Нашествие - Дмитрий Лазарев

Дайнард немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Я не был бы архимагом, если бы не умел путешествовать между мирами. В молодости я немало постранствовал по Множеству… Одним из миров, посещенных мною, была Земля. Твой родной дом, насколько я понимаю.

Дмитрий кивком подтвердил догадку архимага.

– Больше всего меня поразило в этом мире почти полное отсутствие адептов и невероятно низкая напряженность магического поля. Мир без магии! Так называемый технологический мир. Я конечно, читал о них в книгах, но впервые сам оказался в таком. Тогда он лишь немного занимал меня с чисто научной точки зрения, но перед решительным боем с Балендалом я вспомнил о нем, как о шансе на спасение для Сигурда. Я попросил Кирка – одного из моих лучших магов и, бесспорно, самого преданного из них, доставить туда моего младшего сына и позаботиться о нем. Так как я весьма успешно держал Сигурда в отдалении от Каладборга, то был уверен, что меч еще не успел крепко вцепиться в душу моего мальчика и, чем бы ни закончилось наше сражение с Балендалом для нас с Вайлентом и для всего Фар-Сорна, Каладборг не должен был добраться до Сигурда и его потомков в технологическом мире. Похоже, я ошибался… Ты не расскажешь, как ты нашел Каладборг, а точнее, как Каладборг нашел тебя?

– Непременно расскажу, – согласился Дмитрий. – Но сначала, мне хотелось бы дослушать вашу историю.

– Да мне, собственно, уже почти нечего рассказывать, – пожал своими призрачными плечами Дайнард. – Послав Кирка с Сигурдом на Землю, я отправился навстречу Балендалу. Вайлент, конечно же, сопровождал меня. Мы встретились на поле боя у Джукла – одного из наших пограничных городов. Когда я увидел его, в моей голове словно помутилось. Каладборг решительно и бесповоротно взял надо мной верх. Мы с Балендалом так ненавидели друг друга, что не стали терять время на разведку боем и обмен хитрыми заклятьями. Мы просто высвободили максимальную мощь наших артефактов, которым словно передались наши чувства, и прямым силовым ударом направили ее друг на друга. Столкновение сил, как я и ожидал, вызвало какое-то светопреставление… О дальнейшем, я думаю, вам более подробно и обстоятельно расскажет ваш спутник, – Дайнард впервые обратил внимание на Агента, и тот слегка кивнул в ответ. – Дело в том, что я погиб в первые минуты начавшегося катаклизма и знаю о последующих событиях лишь то, что говорилось на суде, который и заточил меня в этом безрадостном месте.

Дмитрий повернулся к Агенту, и тот, откашлявшись, заговорил:

– Я не был свидетелем начала процесса, так как находился тогда в другом уголке Вселенной. Я подключился на более поздней стадии, когда почти все Силы стабильности были брошены к Фар-Сорну, чтобы остановить катастрофу, грозящую умертвить добрую половину Множества Миров. – Агент посмотрел на Дайнарда, и мертвый архимаг словно съежился под его взглядом. Видимо, сознание своей вины за гибель многих миллионов разумных существ, не говоря уже о флоре и фауне пяти миров, охваченных тем катаклизмом, давило на его плечи с поистине страшной силой. – Останавливая волну разрушений, мы немного разобрались в сути происходящего, а позднее, наши аналитики разложили по полочкам весь процесс. Так что я могу вам объяснить, что именно уничтожило те пять миров. Основа Силы Каладборга – стихийная магия, а Короны – магия смерти. При столкновении эти Силы вызвали взрыв, как если бы частица вещества столкнулась с частицей антивещества. Первой шла волна разрушений, которая смела все с поверхности Фар-Сорна и проломила межмировые барьеры, распространяя разрушения на соседние миры. Далее сработала Сила Короны. Она умертвила все, что уцелело после волны разрушений, даже самую землю на километр в глубину. А затем Каладборг заморозил полученное мертвое пространство, превратив пять миров в копию земной Антарктиды и необратимо изменив климат.

Молодым человеком, тем временем, завладела какая-то идея. Глаза его стали отсутствующими. Возникшее молчание нарушил Дайнард.

– Ты хотел рассказать о своей встрече с Каладборгом, – напомнил он Дмитрию.

– Что? Ах, да… Историческая встреча произошла в Нордхейме, когда за мной охотилась банда орков…

– Постой, постой! – перебил его архимаг. – Как это – в Нордхейме, орки… Ты умеешь путешествовать между мирами?

– Нет конечно. Я обычный человек. Ну ладно, пусть не совсем обычный, но почти вся моя магия – от Каладборга. Здесь, например, я только потому, что меня привел сюда господин Агент. Но у нас в Пандемониуме границ между мирами нет.

Встретив непонимающий взгляд Дайнарда, Дмитрий вздохнул и начал рассказывать. Он рассказал об эксперименте Савранского, о «подсказке» эдемитов, о Катаклизме, о Времени Хаоса, о структуре Пандемониума, об эдемитском правлении, о смерти родителей, других своих злоключениях и о том, как он нашел Каладборг. Далее молодой человек кратко поведал о событиях, произошедших с ним с того момента, как магический меч поселился в его бедре, до настоящего времени.

