Мы можем жить среди людей - Варвара Еналь

Но было здорово. Очень здорово прижиматься губами к губам Федьки, чувствовать его руки на шее и на спине, чувствовать его тепло и его любовь. Наверное, вот эта сила, что исходит сейчас от ее любимого друга — эта сила и есть любовь. Именно она соединяет людей и заставляет жить вместе и держаться всегда вместе.

Всегда вместе…

Федор приподнялся навстречу ей, повернулся и вскрикнул от боли. Неловко дернулся, откинувшись на спину.

— Извини, Федь, — Таис вдруг смутилась, — извини. Это все из‑за меня.

— Нормально все, — морщась, выдохнул он, — все нормально. С другой стороны, если я забыл о своих ранах, значит, все будет хорошо. Ну, по идее. Так ведь?

Таис кивнула. Торопливо заплела в косу разметавшиеся волосы и сказала:

— Мне надо приготовить какао. И поесть чего‑нибудь. Картошку — пюре хочешь? И немного сыра у меня есть. Будешь?

— Буду. Голодный ужасно. И хочу в туалет.

— Ого, надо что‑то придумать…

— Ничего не надо. Сейчас встану и доковыляю. Нога, вроде бы, не болит.

Таис осмотрела его ногу и заметила:

— Опухоль немного спала. Может, это только растяжение, а не перелом?

— Да кто его знает? Выберемся, и на Втором Уровне роботы определят.

Ну, конечно! Они же теперь свои на Втором Уровне! А там хорошая медицинская помощь, умные роботы и всякие нужные лекарства. И все у них теперь будет хорошо.

Федору удалось встать. Медленно придерживаясь за небольшой стул, он переставлял его перед собой и прыгал следом. Морщился, ругался сквозь зубы, но довольно быстро добрался до ванной. Вернулся умытый, с мокрой головой и заметил веселым голосом:

— Пахнет едой. Здорово. И фрик этот крутится около твоих ног. Что он будет есть? Эти твари же едят только мясо…

— Этот есть шоколад. Наверное, потому что маленький еще. Не вырос. Детеныш хищника еще не успел стать хищником.

— А когда вырастет? Думаешь, легко будет с ним расстаться?

— А если и в него вливать любовь? По капле каждый день? Как ты делал для меня? Может, это поможет ему измениться?

Федор удивленно поднял брови.

— Ничего себе у тебя мысли. Надо попробовать. Надо действительно попробовать. Как же мы его назовем тогда?

— Не знаю. Пушистик, наверное. Он же такой пушистый.

— Пушистик? — Федор фыркнул, — Смешное имечко.

— Другой вопрос — что мы будем делать с детьми Второго Уровня. Когда им будет исполняться пятнадцать лет? Угроза перерождения никуда не делась.

— Мы будем их любить. Просто любить. Ты понимаешь меня? Делиться нашей любовью с ними и верить, что они тоже научаться любить. Любовь ведь изменяет людей, правильно?

— Правильно, но это нелегко. Иногда мне кажется, что это невозможно.

— Но мы попробуем. У нас должно получиться. У нас все получиться.

Пушистику дали картошки и сыра. Он слопал все, смешно двигая головой и непрестанно мотая хвостиком — пумпочкой.

Таис и Федор тоже поели. Выпили какао. Таис снова обработала раны Федора, хотя тот и сопротивлялся, и говорил, что все это ерунда и можно этим заняться позже.

Их капельки — наушники лежали на краю стола, вместе с планшетом. Сейчас хотелось побыть без свидетелей, чтобы никто их не слушал, и никто не давал никаких советов. Совсем скоро они покинут гостеприимное убежище. Им предстоит выбраться наружу и снова закрыть проход. Запаять навсегда, оставив позади страшное прошлое.

— Может, взорвать всех этих фриков? — спросила Таис, делая еще одну кружку какао для Федора.

— Ну, нет. Мы не станем убивать их, потому что они — это мы. А мы — это они. Нас навсегда будет связывать вирус в нашей крови. И мы всегда должны помнить, что может случиться с человечеством, когда теряется любовь. Мы будем милосердными, потому что мы все‑таки не превратились в монстров. Так, Тай?

— Ладно, согласна. Тебе видней, штурман Шереметьев.

Федор лишь слабо улыбнулся в ответ. Правую руку он осторожно держал навесу. Пальцы слега припухли, кожа на тыльной стороне ладони покраснела. Таис нервничала, глядя на полоски лейкопластыря на его руке и на куски торчащих салфеток со следами крови. Надо бы срочно попасть на Второй Уровень и полечить все эти раны как следует. Хватит ли Федору сил дойти?

— А знаешь, — тихо сказала она, — я вполне нормально общалась с Эммой сегодня. Ты заметил? Мы не ссорились вообще.

