Томный дух болотного зверя - Роман Яньшин

— Где он? — забеспокоилась Юля.

Все за столом посмотрели друг на друга. Отсутствие Ананьева неприятно удивляло.

— Борис Михайлович?! — Юля, похоже, готова была отправиться к его палатке и даже уже вскочила со стула.

Но Виктор остановил ее, усадив обратно в раскладное креслице.

Он, с баллончиком средства от насекомых в руке, и Купер — с ружьем на перевес, медленно пошли к палатке старого преподавателя.

Прочие члены команды, видимо, еще не до конца принявшие новый оборот событий, остались сидеть за столом, открыв рты, и ожидая, — что же случится дальше. Юля, среди них, нервно сжала кулачки и закусила губу.

Виктор осторожно расстегнул полог Ананьевской палатки, и Купер посветил туда фонарем. После этого оба сразу юркнули внутрь брезентового укрытия. Парень, правда, успел махнуть остальным людям рукой, дескать: «Идите сюда, да живее!»

Ребята, Юля и Алексей тут же бросились на зов Виктора.

В палатке лежал Ананьев.

— Что с тобой, Михайлович? — спросил Купер, нащупывая у того пульс.

— Сердце, — еле слышно выдохнул старый ученый.

Ананьев еле смотрел на собравшихся вокруг него людей тем глазом, который не был прижат к спальному мешку. Этот месяц, особенно, — последние два дня, оказались для него слишком тяжелыми. «Мотор», видимо, и так был уже на пределе. А недавно раздавшийся, рев какого-то зверя, оказался настолько страшен, что последние ресурсы нервной системы вмиг оказались исчерпаны и рухнули, как подгнившие сваи старого моста.

«Тот рев доконал меня. Доконал!» — вертелось в голове Бориса Михайловича.

— Тяжесть в груди, ноющая боль, — есть? — спросил его Купер.

— Есть, — еле слышно ответил Ананьев.

— Какой он красный! — Юля протиснулась к старому ученому и погладила его по розовой щеке.

— Все понятно, — инфаркт, — сделал заключение Купер. — Борис, лежи, даже не пытайся вставать. А мы скоро приведем помощь.

— Все слышали?! — обратился Виктор к головам ребят, просунувшимся в палатку. — Инфаркт у человека. Давайте на улицу! Я тоже выхожу.

— А я останусь, — бросила ему Юля. — Посижу с ним.

— Хорошо, — тихо согласился парень.

— Ни в коем случае не переворачивай Бориса Михайловича, — предостерег Купер девушку. — Лучше осторожненько застегни его спальный мешок. В таких случаях человеку нужно тепло.

Юля кивнула.

Когда Купер покинул палатку Ананьева, Виктор уже во всю пытался связаться по мобильному с близлежащими больницами скорой помощи.

— Ничего не выходит, — нет дозвона! — сказал он американцу.

— Попробуй этот, — Купер вынул из кармана другой сотовый телефон, от одного взгляда на который становилось понятно, — в нем есть все «навороты», и, уж, если и он не будет работать, — навряд ли отсюда вообще получится с чего-либо позвонить.

Виктор, набрав номер, приложил Куперовский мобильник к уху. Сигнал выдал два прозвона и стих…

— Безрезультатно, — вернул он трубку американцу.

— А может быть… — промямлил вдруг Мишка Парфенов и указал пальцем сначала на Бэна, потом на стоящий в десятке шагов от них темный силуэт передвижной лаборатории.

— Не получится, — покачал головой Купер. — Только электронный адрес здешней больницы будем искать в Интернете пару часов. А, потом, кто-нибудь из присутствующих уверен в том, что наше письмо там прочитают в ближайшие… хотя бы… две недели?

— Да там, скорее всего, и электронной почты-то никакой нет. У нас, ведь, все до сих пор по старинке делается, — отозвался на слова ученого Алексей. — Давайте лучше я побуду гонцом. Съезжу на машине — куда надо. Перво-наперво, как мне кажется, стоит заглянуть в поселок. Посмотрим, чего у них там есть. Если ничего подходящего не найдется, отправлюсь в Череповец.

— Наверное, это единственный выход из сложившейся ситуации, — одобрил его предложение Купер. — Действуй.

— Уже бегу, — Алексей выхватил из кармана ключи от автомобиля.

— Возьмите вот это, — из палатки Ананьева выглянула Юля и протянула ему свой сотовый. — Может, он где-нибудь дальше начнет сигнал передавать?

Мужчина взял из ее рук телефон, улыбнулся, и побежал к длинной «Ниве».

— Подождите, — опешил Виктор. — Если машина в поселок или город поедет, не легче ли Ананьева сразу в больницу отвезти?