Дайнард слушал его с неослабевающим интересом и, когда молодой человек закончил свой рассказ, посмотрел на него с какой-то даже гордостью.

– Нет, ты точно истинный потомок Нордлингов! Подожди минуту, не возражай и не злись! Дай мне закончить. В ходе этих приключений ты проявил черты, свойственные всем представителям нашей династии. Я, конечно, не стану утверждать, что они уникальны и не свойственны более никому во Вселенной, но прими во внимание несколько фактов. Первое. Каладборг избрал тебя носителем. Каким бы чудовищем не был сотворенный мною меч, он питает определенную слабость к членам нашей семьи, семьи своего создателя. Каладборг, при всем его уме, все же вещь, и вряд ли он смог узнать в твоей душе именно душу Сигурда, так как с ним он общался менее других, но каким-то шестым чувством он учуял нашу кровь. Второе. Не зная, кто ты, он сразу определил в тебе задатки сильного фехтовальщика, хотя и не мог понять, откуда они у тебя. А это – известное явление, и называется оно родовой памятью или памятью предков. И третье. То, что из глубины твоего существа приходило к тебе на помощь в критические минуты: и когда ты боролся с Каладборгом в том дворе, и там, в джунглях, когда ты уходил от погони эдемитов – все это проявления нашей фамильной внутренней силы. Во многом благодаря ей мы несколько веков царили на троне Холлара, ни разу не склонившись перед могущественными завоевателями. Во многом благодаря ей я достиг таких высот в магии и сколотил огромную империю… В тебе гораздо больше от Сигурда, чем ты думаешь или пытаешься убедить нас!

– И что вы хотите этим сказать? – холодно поинтересовался Дмитрий.

Архимаг сделал такое движение, словно вздохнул, хотя, как это может проделать бесплотный дух, представить достаточно сложно. Энтузиазм, с которым он только что излагал свои аргументы, внезапно иссяк, а в глазах появилась смертная тоска и усталость.

– Я уже говорил, что сделал все от меня зависящее, чтобы оградить те… Сигурда и его потомков от рока Каладборга, но увы, все усилия оказались напрасны. Я начал это понимать, когда меня посетил Лонгар Темный.

– Так, так, это уже сюрприз! – оживился Агент, и в глазах его вспыхнул интерес. – Когда это было?

– Мне здесь достаточно сложно судить о времени, – медленно ответил Дайнард. – Могу лишь сказать, что на голове его была Корона Мертвых, и он просто лучился торжеством как мальчишка, только что получивший в подарок вожделенную игрушку и спешащий похвастаться ею перед соседскими детьми. Но одновременно это было торжество взрослого человека, долго стремившегося к какой-то цели и, наконец, достигшего ее… Думаю, к моменту его появления здесь Корона еще весьма недолго венчала его чело.

– Так, понятно, – нетерпеливо проговорил Агент. – И что он вам говорил?

– Он очень обрадовался, увидев меня в заточении, и сообщил, что Каладборг вновь появился и обрел носителя. Его слуги высказывали предположения, что этот носитель мог быть моей реинкарнацией.

– Вот как? – удивился Агент. – Они что же, не знали, где вы находитесь?

– Знали, но… – тут мертвый архимаг позволил себе усмехнуться, – полагали, что мой магический гений поможет мне вырваться даже из вашей темницы.

Посланец Первосозданного натянуто рассмеялся:

– Весьма наивно с их стороны… И что было дальше?

– Темный стал кичиться своим могуществом и говорить, что завоюет мир. О каком мире идет речь, я тогда не понял, но теперь ясно, что о Пандемониуме. Когда же я сказал ему, что он, скорее всего, не завоюет мир, а разрушит его, не сумев совладать с разрушительными инстинктами Короны, а затем погибнет и сам, он пришел в бешенство. Темный кричал, что уничтожит носителя Каладборга, отрубит ему голову, затем сломает мое творение и принесет мне голову и обломки полюбоваться. С этим и ушел. Я тогда много думал о том, кому же не повезло стать носителем Каладборга и пришел к выводу, что это может быть далекий потомок Сигурда. Но и в этом я ошибся… Поверь, Си… Дмитрий, мне очень жаль, что рок этого чудовищного меча вошел в твою жизнь и превратил ее в кошмар. Ни в чем за всю свою жизнь и время заточения здесь я так не раскаивался, как в том, что создал его… Возможно это наказание, проклятье или карма нашей семьи, как хочешь… Мы приговорены к Каладборгу, наши судьбы неразрывно связаны с ним. И Сигурду, пусть и на новом цикле реинкарнации, не суждено было избежать этого. История повторяется… Теперь Каладборг в твоих руках, а на голове твоего смертельного врага – Корона Мертвых. Ты стоишь перед страшным выбором, а я даже не знаю, чем тебе помочь…