Романтическая история мистера Бриджертона - Джулия Куинн

– Никто в нашем мире не совершенен, - тихо сказал он.

– Я знаю, - она наклонилась вперед, и импульсивно поцеловала его в щеку. - Ты оказался несовершенным человеком. И это даже лучше. Я всегда думала, что ты никогда не ошибаешься, что твоя жизнь всегда была очаровательной, и что у тебя никогда не было забот, страхов и невыполнимых желаний. Но это было несправедливо с моей стороны.

– Я никогда не стыдился тебя, Пенелопа, - прошептал он, - Никогда.

Некоторое время они сидели в уютной тишине, затем Пенелопа сказала:

– Ты помнишь, я тебя спрашивала, могли бы мы отправиться в свадебное путешествие?

Он кивнул.

– Почему бы нам, не использовать часть денег леди Уислдаун для этого?

– Я сам заплачу за наше свадебное путешествие.

– Прекрасно, - высокомерно проговорила Пенелопа, - Ты мог бы взять на это деньги из своего ежеквартального пособия.

Он уставился на нее в шоке, затем до него начало доходить, и он громко рассмеялся.

– Ты собираешься дать мне деньги на карманные расходы? - спросил он, улыбаясь.

– Деньги за литературные труды, - улыбаясь, поправила она, - Так что тебе, стоит взяться за свои дневники.

– Деньги за литературные труды, - размышлял он, - Звучит заманчиво.

Она улыбнулась и взяла его за руки.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, - он нежно сжал ее руки.

Пенелопа вздохнула, и положила голову ему на плечо.

– Неужели жизнь может быть такой прекрасной?

– Я думаю да, - пробормотал он, - Я, действительно, так думаю.

Глава 21

Неделю спустя. Пенелопа сидела за письменным столом в гостиной, и читала дневники Колина, и делала заметки на отдельных листках всякий раз, когда хотела что-то спросить или прокомментировать. Он попросил ее помочь ему с редактированием его записей. И это задание она находила захватывающим.

Она была просто в восторге, что он поручил эту ответственную работу ей. Это означало, что он полностью доверяет ее суждениям, считает ее умной и надежной, и чувствует, что она может взять то, что он написал и улучшить это.

Но не только в этом заключалось ее счастье. Ей нужно было чем-то занять себя, что-то делать, нужное и полезное. В первые дни после того, как она оставила леди Уислдаун, она обнаружила в своей новообретенной жизни уйму свободного времени. Это было похоже на отпуск, ее первый отпуск за последние десять лет. Она читала, как сумасшедшая - все те романы и книги, которые она купила, но так и не прочитала. Он совершила несколько долгих прогулок, катаясь на своей лошади в парке, она посидела в маленьком дворике, позади ее бывшего дома на Маунт-стрит, наслаждаясь прекрасной весенней погодой, и подставляя свое лицо лучам солнца в течение минуты или около того - достаточно, чтобы насладиться его теплом, и не так долго, чтобы ее щеки стали коричневыми.

Затем, конечно, свадьба, и многочисленные дела отнимали все ее время. Так что, у нее еще не было возможности понять, чего она лишилась в жизни.

Когда она занималась колонкой, само написание не занимало так много времени, но она всегда должна была быть начеку, наблюдая и внимательно слушая. Когда же она не писала колонку, она все время думала о написание колонки, или отчаянно пыталась придумать какую-нибудь остроумную фразу до тех пор, пока та не возникала, и она могла записать ее.

Ум ее был все время занят, и только сейчас она поняла, что потеряла, когда у нее снова появилась возможность занять ум и придумывать новые фразы.

Она осторожно записывала свой вопрос об описании Тосканской виллы, которое написал Колин на 143 странице второго тома своих мемуаров, когда дворецкий осторожно постучал в открытую дверь, чтобы предупредить ее о своем присутствии.

Пенелопа застенчиво улыбнулась. У нее была тенденция полностью уходить в свою работу, и вскоре Данвуд методом проб и ошибок понял, что если он хочет привлечь ее внимание, то должен производить немного больше шума.

– К вам пришла посетительница, миссис Бриджертон, - произнес он.

Пенелопа посмотрела на него с улыбкой. Должно быть, это одна из ее сестер, или сестер Колина.

– Правда? Кто?

Он шагнул вперед и протянул ей карточку. Пенелопа посмотрела на нее и задохнулась, сначала от шока, затем от дурного предчувствия.

Классически выгравированные и черные на бело-кремовом фоне, на карточке было написано всего лишь два слова: леди Туомбли.

Крессида Туомбли? Что могло заставить ее прийти сюда?

Пенелопа почувствовала беспокойство. Крессида ни за что бы, не навестила ее, если только это не связанно с каким-нибудь неприятным для Пенелопы замыслом. Крессида вообще ничего не делала, если это не было связано с каким-нибудь неприятным замыслом.

– Хотите, чтобы я выставил ее за дверь? - спросил Данвуд.

– Нет, - сказала Пенелопа с тяжелым вздохом.

Она не была трусом, да и Крессида Туомбли не позволила бы выставить ее саму за дверь.

– Я приму ее. Только дай мне пару минут собрать бумаги. Но…

Данвуд в этот момент, уже идущий к двери, остановился, ожидая от нее продолжения.

– А, не бери в голову, - пробормотала Пенелопа.

– Вы уверенны, миссис Бриджертон?

– Да. Нет, - простонала она.

Она была в смятение. И это тоже надо было добавить в длинный список прегрешений Крессиды - она превращала Пенелопа в запинающуюся дурочку.

– Я хотела сказать - если она все еще будет здесь после десяти минут, не мог бы ты придумать какое-нибудь чрезвычайно происшествие, которое потребует моего присутствия? Моего немедленного присутствия?

– Я думаю, это можно будет организовать.

– Отлично, Данвуд, - сказала Пенелопа, слабо улыбаясь.

Возможно, это был чересчур легкий способ сбежать от Крессиды, но она не доверяла самой себе, и не верила, что сможет сама отделаться от Крессида, а последнее что бы ее хотелось, это быть пойманной в своей собственной гостиной Крессидой Туомбли на весь день.

Дворецкий кивнул и вышел. Пенелопа аккуратно сложила все свои бумаги в стопку. Закрыла дневник Колина и положила его сверху так, чтобы легкий ветерок из открытого окна не сдул их со стола. Она встала, подошла к софе, села посередине ее, надеясь, что она выглядит расслабленной и спокойной. Хотя визит Крессиды Туомбли никак нельзя было назвать расслабляющим.

Мгновением позже, появилась Крессида, шагнув в гостиную, после того, как дворецкий провозгласил ее имя. Как всегда она выглядела прекрасной, каждый золотистый волосок на ее голове был на своем месте. Ее кожа была безупречна, глаза искрились, одета она была по самому последнему писку моды, и ее ридикюль полностью соответствовал ее наряду.

– Крессида, - проговорила Пенелопа, - Какой сюрприз видеть тебя здесь.