— Его сейчас нельзя перевозить. Или… можно, но на специально оборудованном автомобиле и под присмотром специалиста медицинского профиля, — поморщился Купер.

— Это действительно так, — подтвердила Юля. — У моей… мамы часто с сердцем плохо было. И врач мне строго-настрого говорил то же самое. Ничего самостоятельно не предпринимать! Позвонить в больницу и дожидаться машину «скорой».

— В общем, я буду дежурить оставшееся время вместо Рэя, — начал подводить сам собой напрашивающийся итог всего случившегося Джон. — Другие члены экспедиционной команды могут идти досыпать. Отдыхайте, уважаемые.

— Да какой теперь сон! — удрученно воскликнул Лёга.

Андрей и Мишка закивали головами, поддерживая приятеля.

В эту минуту с поляны отчалила длинная «Нива».

Все посмотрели ей вслед.

Купер отметил для себя одну очень важную деталь, которой стало то обстоятельство, что Алексей уехал без карабина. Краем уха американец, правда, услышал из разговора Андрея и Виктора, что этот человек, вроде бы, холодно относится к оружию. Но если он даже специально «забыл» о существовании карабинов, то у остальных ребят мысль о ружьях вылетела из головы сама собой.

«Не приучены», — усмехнулся Джон. — «Плюс — суматоха. Стоящий сейчас, после событий этой ночи, в головах людей каламбур заметет все своим круговоротом. Потребуется еще много времени, чтобы они очухались. Этим надо воспользоваться!»

Пока ребята провожали взглядом длинную «Ниву» (свет ее фар еще долго мелькал где-то впереди, огибая деревья), американец поставил то ружье, которое по его же словам, теперь должно было всегда находиться в лагере, около дерева, растущего на расстоянии метра от обеденного стола.

Джон специально выбрал для него это местечко, так как оно было самым темным и, очевидно, когда наступит день, превратит все, что бы там не находилось в тусклые и неприметные вещи…

Формально, он выполнил свои обязательства, — всё членам экспедиции рассказал, обо всем предупредил, с разъяснениями, и даже с «раздачей подарков» в виде карабинов, а уж то, что они забудут обо всем этом, — ему — наплевать.

Когда же настанет критический момент… Например, Рэй, вдруг, появится, может, ко всему прочему не один… Будет уже поздно.

Купер прошел к вездеходу и открыл дверцу.

Делая вид, словно достает с приборной панели сигару (кстати, специально оставленную им сегодня в машине для подобного случая) он, как бы невзначай, скинул с себя ветровку (нож-заспинник ему тоже удалось предусмотрительно оставить ненадолго у себя в палатке, — чтоб лишние глаза его не видели) и легким движением набросил ее на второй карабин, притулившийся позади водительского кресла.

«Полежи тут, дорогой», — подумал Джон, осторожно оглядывая созданный им «камуфляж».

Все выглядело тип-топ: будто ветровка просто лежит на какой-то вещи (мало ли на какой именно?), взятой в дорогу.

Он отряхнул ладони, словно желая избавиться от… грязи, в которой только что их испачкал, хотя грязи, естественно, никакой не было…

Глава 5

Вездеход сваливается в болото

Ничто, воде бы, накануне, не предвещало ухудшения погоды, но последняя, видимо, решила покапризничать. С самого утра оживился ветер, нагнавший тяжелые тучи. Дождя, правда, не было, однако и исключать его возможность не приходилось. Тем не менее, завтрак и обед прошли без эксцессов. Единственной неприятностью оказалось то, что гуляющий между деревьев небольшой «ураган» надул в тарелки со щами песка. Пришлось кушать такую вот ерунду, ибо Юле, было некогда готовить все заново, (только она заканчивала заниматься кухонными делами, как сразу же пропадала в палатке Ананьева — менять тому компрессы, и, просто, сидеть рядом, чтобы больной человек не чувствовал себя, в эти тяжелые для него минуты, одиноким). Итогом здесь, выступило разжевывание членами экспедиции, вместе с едой, еще и скрипящей на зубах грязи. Лёга, Андрей и Мишка после этого даже хотели ставить укрытие, чтоб спасти обеденный стол от прочих возможных катаклизмов хотя бы к ужину и на последующие дни, вот только, приказа Купера для действий подобного рода не последовало (американец, видимо, бредил своей работой и на все остальное ему, было уже абсолютно наплевать), а сами они оказались слишком ленивы провести данную инициацию самостоятельно. В результате Стрельцов с Солдатовым околачивали груши, Баламут же нашел себе занятие поинтереснее: ходить к лесной дороге, смотреть, — не возвращается ли в лагерь длинная «Нива», на которой уехал за врачами Алексей.