым раздражающим фактором являлось не столько само пение, сколько то, что одновременно с ним ребенок продолжал жевать. Как хомяк, и куда в него столько лезет? Мои волосы окончательно промокли под дождем, и я замучился приглаживать их и стряхивать с них капли. К тому же я порядком продрог и несказанно обрадовался, когда увидел, что добираться до развлекательного центра мне уже недолго. Осталось перейти еще одну широкую дорогу. И тут тоже нет подземного перехода. То, что за прошлый месяц под колесами машин здесь погибли как минимум три человека, никого не настораживает – в мэрии считают, что гражданам достаточно и светофора. Пара с ребенком замедлила шаг и остановилась рядом с переходом. Я вплотную приблизился к ним и, как обычно, огляделся по сторонам. Мальчик затопал так, что мне показалось, будто асфальт под ним вздрогнул. Мне становится неприятно, когда дети находятся совсем близко от меня, и я пытался не смотреть в его сторону. Снова раздалось чавкание и хлюпание – этого сорванца точно следует научить хорошим манерам. Страшно представить, как он ест у них дома. Наверное, уляпывает едой весь пол.

Боковым зрением я поймал на себе пристальный взгляд ребенка – ну почему, почему дети все время пялятся на взрослых? Я напрягся и стал насвистывать под нос спонтанно придуманную мелодию. Ребенок недовольно заверещал и топнул еще сильнее. Нехотя я перевел взгляд в его сторону. Как я и предполагал, вся его мордашка была перемазана. Похоже, он пил томатный сок, поскольку его рот был испачкан темно-красной жидкостью. Малыш ехидно улыбнулся и запустил пухлую ручку в пакетик. В моем животе свело, а сердце подскочило к горлу – я бросился наутек и опомнился лишь после того, как оказался на обратной стороне перехода. Какая-то машина просигналила мне вслед. Очевидно, я рванул прямо на красный. Я побежал и не замедлял бег до самых дверей торгового комплекса. Оглядевшись вокруг, я обнаружил, что пара с ребенком осталась где-то позади. Я прислонился к стене и нервно засмеялся. Я всегда знал, что дети отвратительны. Мне всегда было неприятно ощущать их присутствие, и я четко осознавал, что от них можно ожидать чего угодно. И я не ошибался – ведь я совершенно отчетливо увидел, как этот непоседливый карапуз доставал из пакетика отрубленные человеческие пальцы.

Александр Сидоренко

1984 г.р., г. Калининград (РФ), писатель, поэт. Творческие ориентиры: Кормак Маккарти, Рэй Брэдбери, Йохан Ван Рой, Дэн Симмонс, Роберт Рождественский. За перо взялся в 5 лет. Первые произведения: «Филька в космосе» (повесть) и «Маяк» (стихотворение) сохранились лишь частично. Повесть «Филька в космосе» была лично зачитана автором знаменитому советскому и российскому фантасту, лауреату премии «Аэлита» Сергею Снегову. Корифей оценил работу высоко для столь нежного возраста писателя.

Активная творческая деятельность началась в 2000 году, когда Александр с двумя лучшими друзьями основывает школьную рок-группу, для которой впоследствии он пишет около 100 песен, сохранившихся на различных аудионосителях. Тематика текстов постепенно эволюционирует от юношеской романтики к магическому реализму и критике человеческих заблуждений.

Параллельно Александр создает ряд небольших рассказов, которые с разной степенью успешности представлены на различных интернет-конкурсах. С 2005 года совмещает творчество с работой в сфере среднего образования. Выступая со стихотворениями Александра о Великой Отечественной войне, его подопечные школьники не раз поднимались на высокие места в конкурсах чтецов. В текущем году готовится к завершению дебютный роман в жанре «мальчишеские ужасы», выполненный в ностальгическом духе советского детства.

Бутылка Пандоры

Вот она – лучший ботаник университета Беркли Лиса Далматова. Она сидит в грязном баре большого Понтуса и крутит стакан виски то посолонь, то противосолонь, как говорят на ее родине. Я никак не могу смириться с ее утонченной фигурой и аристократическими чертами лица в этом скотном дворе. Нужно признать – мало кто сумел выбраться из логова старого шведа, хотя бы однажды попав в его цепкие пальцы. У завсегдатаев бара Большого Понтуса было два пути – либо в меблированные комнаты на втором и третьем этаже притона, где люди постоянно употребляли дрянную выпивку, удовлетворяли низменные желания и постепенно деградировали, либо на кладбище в результате алкогольного отравления или пьяной драки. Заведение Понтуса представляло из себя замкнутый мир, где деньги перемещались определенным образом – новые посетители привозили какую-то сумму с собой и уверенно спускали ее на выпивку и секс. За секс здесь принято платить, что удивительно, учитывая полное отсутствие проституток. Просто спивающимся постоялицам Понтуса нужно было чем-то оплачивать выпивку – вот они и предоставляли свои скромные услуги тем, у кого деньги еще сохранялись. Так же поступали и мужчины, если находились женщины при деньгах. Понтус щедро платил выпивкой за доставленное ему удовольствие и тем, и другим. Я не мог представить Лису в этом порочном круговороте – умная, воспитанная, одухотворенная, она не могла отдавать себя за бутылку виски и кусок хлеба. Мне даже не верилось, когда поиски привели меня в эту дыру, но потом я увидел ее вращающей бокал виски.