Сталин: арктический щит - Юрий Жуков

«Настоящим сообщаю, что в 1 час 20 минут ночи 17 августа 1942 года на Диксон было совершено нападение немецко-фашистского корабля, по признакам «карманного линкора» «Адмирал Шеер». Пользуясь туманом и облачностью, корабль подошел близко к берегу Нового Диксона (где был замечен), а затем обогнул о. Диксон, вышел на створы и открыл огонь по главному причалу, у которого стояли «Дежнев» и «Кара».

Имея заранее ваше предупреждение о возможности нападения врага, политотделом были приняты меры следующего порядка: приготовленные к отправке орудия сухопутной батареи лейтенанта Корнякова отрядом народного ополчения были установлены для ведения огня с угольной площадки главного причала, на господствующих береговых высотах установили имеющиеся противотанковые пушки, первый взвод отряда народного ополчения вооружили винтовками и гранатами для отражения возможного десанта. Такая подготовка, а также предупреждение патрулей за 15 минут о приближении врага дали возможность успешно отразить нападение.

Выйдя на створ и развернувшись правым бортом, фашистский корабль стал обстреливать причал и стоящие там суда из орудий всех калибров. Батарея Корнякова, а затем «Дежнев» стали активно отвечать. В результате перестрелки было замечено попадание в кормовую часть линкора и пожар там. Нанесены были повреждения и нашим судам — «Революционеру» и «Дежневу». После удачного попадания в корму линкора последний быстро ушел за остров Диксон и, остановившись у острова Медвежий, обстрелял и поджег дом военных на Кречатике, разбил строившуюся на острове Медвежий туманную станцию и поджег силовую Нового Диксона. После этого корабль пошел к порту с северной стороны, беспрерывно стреляя по берегу острова Диксон, прочесывая его. Встав в 3–4 километрах от порта, линкор начал обстреливать Конус через пролив Лену. Здесь ему удалось поджечь лишь несколько бочек горючего, нанести незначительные повреждения электростанции. Пожар нами был быстро потушен. Обстрел поселка, порта шрапнельными и фугасными снарядами никакого ущерба и жертв не причинил.

Отражать вторую атаку фашистского линкора пришлось одной батарее Корнякова, так как «Дежнев» при первой атаке вышел из строя. Развернув пушки на 180°, Корняков открыл огонь и дважды поразил линкор шестидюймовыми снарядами. Замечены попадания в корму и носовую часть. После этого корабль быстро ушел на север»46.

Финалом действий германского флота в советском секторе Арктики летом и осенью 1942 года стала постановка мин у выходов из Баренцева моря в Карское. 7 сентября ее провели у острова Колгуева эсминцы «Рихард Байтцен», Z-29 и Z-30. 26 сентября у северной оконечности Новой Земли — тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер», рейд которого эскортировали четыре эсминца. 13 октября, в проливе Югорский Шар — подводная лодка U-592.15 октября, вновь у острова Колгуева — эсминцы «Фридрих Эккольдт», «Рихард Байтцен», Z-27 и Z-30. Очень скоро на этих минах подорвались пароход «Щорс» и СКР-23 (траулер «Муссон»)47.

Столь практически безнаказанные действия немецких кораблей стали результатом весьма серьезных просчетов, допущенных командованием Северного флота. С началом навигации 1942 года оно, вместо того чтобы усилить Северный отряд, ослабило его. Отозвало из его состава четыре сторожевика — СКР-18, СКР-19, СКР-61 и СКР-65, имевших по четыре 76-миллиметровых орудия и вполне способных бороться с подводными лодками. Заменило их малотоннажными мотоблоками «Полярник», «Норд», «Папанин», «Мурманец», вооруженных 45-миллиметровыми орудиями, да придало им два тральщика, получивших при мобилизации такое же артиллерийское вооружение48. Только после рейда «Шеера» стали направлять к северу от Новой Земли для патрулирования советские подводные лодки, однако такие меры ничего изменить уже не смогли.

На Северном флоте твердо полагали, что переломить ситуацию в Арктике к лучшему позволит значительное пополнение корабельного состава. Ведь еще в марте 1942 года в Полярный пришли под советским флагом десять тральщиков из Великобритании. Семь — бывшие норвежские китобойцы и три специальной постройки. А в середине октября ледокол «Микоян» провел из бухты Провидения Северным морским путем в Ваенгу лидер «Баку» и эсминцы «Разумный», «Разъяренный».

