Драго. Том 2 (СИ) - Извольский Сергей

А вот та, которая слева, которая сейчас лежит на мне и пихает Светика – это Вика. Роковая женщина. Ангел… ну, если не темный, то очень близкий к этому идеалу. Именно такой я ее запомнил за то время, пока мы вместе работали.

И давным-давно, в другом времени и пространстве, мы втроем – Света, Вика и я, возвращались с небольшого мероприятия на работе, посвященному моему неожиданному увольнению.

Возвращались со смехом, шутками и прибаутками. А еще – также все трое, с некоторым возбуждением предвкушения продолжения банкета, который планировали совместно организовать уже у меня дома. Инициатором тогда выступила Вика, и она же уговорами не дала сбежать явно засмущавшийся перспективами Свете.

«Светик, если ты сейчас поедешь домой, ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!» – хорошо помню, как перегнувшись через стол в ресторане, заговорщицки громко шептала Вика.

Веселье нам, вернее лично мне (Олег, который оказался в моем теле, как понимаю тогда не потерялся), испортила в тот вечер Ангелина Владимировна. Финансовый директор компании из которой я увольнялся, и по совместительству демонесса, которая вынула мою душу из тела и отправила в далекое-предалекое путешествие, в котором меня перехватил Астерот.

Это что же получается, смерть в темном мире отражения вернула меня обратно в старый мир, в первое собственное тело?

По спине пополз холодок. Я не хотел сюда возвращаться… вернее, я хотел, очень хотел – мне все эти разборки, смерти и кровь порядком настоутомили. Но не сейчас – у меня еще куча незавершенных дел! И Николетта… И Саманта… И Анастасия и Ольга – ни с одной еще не договорил, не все обещания выполнил.

Да и судьба мира, если уж на то пошло, тоже не решена…

– Свети-и-к, – между тем протянула Вика. – Света… Светлана! – снова перегнувшись через меня, осыпав рассыпавшимся водопадом волос, грозно пихнула она ее в плечо.

Вздохнув, Света перекатилась обратно, прижимаясь ко мне. Глаз я по-прежнему не открывал, и почувствовал, как легкие поцелуи прошлись мне по плечу, по шее; ощутил, как Света мягко захватила губами, чуть покусывая, мочку моего уха; ощутил тяжесть груди девушки, которая, потеснив Вику, практически на меня взобралась.

А может быть… может быть все, вся та гиря воспоминаний о перерождении Артура Волкова – это бред воспаленного сознания?

И вечер все же слишком удался?

Но яхта?

Как я сюда попал?

Как-как. Все просто: взяли напрокат, и сейчас где-нибудь в Финском заливе неподалеку от Питера…

У меня не было такого ни разу – чтобы вот так погулять, и несколько дней из памяти в минус. Но я неоднократно о таком слышал, а как говорила одна моя подруга – все когда-нибудь бывает в первый раз…

– Арту-ур, – между тем промурлыкала Света мне прямо в ухо. – А ты помнишь… ты помнишь, как недавно было двадцать третье февраля?

Хм. Из своей «прошлой» жизни, с момента падения на грязный кафель в туалете гипермаркета, я не помнил вообще ничего. И это было в августе. Воспоминаний о совместно проведенном с Викой и Светой двадцать третьим февраля даже близко не было.

Отвечать я не стал. Показывать что проснулся тоже.

Возникла долгая пауза.

– Артуу-ур… мур-мур-мур, – чуть громче зашептала Света и сильнее прикусила мочку моего уха зубами.

– П-п… помню, – не сразу справился я с хриплым со сна голосом.

– А помнишь, когда мы, в двадцать третье февраля, сидели в ресторане вечером, ты помнишь, что ты мне тогда сказал? – продолжила томно шептать мне на ухо Света.

Первоначальный ужас потери от того, что все привидевшееся мне о жизни в другом мире – бред, начал понемногу отступать. Ладно день-два потерять, но полгода?

Впрочем, остальные вопросы как были, так и никуда не ушли.

– Арту-ур! – требовательно прошептала Света, и еще раз сильно прикусила мне мочку уха, напоминая о себе.

– Наверное я сказал, что ты прекрасна как богиня? – предположил я беспроигрышный вариант.

