Превращение - Кэрол Берг

Нужно так много переосмыслить. Так много вспомнить. Мне будет чем заняться во время путешествия.

Прошло не меньше двух часов, пока привели моих лошадей. Я все время был наготове, поэтому издалека услышал шаги по дорожке и встал навстречу человеку, ведущему двух лошадей и одного часту. На спине любимца народа пустынь были привязаны бурдюки с водой и кожаные мешки с провизией. На спине первой лошади был заботливо закреплен длинный сверток, прикрытый белым бархатом. На седло второй лошади были брошены белый плащ жителя пустынь и белый шарф.

– Скажи стражникам у ворот, что ты тот, о ком предупреждал лорд Кирил, и они пропустят тебя.

Я поблагодарил его, проверил подпругу и собирался вскочить в седло. Человек уже ушел, и тут из самого темного угла сада раздалось сердитое сопенье.

– Ты что, собираешься уйти, даже не попрощавшись?

Я обернулся, широко улыбаясь темной фигуре, сидящей на бортике фонтана:

– У тебя же полно дел.

– Гораздо больше, чем я предполагал утром. – Он выпрямился, но остался сидеть на месте. – Завтра мы выезжаем разобраться с келидцами. Я еду на восток, Кирил на север, Мараг на юг, а мой отец на запад. Гильдия Магов меня простила.

– Будь осторожен с ними, мой господин. У них совсем мало мелидды и ни малейшего понятия о том, как следует ее использовать. – Я умолк. – Извини… я опять тебя поучаю.

– Никогда не извиняйся, когда говоришь мне то, что я действительно должен знать. Я теперь не такой, каким был при нашей встрече. Я пал так низко, что ниже не бывает, а ты поднял меня на ноги. Никогда не забуду этого.

– То, что я увидел в тебе, всегда было с тобой.

Он воздел руки в приступе комического гнева:

– Конечно, ты втянул меня во все эти неприятности. Теперь придется искать нового писца.

Я засмеялся и тронул поводья лошади:

– У меня нет времени его обучать… и рассказывать ему о твоих привычках.

– Его нашла Лидия. Надеюсь, он хорош. Он, правда, не говорит, о чем думает, но сомневаюсь, что он вообще много думает. Ты найдешь кое-что из его трудов в одном из мешков, привязанных к седлу. Посмотри, когда будет время, и выскажи свое мнение.

– Хорошо, – отозвался я, садясь на коня. – Если я когда-нибудь понадоблюсь тебе…

– Будь осторожен, мой дух-хранитель.

– Будь мудр, мой принц. – Его смех еще долго звучал у меня в ушах, когда я скакал по пустынным улицам Загада, а потом выехал в пустыню.

На следующий день, остановившись в крошечной тени, чтобы переждать самые жаркие часы дня, я развернул кусок кожи и нашел там две бумаги, исписанные ровным почерком. Первая была запечатана печатью новоиспеченного помазанника. В ней говорилось, что, несмотря на явные знаки на лице и теле, эззариец, обладатель этой бумаги, является свободным человеком. Любые поползновения на его жизнь, честь или здоровье будут караться смертью или иным предусмотренным в Империи наказанием. Ценная бумага. Даже безграмотный воин пустынь узнает печать наследника.

Но от второй бумаги у меня захватило дух.

«Продолжение истории празднования славного дакраха Александра, наследного принца Империи Дерзи, начатого в Кафарне и законченного в пятый день месяца быка в Загаде.

После славного помазания, проведенного в точности как помазание богом Тиром его сына Атоса в Небесных Чертогах, Император Айвон из Дома Денискаров объявил Александра, при огромном скоплении народа, своим возлюбленным сыном и наследником, Голосом и Рукой Императора. И после совершения помазания, когда все сидели за пиршественным столом, Император спросил своего возлюбленного сына, какой подарок он хотел бы получить в этот знаменательный день: лошадей или земли, камни или золото, рабов или вина, женщин или, может быть, песню о его страданиях и подвигах на пути преодоления заговора презренных келидцев.

Принц отверг предложенные ему богатства, но, ни минуты не медля, высказал свое желание:

– Мой досточтимый отец, у меня есть только одна просьба. Далеко на юге лежит зеленая земля, известная когда-то как Эззария. Ее захватили несколько лет назад твои подданные. Я ищу место для своего дворца, место, куда я смогу привести свою молодую жену после нашей свадьбы, получив от тебя благословение. Я прошу тебя передать мне все права на Эззарию вместо Келидара и прочих земель, достающихся мне по закону. Я вступлю во владение этой землей в день летнего солнцестояния, приехав убедиться, что все в этой земле устроено по моему вкусу. Я хочу, чтобы она стала частной территорией, чтобы через нее не проходили торговые пути, никто не рубил бы там лес, не истреблял бы дичь без моего приказа. И пусть все это будет записано в законах Империи, чтобы и после моей смерти было по моему слову, пока стоит Империя Дерзи.

Император выразил свое изумление лишь в кратком вопросе к принцу, и к, удовольствию моего господина, обратился к сидевшим за столом вельможам, имеющим поместья в Эззарии, сказав, что компенсирует им все затраты на переезд. Потом он сам приказал сделать по слову принца и приложил к бумаге свою печать.»

В самом низу этого поразительного листа бумаги, исписанного прекрасным почерком, было несколько слов, накарябанных неумелой рукой.

«Это все тебе.

А.»