M&D - Федор Московцев

– Рафаэль.

Андрей назвал себя.

– Что-нибудь вам принести – чай, кофе? – спросила Юля.

– Овсяная каша есть? – поинтересовался Рафаэль.

Юля не нашлась, что сказать, и вышла.

Развернув стул, Андрей присел, оказавшись, таким образом, напротив Рафаэля.

Некоторое время они молча разглядывали друг друга.

«Кто первый заговорит, уже проиграл», – подумал Андрей.

«Плательщик» начал беседу. Он спросил, откуда прибыл поставщик, и что это за фирма такая – Совинком. Затем сказал, что у него есть деньги, и он готов приобрести оборудование прямо сейчас. И купил бы ещё позавчера, просто неохота возиться с растаможкой. Поэтому пошёл на уступки и встречается с дистрибьютором, рекомендованным компанией «Джонсон и Джонсон». Всё, что ему нужно – это хорошая цена.

Андрей назвал цену – двести пятьдесят тысяч долларов.

– Это очень дорого, – тут же откликнулся Рафаэль. – Я могу купить аналогичное оборудование в другой фирме.

– Это цена по прайс-листу.

– Что такое прайс-лист, так, клочок бумаги. Я знаю, как их пишут. Дай мне хорошую цену, и мы ударим по рукам.

– Я обеспечиваю гарантийный сервис. Это дорогое удовольствие. Не каждый может себе позволить так обслуживать клиента.

– Знаю я твой сервис… Сколько ты им пообещал, своим клиентам?

– Рафаэль… что значит «пообещал»?! Я им пообещал поставить оборудование в срок, а они мне пообещали, что организуют конференцию, где будут врачи из других больниц.

«Плательщику» эта идея не понравилась:

– Лучше перед другими не выступай. Слишком хорошо научился говорить…

– Не понимаю, о чём вообще речь. Я – региональный дистрибьютор, Казань закреплена за мной, все дела.

– Ладно. Какие ты мне скидки можешь дать? Мне нужны максимальные скидки, понимаешь? Врачи, которым ты пообещал деньги – они никто, пустое место, деньги уже у меня! Я могу им впарить любое оборудование и закрыть долг. Поэтому скидки ты даешь мне, а им отвезешь ручки и блокноты. Я видел в коридоре, там полно этого добра.

– Внимание, Рафаэль, я пришел на переговоры подготовленным, чтобы нам не терять времени на торги. Вы серьезный человек, и мне не с руки водить вас за нос. Я сам зажат в тиски этими америкосами…

Тут Андрей кивнул в сторону двери.

– … они вешают на меня установку, наладку, сервис, запчасти. Это очень хлопотно. Если заказчик в ближайшие три года будет нажимать не на те кнопки, или будут перебои с электричеством, я останусь без штанов. А кто мне купит новые штаны?!

– Не я, это точно!

И «плательщик» пустился в объяснения: всё, что говорят в РКБ – ерунда, там не владеют ситуацией, и, что бы они ни говорили, примут любое оборудование, пропечатают любые накладные, чтобы закрыть дебиторскую задолженность фирмы «Х», так как,

– …в этом заинтересован и главный врач, и Минздрав, и многие другие важные люди.

Андрей не уступал, ссылаясь на то, что и так уже максимально скинул цену, и не в его обычаях устраивать дешёвые спектакли – торги там разные, уступки.

Наконец, Рафаэль сдался.

– Допустим, я согласен, хотя мне это все не нравится. Мои условия таковы: я перечисляю деньги за аппарат на «Джонсон», а тебе перевожу за твою работу. Всю сумму отправлять тебе в твою Тьмутаракань я не хочу. Сколько я тебе должен?

Андрей назвал сумму, которую услышал от Юлии – это надо перечислить на Джонсон, остальное – на Совинком.

– Это грабеж средь бела дня! – возмутился Рафаэль так, будто у него отняли всё его имущество.

– Таможня…

Глаза Рафаэля запылали огнем праведного гнева.

– Таможня не стоит половины стоимости оборудования!

– Послушайте, вы этим оборудованием закрываете десять миллионов, а обходится оно вам… Вы крутили деньги целый год, и заработали на этом… сколько?

Несколько секунд два блондина рассматривали друг друга холодными немигающими взглядами, затем Рафаэль произнёс:

– Растамаживаешь в Волгограде или в Казани?

– В Волгограде.

– Значит, с тебя доставка. Реквизиты свои пришлешь по факсу, реквизиты Джонсона я сам у них возьму.

Обернувшись, Андрей взял со стола лист бумаги, разорвал пополам, одну половину протянул Рафаэлю, другую оставил себе. Они написали друг другу свои контактные данные.

– И это, сроки, – сказал Рафаэль, – Нам надо сделать все очень быстро. Эти чинуши сидят в своих креслах и только требуют. Ничего больше не умеют делать. Мы с тобой понимаем, что деньги нелегко достаются. Нам же и по шапке за это – разгребай теперь всё дерьмо. Ты же в курсе всех наших казанских скандалов – КРУ, МРУ, и так далее.