– Не-е-ет! – одновременно возмущенно и довольно проворковала Света. – Ты сказал мне, цитирую: «Молчи женщина, твой день восьмое марта!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Да я не мог такого сказать.

– Было-было, я свидетель, – сонным голосом подтвердила Вика с другой стороны.

– Меня подставили.

– Артур, а ты знаешь, какой сегодня день на календаре? – снова заворковала Света.

– Эм… Двадцать первый год, но я не очень уверен.

– Две тысячи двадцать первый год, если быть точным. Месяц – март. Число – восьмое.

– Эм…

– Будь джентльменом, встань и иди приготовь своим девушкам завтрак.

Спорить я не стал. Зевнув, и нещадно щурясь от яркого солнца, я приподнялся.

– Стой, – перехватила меня за руку Света, щурясь от солнца.

– Что?

– Артур, скажи что-нибудь, пожалуйста…

– Эм… что-нибудь, пожалуйста.

– Молчи мужчина, твой день двадцать третье февраля! – с победным видом ткнула мне пальцем в грудь Света. И, довольная, приземлилась на кровать, пряча лицо в подушке.

Детский сад – вздохнул я, и слез с широкого ложа.

– Арту-у-ур, – почти в один голос протянули девушки, когда я выходил из каюты.

– Что?

– Шторки закрой! – уже в унисон сказали они.

Прикрывая шторки, выглянул в иллюминатор. Нет, не Финский залив – таких высоких зеленых гор, с желтыми, выжженными солнцем обрывистыми склонами, вокруг него нет. Но даже без гор понятно, что не окрестности Петербурга – море южное. В Балтийском, даже летом большую часть времени похожем на расплавленный свинец, такой лазури не было и нет. И не будет.

Шторы отсекли солнечные лучи, в спальне воцарился комфортный полумрак, и я вышел из носовой каюты. И сразу уткнулся в душевую кабину. Даже две – справа, и слева. То, что нужно. Мне бы мысли в порядок привести, а во время утреннего душа это получается лучше всего.

Прежде чем зайти в душ, осмотрелся. Яхта, на которой я оказался, пусть и немаленькая, но не огромная океанская лайба – все довольно компактно. И от душевой кабины, которая сразу за выходом из каюты, хорошо видна кают-компания. Где на столе стоит две пустые бутылки из-под вина, высокие пузатые бокалы, тарелки с остатками закусок.

Да, вчерашний вечер явно не переставал быть томным, подумал я, откатывая в сторону створку душевой кабины и шагнув внутрь.

«Все возвращается на круги своя?» – поинтересовался в ледяном спокойствии внутренний голос.

Очень своевременный вопрос – подумал я, глядя в зеркало. Потому что из зеркала на меня, неожиданно – но, впрочем, ожидаемо, смотрел хорошо сохранившийся, свежий и бодрый старый я. Ну ладно, не совсем свежий – помятый чуть-чуть, да и небритость уже почти недельная. Но все же пусть и не агент «007» в полном лоске, но далеко и не агент «7:00», придавленный тяжелым утром рабочего понедельника.

Опершись рукой на раковину, я внимательно себя старого рассматривал.

Да, тот самый «я», которым я был до того момента, как началась все эта история с переселением душ и путешествием между мирами.

Может это действительно глюк был? Сон плохой? А вчера просто выпили немного больше положенного? Попался некачественный винный продукт, и привет-пока память за последние полгода…

Ладно, надо что-то делать – постоять с открытым в удивлении ртом я еще успею, подобная опция всегда открыта.

– Я тебя не знаю, но я тебя побрею, – сообщил я собственному отражению, и открыл ящик в поисках триммера. Бритвами я не пользовался последние лет десять – слишком раздражительная кожа на шее. Триммер, кстати, сразу брать не стал. Рука застыла на полпути к полочке шкафчика.

Нет, ну а вдруг.

«Разбежался», – прокомментировал внутренний голос.

Я и сам в подобную возможность не верил. Но все равно, не в силах сдержаться и не проверить, поднял правую руку и попытался сформировать простенький знак Огня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

…! – позвал я падшую женщину.

И еще позвал ее раз неколько, глядя как на кончиках пальцев затухает небольшой язычок пламени.

– Ах-худивительное дело, – пробормотал я себе под нос ошарашенно.