Память Древних (СИ) - Машевская Анастасия

Вчера они с Батиаром отослали к Молдвиннам двух «гонцов» — переодетых в одежду людей Девирна собственных подданных, которые передали, что «старый хрен согласен». В послании Брайсу, скрепленному печатью Продия, они также указали, что Стабальт готов выполнить любое поручение, и прежде всего — занять недалеко от столицы исключительно ту позицию, которую потребует Брайс — чтобы заявить о своих союзнических намерениях. Брайс наверняка поведется: все-таки у него Альфстанна в плену! По ответу Молдвинна, который ожидается сегодня-завтра, часть войск Батиара перейдет в указанное место. Этот момент Айонас со Стабальтом тоже обсудили. Во-первых, они отправят лишь несколько отрядов, наказав разбить большущий лагерь и жечь запредельное количество костров, дабы запутать Молдвиннских лазутчиков. Благо, будто на подобный случай, во время засады для Девирна Батиар повалил несколько гектаров леса, так что у него есть, что жечь. А во-вторых, даже если по позиции, которую Брайс назначит Стабальту, они не смогут распознать его планы Молдвинна, они все-таки смогут приглушить его осторожность. Потому что способ шантажа стратий выбрал самый лучший. Его, потерявшего сына, угроза жизни Хеледд тоже бы проняла, даже если она — строптивая девка. На безрыбье, как известно и рак годится, а через Хеледд Брайс наверняка надеется заполучить внука, которого сможет подготовить себе на смену. Внука-короля.

Наконец, в-третьих, подумал Айонас, прикрыв глаза, подобные новости и уступчивость, которую проявит Батиар, позволит Альфстанне хоть немного дольше побыть целой. Айонас знал в душе, что это ни от чего её не спасет, но молился и надеялся почти до слез. Толгримм, который, судя по всему, покинул госпожу последним, забыл, как разговаривать с людьми. Он только рванными гортанными вскриками раздавал команды, от чего как-то даже получил дружескую затрещину от Берена: да сколько можно на всех срываться? Его не особо впечатлило, но он стал посдержанней. С Айонасом Толгримм старался не пересекаться без повода нигде и никак. Диенар видел, что первый меч в охране Альфстанны во многих её злоключениях винит его. Даже если и понимает, что глупо — винит: больше просто некого.

Он снова взглянул на послание у себя в руках. Хоть какие-то хорошие новости. Раз к ним снова вернулся Ллейд, шансы на победу заметно вырастут. И раз он уже вывел войска, окапываясь недалеко от крепостных стен, значит, пора начинать. Нужно сейчас же поговорить с магами! В самом деле, чего он тут встал?! Где все?! Надо начинать же!

Диенар решительно развернулся на пятках — и подпрыгнул, едва не наделав в штаны. Перед ним, страшный, как ободранный гриф, стоял Батиар. Как этот старый костыль подошел незамеченным?!

— Молись, Айонас, — сказал Стабальт, не сходя с места, — чтобы Альфстанна доверилась тебе не зря. Я не потеряю по твоей милости всех трех своих детей.

«По моей милости ты еще никого не терял» — подумал Диенар. Не он же сам убил мальчишек Стабальта!

— Клянусь, Батиар, — отозвался Айонас вслух и твердой рукой смял послание Ллейда. — Её ты не потеряешь.

Стабальт отследил жест Диенара, ничего не сказав.

— Говорящий, говоришь? — спросил Хольфстенн, дослушав рассказ Данан о посохе, и громко рыгнул. Об осквернении Смотрителей Данан пока решила умолчать: это внесет ненужные сейчас взаимные подозрения, а пищи для размышлений хватает и так. Холфьстенн утер усы и бороду, отпил еще вновь запасенного у эльфов эля, почесал голову. За время отсутствия Данан, он побрил лысину и выглядел теперь страшно довольным.

Данан, сгорая от зависти, напросилась тоже. Они вспомнили день знакомства — тогда разговор почти сразу тоже пошел о брадобреях да цирюльнях. Как мог, гном укоротил отросшие волосы чародейки — вышло криво — покряхтел недолго, подравнивая, потом плюнул и велел Данан «ходить так». В дело заступила Эдорта, промаялась с последствиями гномского вмешательства с полчаса, сделала нечто удобоваримое («удобосмотримое», как поправил Борво) и вернулась к своему мечу и точильному камню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Удобно-удобно, — протянул Стенн и снова приложился к фляжке. — Вот сидишь ты, смотришь на печального Диармайда и говоришь: «Да что ты кислый, будто тебя уже три года одной капустой кормят?» — Дей тут же вскинулся: почему опять он им чем-то не угодил? — И Дей такой тут же обиделся, а ты ему: «А что я? Я ничего не говорил! Это все мой посох!» — заявил Стенн, потом посмотрел на Данан и потребовал. — Я хочу себе такую штуку.