Поднявшись, он добавил:

– Как ты сказал – «америкосы в тиски зажали»? Это уж точно, овсяную кашу они мне так и не принесли. На всем экономят, мироеды.

Глава 81

В тот же вечер Андрей вернулся в Волгоград, а на следующий день передал Рафаэлю по факсу реквизиты своей фирмы. Решили, что договор поставки с Джонсоном заключит Совинком, растаможит оборудование, и отгрузит фирме «Х», которая оформит все конкурсные документы, и поставит оборудование в РКБ. Реальное название фирмы, которая будет заключать договор с больницей, Рафаэль так и не назвал.

Согласно этой договоренности между Совинкомом и Джонсоном был заключен договор поставки двух Стеррадов, и в счет взаиморасчетов по этому договору Рафаэль перечислил деньги с некоей иностранной фирмы напрямую в «Johnson & Johnson». Оставшуюся дельту он обещал перечислить, когда товар придёт на таможню.

Штейн по этому поводу закатил истерику, и даже индуцировал Галишникову. Вначале он боялся и даже демонизировал Рафаэля – вдруг всё сорвётся, и тогда, после всей суматохи, в каком свете будет выглядеть представитель по югу России. Но после того, как деньги поступили на расчетный счёт, он осмелел, и уже стал требовать каких-то гарантий от плательщика. А вдруг он не заплатит за растаможку? А вдруг перечислит за растаможку, а нашу комиссию – нет? А вдруг перечислит комиссионные не в полном объеме, что мы скажем клиентам? А вдруг, а если… Тысячи вопросов и предположений.

– Он должен подписать договор, написать долговую расписку! – кричал в трубку Штейн.

Галишникова также звонила и с тревогой спрашивала – что за демонюга такой, Рафаэль, не подставит ли он нас – как будто это Андрей где-то нашёл его и волевым решением привлёк к делу.

И Андрей терпеливо объяснял: никто в этом мире никому ничего не должен, и какие это расписки можно требовать с человека, даже реальное имя которого неизвестно? Договор с фирмой, а с какой фирмой? С которой из сотни поганок, крутящих казанские водочные взаимозачёты? Да, если у такого человека потребовать какую-то бумагу, он тогда точно кинет – просто ради хохмы.

Всё это пришлось вдалбливать Штейну, а также то, что сделка держится на Галишниковой и Галимулиной, на одной их беспредельной уверенности, поэтому нельзя их накручивать. Один их неверный шаг, и тогда Рафаэль поймёт, что перед ними лохи, и всё, жди беды. Согласившись, что нужно оставить их в покое и не дёргать лишний раз, Штейн на бетоне продолжал надоедать Андрею:

– …понимаешь, по гороскопу я – Телец, земной знак, и если я не вижу свои деньги, то я должен хотя бы видеть документ, я должен знать, сколько мне должны денег! Не понимаю этих виртуальных взаимоотношений – стукнули по рукам и разбежались, а вдруг он обманет!?

На этой стадии переговоров Андрей держался крайне осторожно – ведь они, как компаньоны, никаких бумаг не подписывали, хотя Штейн туманно намекал, что сам он, как представитель иностранной фирмы, не может, а вот жена, или кто-то из родственников… Но он так ни на что не решился – опять же из-за того, что никому на свете не доверял. От людей, знавших семью Штейна – оказалось, у него есть в Волгограде близкие люди – стало известно, что в отношениях с женой и с родственниками Вениамин Штейн патологически недоверчив и жаден. В одной из клиник Андрей случайно познакомился с Михаилом, родным братом Вениамина, но когда заговорил о нём, тот резко оборвал, и заявил, что если хоть слово услышит о брате – разорвёт отношения. Такие вот они, Штейны, брат брату – не волк, а волчище. Андрей переменил тему – предполагались деловые взаимоотношения с Михаилом, но сделал вывод насчет обоих братьев. Упёртость была присуща им обоим.

Глава 82

В царстве белого мрамора. Тадж-Махал. Райский сад.

Нам предстоял недолгий перелет, всего сорок пять минут. Один из нас, Леонид Почивалов, не раз бывавший в Индии, предпочел остаться в Дели, и в самолёт мы сели втроём: Майя, Исаак и я. Несмотря на то, что уже третьи сутки нам не удавалось толком выспаться, мы были бодры и оживлены. И не удивительно! Ведь мы летели сейчас, чтобы собственными глазами увидеть одно из чудес света – тысячекратно описанный, тысячекратно прославленный мавзолей Тадж-Махал. Нам казалось, что мы уже когда-то видели его, настолько объемными и выпуклыми были многие описания. Но всё равно – пока не сравнишь объективную реальность с тем хрупким образом, что создался в твоём воображении, ты не успокоишься. Недаром народная мудрость гласит, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.