Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

что все идет не по плану, это значит лишь то, что ты не знаешь всего плана.

Его слова вызвали у Къярта еще большее раздражение, но тот не подал вида.

— Конечно, ты же никогда не ошибаешься, — спокойно произнес он. Настолько спокойно и утвердительно, что заложенный во фразу сарказм прозвучал громче набата.

— Если я ошибусь, то платить за ошибку буду я, а не ты.

— А если ошибусь я?

— Тогда оба.

— И по какому такому принципу?

— Я старше и опытнее, — Райз улыбнулся. — Следовательно и ответственность на мне.

Къярт молчал. Не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что не видел смысла спорить — никто из них не собирался уступать.

— Я знал, что смогу справиться с ним, — все же произнес он — не в продолжение спора, но для объяснения своих действий. — Понял, когда коснулся первый раз. Мне кажется, я начинаю чувствовать общий объем эссенции жизни. Раньше я понимал, что она подходит к концу, только когда ослабевал поток. Но в этот раз я отчетливо ощущал ее границы. И они были довольно маленькие. Меньше, чем следовало бы ожидать от подобной громадины, — Къярт в задумчивости нахмурился. — С ней что-то было не так. Словно бы измотана. Ранена. Не знаю, как объяснить. Но это чувствовалось в ее жизненной энергии.

— Ну, мы можем узнать, что с ней было не так, — Райз усмехнулся и похлопал ладонью по бурдюку.

— Ты собрал его останки сюда? — Къярт покосился на него. — Когда только успел?

— Клык твоими стараниями весь в этой гадости измазался. Так что было несложно.

Къярт затих, отвлекшись на бой с самим собой, и в итоге потянулся снимать перчатку с руки.

— Нет, не сейчас. Не сегодня. С тебя хватит пока впечатлений. Тем более в нашей компании прибыло.

Он кивнул в сторону деревни, от которой отделилось три всадника: Хаук, Офрен и Осмельд на купленой в селе лошади.

— Спасибо, Къярт, — тихо произнес Райз, когда охотники преодолели половину пути. Тот посмотрел на него одновременно с недоверием и вопросом. — Правда, спасибо. Но не рискуй так больше. Договорились?

Къярт ничего не ответил. Может, он злился не из-за нравоучений или риска, а потому, что его план ни к кому не привязываться оказался несостоятельным?

— Что случилось? — спросил Райз, когда охотники подъехали и спешились.

Доставшийся Осмельду мерин, наверняка впервые в жизни видящий гривов, попятился и встал на дыбы. Поднявший в его сторону голову Клык презрительно фыркнул и потерял к коню всякий интерес.

— Решили дать Поду и Вильме возможность побыть наедине, — Офрен улыбнулся и неловко потер шею. — Мы им и так постоянно всю романтику портим своими физиономия. Так что раз выдалась возможность…

— Вильма прогнала Хаука, — Осмельд зарубил на корню басню Офрена.

— Вот чего она бесится? — Хаук грузно опустился на траву. — Она же сама говорила: «Там же люди, там же люди»!

— Говорить и делать — разные вещи, знаешь ли, — хмыкнул Офрен.

Хаук забубнил себе под нос ругательства. Выудив из кармана коробочку с самокрутками, он достал одну, закрыл крышку и покосился на Енкарт.

— Будете?

Райз отрицательно качнул головой, Къярт ответил менее внятно, но Хауку хватило, чтобы понять.

— Тоже думаешь, что мне не нужно было давить на Пода? — он закурил и сердито посмотрел на Осмельда.

— Ты знаешь, что я думаю, — буркнул тот.

— И то верно, — Хаук хмыкнул. — Но серьезно, почему только мне от Вильмы достается?

— О, не переживай по этому поводу, Поду тоже сегодня достанется, — рассмеялся Офрен.

— Знаю я, что ему достанется, — Хаук выдохнул горькое облако дыма. — Зараза, вот всегда так: ему все сливки, а мне нагоняй.

— Пойди, предъяви это Вильме, — продолжал хохотать Офрен.

— Не пойду, — Хаук насупился и умолк.

На губах Райза блуждала задумчивая улыбка. А жизнь охотников не была лишена своеобразного очарования: наслаждаться каждым днем, не устраивая забеги на длинные дистанции и не чувствуя на затылке тяжелого дыхания великой цели, для которой ты — крошечный винтик, один из бесчисленного множества.

— Как давно вы знакомы? — спросил Райз, чтобы отвлечься от лезущих в голову мыслей.

На него посмотрели не только охотники, но и Къярт.

— Да с самого детства, — Офрен на мгновение задумался, прежде чем ответить. — Росли в соседних дворах, да так и срослись в кучу. Вчетвером. А Осмельда мы нашли восемь лет назад, — Офрен посмотрел на парня, опустившего голову и спрятавшего глаза за челкой. — В девять лет он остался без родителей, и Вильма с Подом решили взять его к нам.

— Вильма с Подом! — фыркнул Хаук. — Не хочешь: Вильма и я? Прости, пацан, но Под тогда голосовал против. И твой ненаглядный Офрен, между прочем, тоже.

— Я воздержался, — Офрен миролюбиво поднял руки.

— Воздержался ты, как же, — отрезал Хаук. — Был так же против, как и Под.

— Я понимаю, — пробормотал Осмельд, и тут же оказался сгребенным в охапку Хауком.

Даже не думая выпускать парня, Хаук взъерошил кулаком его волосы.

— Вильма у нас добрая душа. А я — дальновидная, — Хаук зло зыркнул на прыснувшего в кулак Офрена и продолжил: — С нашими разъездами им уж точно было не до заведения детишек. Со спиногрызом не потаскаешься по всему Афракскому союзу. А тут — раз, и детеныш есть, и сразу смышленый. Да, Осмельд, ты же смышленый?

Хаук стал пуще прежнего лохматить волосы парня.

— Смышленый, смышленый, только отпусти, — взмолился тот.

— Ага, «отпусти», как же, — передразнил его Хаук. — Какой тут «отпусти», когда за тобой глаз да глаз нужен.

Они еще долго шумели: Осмельд делал вид, что пытается высвободиться, Офрен смеялся, а Хаук донимал их обоих и курил.

Этим вечером о спруте никто не говорил. Будто никому не было до него дела, и тварь не представляла из себя ничего, с чем бы охотники не сталкивались по несколько раз в неделю. Все дело могло быть в страхе, и троица попросту не хотела даже вспоминать о недавней встрече с монстром, но даже Осмельд, не отличающийся особой храбростью, оставался совершенно спокоен.

На следующий день они выехали с рассветом и добрались до кряжа за какие-то пару часов. Теперь оставалось только сутки езды строго на запад, вдоль вздымающихся по левую руку скал, и топей — по правую. Воздух здесь стоял влажный и густой, пропитанный терпким ароматом багульника, от которого гривы начинали фыркать и мотать мордами.

— Вы уже сталкивались с чем-то подобным? — Райз поравнялся с едущим впереди отряда Подом. Его лошадь, привыкшая к виду и запаху гривов, даже не дернулась, только заложила уши и подвела задние ноги под круп.

— К счастью,