Охотник 2: Проклятый - Александр Робский

с явной неохотой опускалась на землю, медленно растворяя поднявшуюся завесу, а Нирвал, лениво поднявшись, пошёл вперёд легкой походкой.

На теле его при этом не было и единой ссадины, даже мелкой царапинки.

«Я не смог его побить даже объединённой магией… Что я ещё хотел, тогда не сработало, не сработает и сейчас. Чёрт. Нужно придумать новую тактику! Хмм… Я пробил его грудь, когда Губитель метнул меня. Огромная скорость и укреплённое тело… Проклятье! В жерле вулкана это просто невозможно сделать с таким соперником. Что же делать… Думай! Думай!!!»

— Почему ты не пользуешься силой алых молний? — усмехнулся Нирвал. — Ну же… ДАВАЙ! Покажи их мне!

В памяти Артема начало всё стремительно закручиваться, будто только стоило напомнить. И он вспомнил, что Гримблате Лики уже видели его алые молнии. Но почему же тогда не скопировали? И почему Нирвал не скопировал пламя Губителя?

— Они слишком могущественны для Ликов! —из неоткуда возник леденящий душу, пропитанный издевательскими нотками, ехидный голос Иного в голове Артема. — Тебе помочь, ничтожество? Поменяемся, мм? — безумно засмеялся Иной, вызывая у парня дрожь.

— Свали нахрен, неадекватный! — закричал вслух Охотник. — И не вылезай вообще!!!

— Это он, не так ли? — глаза Нирвала тут же зажглись интересом, блестя так странно, будто видя в Артёме подопытного. — Удивительно! Ты можешь с ним говорить!.. Значит, сила алых молний принадлежит ему, да? Я прав, Артём?!

— Прав, пернатый, прав, — сам того не хотя, сказал Артем резко погрубевшим голосом, смотря хищно и холодно с змеиной жестокой улыбкой. — Свали! — схватился за голову парень, качая ею. Улыбка стёрлась с его лица, и он обозлено прошипел: — Ты не получишь контроль, безумец… Не получишь! Понял?!

На лице Нирвала расползлась противная отталкивающая улыбка:

— Я хочу знать, что у тебя внутри! Кто… кто там внутри… — безумно прошептал Нирвал, уподобляясь Иному. — Вскрыть твой мозг…

— Довольно! — рявкнул король, и его голос грозным эхом разошёлся по всему вулкану.

Генрих встал с колена, прожигая всех присутствующих полыхающим пламенем взглядом. Вокруг него в бешеном диком танце начал закручиваться ветер. Нирвал же как-то странно застыл, его лицо исказилось неподдельным изумлением. Он сделал шаг назад, словно понимая, что происходит.

— Именем первых магов, чья кровь течёт в моих жилах. Я — король Юга, Генрих III, именованный огнерожденным, взываю к тебе, владыка огня Азорок, дай же силу свою… Всю, без остатка! Обрати тело моё в оружие, что будет способно разить врагов моих… ПОКРОВ БОГА!

Воздух ощутимо задрожал, зазвенел, напряжение возросло в разы, давя на тело. Сердце Артёма словно сдавили стальными тисками, а в груди играли чертики. Король стал преображаться до самых кончиков пальцев. Всё его тело покрылось жидким позолоченным огнем, одежда вмиг сгорела, оголяя воспламеняющуюся кожу. Он будто сам превратился в пламя, чистое воплощение собственной стихии. Как настоящее божество. Охотник не верил тому, что происходит прямо сейчас перед ним. Ему казалось, он вернулся на гору Богов и перед ним предстал еще один бог собственной персоной. Оторванная рука короля вернулась, сформировавшись из пламени.

— Не поможет!!! — в истерике закричал Нирвал.

Он вспышкой оказался возле Генриха и вонзил руку в грудь короля. Его улыбка, сияющая удовлетворением от свершённой мести, выглядела до крайности безумно. А вот дракон, кой-наблюдал за происходящим, просунув голову в жерло вулкана, громко засмеялся:

— Наивная пташка… Теперь тебе ничего не поможет! Маленький принц, заканчивайте играться и прихлопните его!

— И так знаю…

Генрих, все так же стоявший с рукой Нирвала в его груди, окинул свою рану абсолютно спокойным, в чём-то даже скучающим взглядом, словно намекая Лику увидеть что-то. Нирвал, да и сам Артем, глядели на рану короля просто ошарашено. Не было ни крови, ни выглядывающих внутренностей, ничего вообще. Только будто бы жидкое золото, плавящее своим жаром всё вокруг. Нирвал попытался вытащить руку, но не мог — огонь взял его в тиски.

Властно махнув рукой, король сказал:

— Теперь я сам… ОГОНЬ!

Все сгустки пламени и молний, что летали вокруг крупными искрящимися и переливающимися силой шарами по приказу Генриха врезались в него самого и Кота. Взрыв должен был быть огромным, охватить всё в вулкане, но, как ни странно, он оказался сконцентрированным, словно король сжал его, а внутри — Нирвал, кто, вереща от агонии и охватившего его безумия, быстро рассыпался на частички. Но всё же пернатый вовремя нашёл выход, отрубив себе руку, пока его не уничтожили полностью. Он отполз от Генриха подальше весь обугленный и с тяжёлой отдышкой. Рука в груди Генриха превратилась в прах, рана короля исчезла. Монарх еще раз властным взмахом руки рассёк воздух, и пламя вмиг исчезло, словно он поглотил его, как частичку самого себя, а молнии растворились в воздухе, потеряв приказы на действия.

— Так это правда!.. — обливаясь собственной кровью, в странном восторге выкрикнул Нирвал. — Покров Бога… Сила, что способна призвать самого бога огня в наш мир, превращая тело в его сосуд… Я думал, это байки! Но всё же опасался, — усмехнулся Нирвал, ощущая, как собственное тело тлеет на глазах. — Хорошо, что в Гримблате, Кот остановил тебя.

Раны Нирвала никак не затягивались, два его крыла отпали с противным хрустом. Король… нет… божество расправило руки и будто именно по его велению жерло вулкана утопилось в золотом огне, лава стала плескаться ещё яростнее, камень под ногами заходил ходуном. Послышалось завывания тысячи монстров, Артема жидкое обжигающее золото не трогало. Момент, и пламя вмиг пропало, а Генрих вспыхнул так ярко, подобно сверхновой звезде. Он обратился в живой сгусток огня, стихия воплоти, и обвил тело гигантского Лика, словно змея, жаля отнюдь не укусами, но простыми прикосновениями.

«Он и форму может менять?!» — кричал про себя Артем.

Король грубо схватил голову Кота и начал плавить её, сдавливая всё сильнее. Вскоре он оставил одну только челюсть. Его лицо исказила холодная довольная усмешка, после чего он пустил свое пламя, самого себя по всему кровотоку, испаряя Нирвала на атомы. Но тут вдруг огромный Лик начал стремительно уменьшаться в размерах, а из него стали вываливаться мелкие Лики, которые, истошно крича, убегали прочь. Они горели, теряли свой вид и обращались обратно в Баронов.

Нирвал же, кажется, успел отхватить частичку регенерации от Ликов. Отпрыгнув от короля, он упал на колени, его голова восстановилась, но лишь частично, не до конца. Половина всё ещё была