И все же Сталин считал необходимыми более радикальные меры. В ходе переговоров с Черчиллем в Москве 13 января в который раз пытался привлечь внимание британского премьера к положению в Арктике. Заявил, что «немцы нападают на конвои, следующие в СССР, со своих баз в Северной Норвегии». И потому предложил: «Почему бы не разгромить немцев в Северной Норвегии?.. В этой операции могли бы принять участие наша и английская авиация. Маршрут конвоев определенный. Им некуда маневрировать. У немцев флот небольшой, и надо его уничтожить…»

Черчилль, даже если бы и очень захотел того же, никак не мог обещать проведения такой битвы по заказу. И потому Сталину пришлось принять встречное предложение собеседника. Выделить дополнительно для совместного с британской авиацией постоянного патрулирования зоны между Шпицбергеном и Северной Норвегией 19 дальних бомбардировщиков и торпедоносцев, 42 истребителя ближнего действия и 43 — дальнего49. Они отныне и призваны были способствовать безопасности северного маршрута.

Но так как полярная морская трасса стала весьма опасной, ненадежной, советское руководство нашло ей не столько замену, сколько серьезное подспорье. Так называемый Восточный маршрут. Авиатрассу от Аляски до Центральной Сибири, предложенную наряду с другими еще 27 июня 1941 года в записке И.Д. Папанина. Решение о ней Государственного комитета обороны (ГКО), принятое 9 октября того же 1941 года, предусматривало организацию и оборудование воздушной линии Красноярск — Уэллен, на которой предусматривались промежуточные посадочные площадки в Киренске, Якутске, Береляхе и Анадыре, откуда линия должна была продолжиться на Ном и Фербенкс50.

Хотя такая линия и была давно освоена советскими полярными летчиками, для перегона по ней большого числа самолетов, в том числе и тяжелых бомбардировщиков, требовалось вместо грунтовых взлетно-посадочных полос в кратчайший срок построить и настоящие аэродромы. Базовые — Киренск, Сейм-чан, Уэлысаль; промежуточные — Алдан, Олекминск, Оймякон, Берелях, Марково. Переоборудовать старые — Красноярска, Якутска. Дополнить их грунтовыми полосами на непредвиденные случаи в Бодайбо, Витиме, Усть-Mae, Хандыге, Зырянке, Анадыре. Все это было сделано не только в необычайно короткий срок, за десять месяцев, но и в условиях жесткой сибирской зимы51.

В октябре 1942 года Восточный маршрут, руководство которым возложили на ветерана полярной авиации полковника И.П. Музурука, начал действовать. Снял с Северного значительную часть нагрузки по транспортировке средних бомбардировщиков, истребителей с судов, шедших из Исландии на Архангельск и Мурманск.

Наконец, той же осенью претворили в жизнь и третье предложение, содержавшееся в записке Главсевморпути. Начали регулярные рейсы через Тихий океан. От американских портов — Сиэтль и Портленд, канадского — Ванкувер, но не на Анадырь и далее — по Северному морскому пути, над которым постоянно висела угроза нападения вражеских кораблей, а на Петропавловск-Камчатский и Владивосток. Правда, и такой маршрут оказался далеко не безопасным. В 1941 году в дальневосточных водах японцы потопили восемь судов, шедших для них под нейтральным советским флагом, в 1942-м — еще четыре.

Координацию перевозок военных грузов по теперь уже четырем маршрутам (имелся и Иранский, от Персидского залива по железной дороге на Баку) взяла на себя образованная 14 февраля 1942 года Транспортная комиссия ГКО во главе со Сталиным52.

…Беседуя со Сталиным в Москве, Черчилль никак не мог и предположить, что уходящий год все же завершится для британского флота блестящей победой в Арктике. Сражением, вошедшим в историю как Новогоднее. Хоть и не приведшим, на что так надеялись в Кремле, к уничтожению всего военно-морского соединения Германии на Севере, но все же изменившим положение в Норвежском и Баренцевом морях, изрядно облегчившим проводку там транспортов. Сражением, которому способствовало и англо-советское патрулирование, включившее 24 британских бомбардировщика «Хемпден», четыре разведчика «Спитфайер», базировавшихся в Ваенге, и эскадрилью дальних морских разведчиков «Каталина», обосновавшихся на озере Лаха и в губе Грязная53.

15 декабря из шотландского порта Лох-Ю вышел конвой, по общему счету двадцатый, «JW-51 А» и благополучно прибыл в Кольский залив. Следующий «JW-51 В», всего в четырнадцать судов, отправился в нелегкое плавание неделю спустя. Его эскорт составляли шесть эсминцев и пять тральщиков под командованием капитана 1-го ранга Роберта Шербрука, державшего свой вымпел на «Опслоу». Навстречу им 27 декабря из Ваенги вышли корабли охранения предыдущего конвоя — легкие крейсеры «Шеффилд», «Джамайка» и два эсминца.