Данан развела руками: она вообще-то не к этому вела, и помочь в желаниях гнома ей было решительно нечем.

Жал лежал головой у Данан на коленях, позволяя ей бездумно шевелить его волосы.

— Ну или сидишь и шутишь несмешными шутками не к месту, да, Стенн? — поскабрезничал эйтианец. — Тоже можно спереть на колдовскую палку.

— А еще эта колдовская палка бы отлично смотрелась в заднице у какого-нибудь эльфа, который любит поумничать, — не остался в долгу Стенн.

— Да брось, — включилась Данан. — Нет смысла закрывать зад, если можно все газы спирать на сам посох. Мол, ах какой нехороший Аладрис, взял и испортил воздух вокруг.

Фирин, сидевший на полу в привычной позе, покосился на сборище весельчаков с глубоким сочувствием и некоторым опасением.

— Вы нормальные вообще? — спросил он.

— А что ты хотел? — с энтузиазмом влез Дей. — Обделать древнюю магическую реликвию для них — милое дело. Данан вообще вон только задницы и интересуют. Нет еще такой, куда бы она нас не затащила.

— Нет еще такой, в которой бы ты не ныл, — не осталась чародейка в долгу.

Гном потряс опустевшей фляжкой над собой, стряхнул поседение капли эля на язык, как бы размазал их языком по зубам и деловито причмокнул.

— Ты смотри, евнух, а временами какой светлый ум!

— Как затащила, так и вытащила, — невозмутимо отмахнулась Данан.

— УЖЕ?! — воскликнул Дей вполне картинно и издевательски. — Я что-то упустил? Когда наша ситуация изменилась?

Стенн смерил его придирчивым взглядом, поджав губы. Потом встал, проковылял к Данан, наклонился к уху и громким шепотом заявил:

— Все-таки правильно, что выбрала эйтианца. Представляешь, сколько бы этот, — гном качнул головой в сторону Дея, — болтал в постели? Вы б до главного так и не дошли!

Диармайд отвечать не стал: вскочил, как мальчишка, и просто погнался за коротышкой. Выпитое оказалось Стенну не на руку, он врезался в косяк, а Дей этим воспользовался. Навалившись сверху, он едва не врезал гному прямо в лицо, но того спас Борво:

— Ты чего?! Не получилось с бабами, к мужикам лезешь?! Я спасу тебя, Хольфстенн!!! — выкрикнул Борво и не сдвинулся с места.

Диармайд на мгновение тоже застыл, потом оглянулся через плечо на Борво, едва ли не с суеверным ужасом в глазах: как?! И ты?! Ты, Борво?! А затем получил легкий тычок в ребро и пинок под колено. Встав, Холфьстенн демонстративно отряхнулся, заявил, что «нечего к нему лезть», и протянул Диармайду руку. Тот покуксился, да принял. Встал на ноги — и резко дернул вниз, роняя гнома в ответ. Отряхнул, прихлопывая руки, мол, «Готово!», и самодовольно вернулся на место. Стенн валялся, болтая ногами, и ржал.

— Ладно, — вставил Борво, отрезвляя ситуацию. — Что будем делать?

— Спать? — первой предложила Данан.

— Это ты говоришь? — покосился на неё Дей. — Ты здорова?

— Ну, меня вообще-то подняли засветло, — тут же накинулась Данан.

— Мне предложение нравится, — вставила Эдорта, неотрывно шлифуя острие клинка.

— А серьезно? — настоял Борво.

— Серьёзно, — спокойно и твердо сказала Данан. — Давайте поспим до утра. Утром встретимся с Тальвадой и все обсудим. Раз они сумели сохранить голову, то наверняка обросли хотя бы парой идей. К тому же, мы с вами, — Данан посмотрела на Борво и Диармайда, — я имею в виду смотрителей, чувствуем, насколько здесь тише. Думаю, нужно воспользоваться передышкой. Потому что, как только мы покинем Ирэтвендиль, все станет намного…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хуже? — подсказал Борво.

— Сложнее, — поправила чародейка.