Бич небесный - Брюс Стерлинг

Долгие километры Западной Оклахомы проплывали мимо в молчании, прерываемом только отчетами от аэродромного фургона и радарного автобуса.

— К чему этот бумажный комбинезон, Алекс?

— Не знаю… любая другая одежда как-то не подходит.

— Да, я понимаю. Снова долгое молчание.

— Открой верх, — попросил Алекс.

— Там снаружи полно пыли…

— Все равно открой.

Джейн открыла верх, и машина начала наполняться тонким, крутящимся в воздухе песком. Над самой землей дул неприятный горячий ветер — ветер с дальнего запада, несущий с собой дурной запах пепла и мумификации.

Алекс запрокинул голову на тонкой шее и посмотрел прямо в зенит.

— Ты видишь это, там, наверху, Джейни?

— Что именно?

— Похоже, как будто небо рассыпается на кусочки.

Над землей повсюду висела желтоватая мгла, состоящая из тончайшей пыли и похожая по цвету на пленку, какая бывает на зубах животных, но высоко вверху, над слоем пыли, воздух был суше и чище. Он был таким чистым, что Джейн смогла разглядеть маленькие перистые облачка где-то в стратосфере. И это были не просто маленькие перистые облачка — немного приглядевшись, она поняла, что они были очень странными, какими-то паутинообразными. Длинные, тонкие волокна распушенных облаков тянулись через все небо, но не параллельными волнами, как можно было бы ожидать от перистых, а пересекаясь под разными углами. Неправильная сетка высоких, тонких, как бритва, ледяных облаков, словно поверхность грязной лужи, растрескивающаяся на шестиугольники.

— Что это такое, Джейни?

— Похоже на что-то вроде конвекции Бенара, — ответила Джейн.

Просто поразительно, насколько проще переносить плохую погоду, если у тебя в запасе есть подходящее определение. Имея определение, ты уже способен с успехом рассуждать о погоде и даже почти чувствовать, что можешь с ней что-то сделать.

— Это такие слоистые облака, которые образуются при очень медленном и постепенном общем поднятии воздушных масс. Здесь, наверное, играют роль восходящие потоки над районом высокого давления.

— А почему нет кучевых?

— Слишком низкая относительная влажность.

На двести восемьдесят третьем северном шоссе, сразу к востоку за Антелоуп-хиллз, они повстречались с кроличьей ордой.

Несмотря на то что за последний год она съела более чем достаточно пряных, со специфическим запахом и вкусом, тамале [57] из прерийных кроликов, Джейн никогда не уделяла особенно пристального внимания этим зверькам. В Западном Техасе кролики были обычнее, чем грязь. Они могли бегать быстрее ветра и перепрыгнуть в длину припаркованную машину, но, по ее наблюдениям, обычно не утруждали себя подобными эффектными действиями. Их больше не окружали многочисленные естественные хищники, которые гонялись бы за ними и убивали их. Поэтому кролики — точнее, если стремиться к строгому определению, это были зайцы — питались, размножались и умирали от миллионов своих разнообразных эпидемий и паразитов, в точности так же, как и все остальные бесспорные хозяева земли.

У прерийных кроликов серовато-бурая пестрая шерсть, абсурдно длинные, черные на концах, пронизанные жилками уши и длинные грациозные конечности, как у всех животных пустыни. Если заметить мельком, как они рыщут в кустарнике, поедая чуть ли не все на своем пути — кактусы, полынь, пивные банки, автомобильные покрышки, может быть, даже старую колючую проволоку, — кролики кажутся кособокими, гротескными созданиями, а их выпуклые, как у грызунов, желтые глаза по своей непрошибаемой тупости могут поспорить с глазами ящерицы. До сих пор Джейн никогда не видела, чтобы кролик был чем-то по-настоящему взволнован.

Но сейчас эти нескладные, грязного цвета зверьки скакали через дорогу целыми десятками. Потом сотнями. Потом тысячами — бесконечная кишащая неопрятная скачущая шумная стая кроликов. «Чарли» еле полз, невероятно смущенный тем обстоятельством, что дорога перед ним внезапно превратилась в бурлящую, мечущуюся меховую волну.

Сейчас в кроликах не было ничего гротескного. Они были бурыми и тощими от голода, дрожащими и отчаявшимися, их мех свалялся и торчал клочками, они напоминали потрепанные, истертые до проплешин чучела, которые протащили через узкое отверстие. Джейн могла бы поклясться, что ощущает их запах — горячий запах паники, поднимавшийся над ними, словно над горящим навозом.

Машина съехала на обочину и остановилась.

— Ну, вот тебе, пожалуйста, — произнес Алекс задумчиво. — Даже у этих безмозглых созданий в головах больше здравого смысла, чем у нас. Если бы мы хоть что-нибудь соображали, то как можно скорее свернули бы с дороги и двинулись вслед за ними.

— Ох, боже мой, Алекс! Это просто обычная миграция. Из-за засухи. Бедные животные совсем изголодались.

— Может быть, и так, но готов поклясться, что бегут они не из-за этого. Ты видела за последние дни каких-нибудь птиц? Краснохвостых ястребов? Грифов-индеек? Вилохвостых мухоловок? А? Я тоже не видел.

— К чему ты клонишь?

— Джейни, все дикие животные, которые в состоянии убраться из этого места, бегут отсюда со всей скоростью, на какую способны. Доходит? Это ведь не случайно.

Он кашлянул, прочищая горло.

— Ты знаешь, я тут кое-что разведал, — объявил он.

В этом районе есть города со множеством мест, где можно укрыться, — настоящими, надежными погодными убежищами. Вот, например, Вудвард — эф-четыре снес его подчистую около десяти лет назад, и тогда жители взяли кучу алмазных дрелей и устроили себе мегажилье под землей. У них там внизу целый город с пассажами и магазинами и множество частных убежищ. Это всего в двадцати минутах езды отсюда.

— Да что ты говоришь! Как мило с твоей стороны взять на себя такую инициативу.

— Я хочу, чтобы ты пообещала мне кое-что, — сказал Алекс. — Когда эта штука выбьет дно и врежет по-настоящему, я хочу, чтобы ты отправилась в убежище.

— Я, Алекс? Я, а не ты?

— Так точно. Ты ничего не потеряешь, если сделаешь это. Я раздобуду тебе все данные, какие ты только захочешь; я проткну за тебя ядро этой хреновине, клянусь богом, я это сделаю! Я справлюсь. А тебе нужно пережить все это, чтобы потом ты смогла сложить все вместе и все понять… ну и продать, разумеется. Обещаешь? Если я не переживу это приключение, это не будет большой потерей ни для кого. Но Джейни, если не сможешь выжить ты, это станет очень серьезным и долговременным препятствием твоей карьере.

— Алекс, это все-таки моя карьера!

— Если ты не останешься жить, ты не получишь ничего. Это вполне разумно, так что подумай об этом.