— Угу, — Федор кивнул и невозмутимо сказал, — уверен, что ты еще не раз с ней поссоришься, я же тебя знаю.

Таис хмыкнула. Он действительно ее знает. Очень хорошо знает и все равно любит. Такой, какая она есть. Злую, резкую, раздражительную и наглую. Торопливую и решительную. Смелую и ловкую. Наверное, это еще одно свойство любви — принимать людей такими, какие они есть.

И, раз она любит Федора, она тоже так умеет. И Эмму сможет принять, и Колючего. У нее должно получиться, у нее уже получается.

После еды, медленно передвигаясь и действуя одной левой рукой, Федор осмотрел планшеты, которые были в этих двух комнатах.

— Интересно тут, — проговорил он, нажал на что‑то в разъемах стены и раздался тихий шипящий звук.

Часть противоположной стены отъехала в сторону, и перед Таис и Федором открылся удивительный вид. Через прочное стекло, занимавшее половину стены, они увидели Землю. Огромную, голубую. Красивую, нежную и необыкновенную.

— Значит, Земля все‑таки есть, — тихо проговорил Федор, приблизившись к окну.

Таис ничего ему не ответила. Она смотрела во все глаза на белые и голубые разводы атмосферы, на огромные океаны, покрывающие большую часть планеты, и думала о том, что планета Земля все‑таки является родиной, хоть они никогда на ней и не были.

6.

Наконец решили выбираться. Больше сидеть в рубках не было смысла. Закрыли окна, через которые видно было Землю. Выключили свет. Заряженный планшет, все еще издающий неслышные звуки тревоги, Таис повесила на плечо.

Спуск оказался мучительным и долгим. Держаться Федор мог только одной рукой, потому пришлось снова обвязать его тросом и держать из‑за всех сил, чтобы он не свалился. Все равно он неловко ступил на больную ногу и не смог сдержать крика. Все равно какое‑то время ждали, пока утихнет боль, и Федор сможет снова двигаться.

После долго ковыляли во тьме, пользуясь скупым светом фонарика.

У Таис сильно болела голова — видимо, начали сказываться последствия падения во время охоты. Ее немного подташнивало, самую малость, и специфические запахи животных казались просто отвратительными.

Пушистик неуклюже бежал за ними. Таис иногда оглядывалась и подзывала его за собой. Он тогда торопился, хотя ходил еще не очень уверенно и то и дело заплетался лапами и кунял своей довольно большой головой.

— Мы идем, скоро будем у ворот, — проговорила Таис, надеясь, что ее услышат Колючий и Эмма. Наушники теперь были в ушах у нее и у Федора.

— Отлично, ребята, а мы уже думали — что с вами случилось, почему не отвечаете? — Тут же послышался голос Эммы, — вас у дверей будет ждать сюрприз. Только не паникуйте и ничего не бойтесь. Колька тут провернул одну отличную штуку, вас это приятно удивит.

Едва они доковыляли до ворот, как створки разъехались. Свет на мгновение ослепил, Таис моргнула несколько раз и дернулась. Перед ней стояли четыре робота пятнадцатых. Блестели их бело — черные корпусы, глупо таращились глаза.

— Штурман Шереметьев, Таис Зобова, мы должны доставить вас в медпункт Третьего Уровня, где вам окажут необходимую помощь. У нас есть носилки для вас двоих. Не волнуйтесь, вашей жизни ничего не угрожает, — ровным голосом произнес один из роботов, — мы ожидаем дальнейших распоряжений, штурман Шереметьев.

7.

Таис открыла глаза и увидела над собой белый, абсолютно ровный потолок. Металлопластик, встроенные тонкие нити ламп дневного освещения — сейчас они были погашены, и потому казались просто темными полосками.

Воздух очень теплый и очень чистый. Пахнет лекарствами и совсем немного апельсинами. Повернув голову, Таис увидела на столике рядом со своей кроватью стакан, до краев наполненный апельсиновым соком.

Села, скинув с себя тонкий разноцветный плед. Недовольно зашевелился Пушистик в ногах, поднял мордочку и облизнулся. Язычок у него был длинный и узкий, точно алая ленточка.

Тут же пришли воспоминания о том, как ее и Федора доставили наверх, как она кричала и сопротивлялась, когда один из двенадцатых пытался ее осмотреть. Тогда Таис показалось, что это все обман, и их просто хотят усыпить. Новый план Гильдии.

Вспомнила, как пришел на Третий Уровень Колючий и заверил, что все в порядке, что это ему удалось усовершенствовать программу взлома пятнадцатых и с помощью Моага запустить в сервер для Донов-15. Таким образом, они отключили всех роботов и перепрограммировали их. Поставили программное обеспечение двенадцатых и добавили небольшие настройки.