Камбер-еретик - Кэтрин Куртц

— Вы с Джеваном ссоритесь?

Тавис мгновенно остановился и присел рядом с мальчиком.

— Ссоримся? Нет, конечно, У него болит нога. Я собирался принести ему немного вина и поработать со ступней. Почему бы вам не поспать? — предложил Тавис мальчику, пожатием руки готовя его ко сну. — Вы, верно, устали за день. Вечером будете веселее, если сейчас немного поспите.

— Думаю, ты прав. — Райс Майкл зевнул, прислоняясь к дереву. — С ногой Джевана не будет проблем?

— Разумеется, — Тавис улыбнулся, погладил мальчика по лбу и встал. — Просто нужно немного поработать, вот и все.

На другом конце поляны молодой солдат с вьющимися светлыми волосами краем глаза видел, как Целитель поднял бурдюк с вином и направился к старшему принцу. Частью мозга Девин по-прежнему следил за костями, которые встряхивал его партнер. Но другую половину интересовало, о чем разговаривали Целитель и принц, когда Тавис дал мальчику вина, опустился на колени и снял ботинок с правой ноги. Девину хотелось воспользоваться своими способностями, но Тавис мог обнаружить это, особенно вступив в роль Целителя.

Ботинок был снят, Джеван облегченно вздохнул и улыбнулся, откупорил мех с вином и сделал небольшой глоток. Когда Тавис стянул с него чулок, Джеван отложил бурдюк, повернулся на левый бок и положил голову на согнутую в локте руку.

— Ты очень рискуешь… — Целитель говорил, опустив полотенце в воду, он хотел вначале остудить больную ступню. — Кроме того, ты заставляешь меня сильно рисковать.

— Что ты делаешь такого, чего они не видели добрую дюжину раз? — возразил Джеван. — Они люди, Тавис. Что они знают?

— Разве ты не человек?

— Не такой, как они. У меня есть защиты. Ты сам знаешь.

— Это верно, — ответил Тавис, вытирая ногу и начиная массировать ее. — А если бы у тебя их не было? Я бы оказался перед искушением задать тебе хорошую трепку. Ты ведешь себя, как избалованное дитя.

— Как ты смеешь! — вскипятился мальчик. — Я прошу тебя о помощи, а ты… Тавис, ты поможешь мне или нет? Неужели ты не понимаешь? Мне нужно знать!

Тавис опустил глаза.

— Может, хватит? — с испугом прошептал он, сдерживая желание оглядеться. — От тебя расходятся энергетические волны по всей поляне. Да поможет нам Бог, если здесь окажется кто-то со скрытыми способностями…

— Ты имеешь в виду, что я посылал свои мысли тебе? — прервал его мальчик, садясь и в удивлении хватая Тависа за руку.

— Прошу прощения, мой принц, — громко сказал Тавис, наклоняясь к ноге и начиная тщательно массировать ее. — Я не хотел причинить вам боль. — И продолжил шепотом: — Ты хочешь, чтобы сюда сбежались все? Ложись, я посмотрю, что можно сделать.

Угомонившись, покорный Джеван лег, как было приказано.

Взглянув на стражников, Тавис начал окружать сознание мальчика своим. Он испытал странно знакомое манящее чувство и одновременно отметил, что, вероятнее всего, стражники не заметили ничего, выходящего за рамки обычного.

Но Девин заметил. Больше того, он уловил энергетические волны Джевана. Продолжая играть с Джейсоном в кости, он старался изготовиться для проникновения в мозг, хотя и опасался столкнуться с защитами Тависа. Некоторые люди имели врожденную способность сопротивляться изучению своего мозга, и Девин старательно имитировал это свойство, но и привлекать к себе чересчур много внимания было нельзя. Целитель остался единственным, кто сможет раскрыть его, если заподозрит что-то и заинтересуется мыслями солдата, известного под именем Эйдиярд.

Сейчас между Целителем и принцем происходило нечто, отличное от обыкновенного общения Целителя и пациента. У Девина появилось чувство, что уловленные им энергетические волны исходили от мальчика, а не от Тависа. Он наконец обнаружил то, зачем был послан сюда, и об этом нужно было известить друзей. Он послал вызов в комнату Совета, выяснил, что сейчас за ним наблюдает епископ Элистер, и заколебался. Было условлено, что Девин может вступать в контакт при первой необходимости, но сознание епископа Келлена в этот момент было сосредоточено на другом — он разбирал какой-то древний манускрипт — и Девин не стал ему мешать. С каждым днем епископ все больше нравился юноше. Старик был похож на деда, о котором он помнил так немного.

Девин отказался от контакта и снова обследовал лагерь. Джейсон был целиком поглощен жалкой кучкой медных монет — своим выигрышем у сослуживца (стража редко играла по-крупному), Робер тихо наигрывал песню пастуха, а Корунд продолжал дремать, привалившись к дереву.

Лошади паслись неподалеку. Райс Майкл тоже спал, только сомнительно, что его сморило и он задремал по собственной воле. Слуги плескались в воде немного выше по ручью. Подошел его черед бросать, и Девин взял у Джейсона кости. В этот момент испуганно заржала лошадь.

Девин замер с костями на раскрытой ладони.

— Ты слышал? — спросил он своего партнера.

— Слышал что?

Девин пустил в ход свои способности, вглядываясь в стену деревьев на другом краю поляны и прислушиваясь. Его импульс столкнулся со спешно поднимаемыми защитами.

Дерини!

Он ударился не о защиты Тависа!

Он нагнулся и схватился за меч, когда первая стрела вонзилась в дерево за его спиной, а вторая принесла смерть так и не проснувшемуся Корунду. Выругавшись, Джейсон вытащил меч, разбросав кости и деньги, и увернулся от третьей стрелы, нацеленной ему в голову.

— К принцам! — крикнул Робер, когда из-за деревьев выскочили полдюжины хорошо вооруженных людей и бросились на них. Стрелы продолжали сыпаться вокруг.

Тавис уже тащил Джевана за ближайшее дерево, но Райс Майкл выпрямился и застыл на месте, охваченный ужасом. В этот момент в четырех шагах от ребенка вырос из-за куста воин с обнаженным мечом. Девин бросился на помощь и оказался перед нападающим, прежде чем его меч вонзился в принца. Они сошлись, обмениваясь выпадами, оружие звенело, высекая искры. Девин мощно ударил слева и только тут спохватился (весьма своевременно), что у него не было щита.

Противник, к счастью, оказался не настолько опытным, чтобы извлечь выгоды из забывчивости Девина, и секундой позже он повалился с разрубленным черепом.

На его месте немедленно возник другой и стал сильно теснить Девина, но не заставил отступить ни на шаг к сжавшемуся в комок Райсу Майклу, который весь исходил немым криком ужаса.

Кольцо битвы сжималось. Стрелы по-прежнему рассекали воздух, но теперь противники оказались лицом к лицу, и лучникам было куда труднее целить. В первые секунды схватки Робер своей любимой лютней остановил одну из стрел, а потом окончательно погубил инструмент, грифом отбив удар меча. Теперь они с Джейсоном отчаянно защищались, прыгая на останках лютни. За свою потерю Робер отомстил, отрубив руку одному из нападавших. Джейсон прикрывал их отход к седлам и другой поклаже — там был верный лук Робера.