Амулет: Падение Империи - Владимир Ткаченко

Гарольд окинул Джеймса сердитым взглядом и сказал:

— Тот, кто устроил эту ловушку, скорее всего, скоро явится сюда. Идем, нужно выбираться!

Чувство тревоги, внезапно нахлынувшее на Джеймса, заставило его оглянуться и осмотреть всю верхнюю часть пещеры. Он не понимал, зачем он это делал, но чувствовал, что там, во мраке, кто-то наблюдал за ними, выжидая момент для нападения.

Айя окликнула Джеймса и поманила его за собой. Гарольд и Одхан уже обошли злополучный сундук и направлялись дальше.

Вдруг, нестерпимая боль пронзила левую руку Джеймса. Он громко вскрикнул и упал на колени. Его лицо перекосила гримаса чудовищной боли, такой, какую он еще не испытывал никогда в жизни. Все его тело горело и пылало жаром, будто он оказался в аду и подвергался там самым страшным пыткам. Голова раскалывалась на куски, а перед глазами с большой скоростью мелькали какие-то непонятные картинки, которые Джеймс не успевал разглядеть. Левая рука онемела и перестала слушаться мальчика. Это была страшная агония.

— Джеймс, что с тобой?! — испугано вскрикнула Айя и кинулась к мальчику.

Гарольд и Одхан увидели, что с Джеймсом происходит что-то странное и быстро вернулись назад.

— Что происходит, что с ним? — взволновано спросил Гарольд, опустившись на одно колено.

— Я не знаю, он весь горит, — ответила Айя. — Я чувствую его боль, это ужасно! Он испытывает страшные муки, но отчего?

Неожиданно сильная боль отступила и оставила Джеймса в покое. Он почувствовал такое облегчение, как будто несколько дней провел в мягкой, уютной постели, хорошо выспавшись и изрядно подкрепившись. Постоянная усталость и недомогания, мучавшие его всю дорогу, куда-то вмиг исчезли. Мысли его прояснились, а дух окреп. Оставившие Джеймса силы вновь вернулись к нему, преумножившись в несколько раз. Он чувствовал себя превосходно, за исключением неприятного жжения на левой руке.

Джеймс поднял голову и окинул взглядом окружавших его людей. Затем, он закатил левый рукав рубахи до локтя. На его запястье, точно клеймом, была выжжена какая-то эмблема, похожая на древние руны. Линии, напоминавшие очертания наконечников стрел эльфов и одновременно похожих на письмо гномов.

Внезапно, обожженная кожа, как по волшебству, восстановила свой прежний вид, превратив клеймо в набор черных линий.

— Этого не может быть! — удивленно воскликнула Айя. Она не могла отвести глаз от удивительного рисунка, пристально рассматривая его с открытым ртом.

— Что это такое? — спросил не менее удивленный Гарольд. Никогда еще он не видел ничего подобного.

— Это знак Верховных магов! — произнесла Айя. — Джеймс, ты понимаешь, что все это значит? Этот знак появляется только у тех, кому подвластна магия!

Джеймс непонимающе смотрел на эльфийку и не мог до конца поверить в происходящее. Знак давно сгинувших в бытие Великих магов теперь красовался у него на руке. Он был совсем не похож на тот, который Джеймс видел у своего отца. Но, что он означал для мальчика и всего остального мира, суждено было выяснить чуть позже.

Неожиданно, черные линии на запястье Джеймса стали покрываться белым, тусклым светом, который становился ярче с каждой секундой.

Айя увидела это и вскочила на ноги.

— Знак светится только тогда, когда рядом враги! — воскликнула она и перевела взгляд на Гарольда.

Гарольд ухватил эфес своего клинка. Он что-то услышал, что-то едва заметное, почти неуловимое. Резким движением он выхватил клинок из ножен и взмахнул им перед собой, отбив в сторону, летевшую на него стрелу.

Вдруг, все пространство пещеры заполнил противный, тонкий рев, исходивший откуда-то сверху.

— Гоблины! — воскликнул Гарольд. — Их здесь сотни, может быть, тысячи. Надо бежать и бежать быстро!

Разрезая воздух, с оглушительным свистом, сверху полетели самодельные стрелы. Подняв Джеймса на ноги, Гарольд, Одхан и Айя быстро побежали через большой зал опасной пещеры. Отбиваясь от стрел, они забежали в узкий проем между скал, который уводил их все глубже в пещеры.

Крики гоблинов становились громче, они доносились отовсюду и, казалось, что вся пещера кишела ими. Путники бежали вперед, не останавливаясь. Они не знали, куда приведет их выбранный ими путь, но размышлять над этим вопросом совсем не было времени, поэтому Гарольд, который бежал первым, прокладывал маршрут наугад. Правда, Айя несколько раз поправляла его, указывая другое направление. Эльфийка опиралась в выборе на свое острое чутье, в последнее время часто подводившее ее.

Миновав узкий проход, путники очутились в следующем зале, не уступавшем по размерам предыдущему. Гоблины буквально наступали им на пятки. Они не бежали вслед за путниками, а карабкались по отвесным стенам, благодаря своим длинным, цепким когтям. Этот мерзкий стук когтей по скалам барабанил по ушам и нагонял ужас. Иногда, в этой канонаде можно было разобрать зловещий смех гоблинов, загонявших свою добычу в угол.

Зал, через который бежали путники, оказался не простым. Судя по большим, каменным саркофагам, расставленным по краям и высоким квадратным колоннам, подпиравшим потолок пещеры, это была чья-то гробница.

Возможно, эти пещеры ранее использовались гномами еще до того, как здесь поселились гоблины, а может, это была усыпальница гоблиновских королей, почивших здесь после долгого правления. Так или иначе, но Гарольд, Джеймс, Айя и Одхан забрались слишком далеко вглубь горы, в самое сердце жилища врагов.

Добежав до середины зала, Гарольд, вдруг, остановился и велел сделать то же и остальным. Он стоял на краю пропасти, но на этот раз моста через нее не было. Пропасть была шириной где-то в пятнадцать футов, и перепрыгнуть через нее было не возможно. Гарольд сразу отмел этот вариант и стал искать другой выход.

Тем временем, гоблины заполонили стены и потолок усыпальницы и стали спрыгивать на пол. Они не торопились, потому что понимали, что деваться их добыче было некуда. Медленно подбираясь к угодившим в ловушку путникам, гоблины шипели и успевали даже драться между собой за право первому напасть на людей.

— Нам конец! — с ужасом воскликнул Одхан. — Нам не спастись!

— Они все ближе подходят! — произнес Джеймс и вынул клинок из ножен. — Гарольд, что нам делать?

Гарольд стоял спиной к врагу и к своим спутникам. Внимательно изучая окрестности с помощью факела, он наткнулся на полуразрушенную колонну, уходившею на тридцать футов вверх. Колонна была обломана сверху и накренена как раз в сторону обрыва. Ее основание было покрыто многочисленными трещинами и вселяло надежду на то, что из этой колонны получится отличный прочный мост.