Взгляд незнакомки - Шеннон Дрейк

Воздух был напоен ароматами лета. С реки дул свежий ветерок, очищавший Кендалл от вони и грязи госпиталя.

Они свернули налево, оставив позади себя город и повстанческую батарею. Раздался тихий свист, и доктор Армстронг остановился, крепко сжав руку Кендалл. Из кустов навстречу им выскочил какой-то мальчишка.

— Док Армстронг, что-то неладное с лодкой. Я ее вижу, а она не пристает к берегу. Вот посмотрите сами. Видите, как она плывет? Сейчас выглянет луна, тогда увидите… Вот смотрите! Почему он не пристает? Билли не мог не пройти.

Доктор Армстронг молча смотрел на гладь воды.

— Не знаю, — тихо произнес он, наконец. — Течение скоро унесет лодку. Интересно, он привез морфий?

Кендалл посмотрела на мальчишку, которому не было еще и тринадцати лет, потом на старого доктора. Словно прочитав ее мысли, мальчик произнес внезапно охрипшим голосом:

— Я бы постарался доплыть до нее, но я не умею плавать. Мама всегда говорила, что хорошенько высечет меня, если увидит в реке или ручье.

— Я смогу пригнать лодку, — вызвалась Кендалл. Доктор Армстронг посмотрел на нее как на сумасшедшую:

— Нет, Кендалл, я не могу послать женщину…

— Можете, — раздраженно сказала Кендалл. — Этот мальчик не умеет плавать, а вы, простите, доктор Армстронг, слишком стары. Кроме того, раненые в госпитале вряд ли обойдутся без вас.

Говоря эти слова, Кендалл начала торопливо раздеваться. Надо избавиться от этой кучи тряпья, иначе утонешь. Она не осмелилась сказать доктору, что сильно испугалась. Ведь, в сущности, она не такая уж и хорошая пловчиха. Но если не поддаваться панике, то все будет хорошо. Лодка была пока недалеко от берега, однако течение с каждой минутой уносило ее все дальше и дальше.

— Кендалл, мы найдем кого-нибудь другого.

— У нас нет на это времени. Морфий уплывет к янки, а они вряд ли преподнесут его нам на блюдечке?

Она сбросила туфли и увидела, что мальчик смотрит на нее широко раскрытыми глазами. Она рассмеялась, чтобы разрядить неловкость.

— Я понимаю, что одета не по последней моде, но будем считать, что это самый лучший женский купальный костюм. — Кендалл посмотрела на свои панталоны и короткую тесную рубашку.

— Кендалл… — снова попытался остановить женщину доктор Армстронг.

Но она уже не слышала его. Сквозь заросли она подбежала к реке и сразу окунулась в воду. Вода оказалась не по-летнему холодной, и у Кендалл захватило дух. Кроме того, она боялась, что в реке может водиться какая-нибудь нечисть. Она вытянула руки вперед и поплыла, стараясь побыстрее оторваться от противного, илистого дна. В несколько взмахов выбралась на глубокое место и огляделась. До маленькой гребной лодки оказалось не так близко, как это виделось с берега, — не менее нескольких сотен футов. Надо поворачивать назад…

Но воспоминание о кричащих на операционном столе раненых погнало Кендалл вперед вопреки доводам разума. Она набрала в легкие побольше воздуха и поплыла, делая медленные, размашистые гребки. Остановилась и снова посмотрела на лодку. Господи, как же она далеко! Снова вздохнула и поплыла вперед, уговаривая себя, что если перестанет двигаться, то просто замерзнет.

Она плыла вперед, стараясь быть методичной, как доктор

Армстронг. Вот она подплыла ближе… еще ближе.

Наконец она добралась до цели. Ухватившись за борт, решила отдохнуть, прежде чем попытаться перевалиться через него. Она отдыхала, прижавшись щекой к мокрому дереву борта, и ее распирало от гордости и счастья. Она сделала это! И только благодаря ей солдаты будут меньше мучиться на операционном столе… .

Внезапно сильные мужские руки схватили ее за плечи и грубо потащили из воды. У Кендалл вырвался дикий крик.

— Добро пожаловать на борт, шпион, — поприветствовал Кендалл чей-то веселый голос.

— Нет! — отчаянно сопротивляясь, не своим голосом взвизгнула Кендалл. Но ее быстро вытащили и посадили на среднюю банку.

— Будь я проклят, сержант, это женщина!

— Не буду с тобой спорить, Уокер, — добродушно согласился сержант. — Это определенно женщина.

Она испуганно перевела взгляд с одной фигуры, одетой в синий мундир, на другую, одетую так же. Один из них сидел на веслах и сноровисто греб к противоположному берегу.

— Подождите!.. — умоляюще воскликнула Кендалл, решив, что сержант, судя по голосу, порядочный человек и с ним можно будет договориться. — Подождите, прошу вас! Нам так нужен морфий!

— Какой еще морфий? — поинтересовался сержант. Его сухощавое лицо было покрыто сетью морщинок. — Здесь не было никакого морфия, леди. Только легкое стрелковое оружие. Мы отняли его у человека, который пытался провезти свой груз в Виксберг.

— Но я не понимаю… — начала было Кендалл. Сержант от души рассмеялся:

— Прошу прощения, леди, но ваш человек отнюдь не филантроп. Он решил, что на провозе оружия заработает больше, чем на лекарствах. Но не переживайте за него, мадам, остаток войны он проведет в федеральной тюрьме.

«Тюрьма…» — с запозданием подумала Кендалл и содрогнулась от этой мысли. Эти люди — янки и везут ее к позициям янки. Она сидит перед ними почти в чем мать родила, а они везут ее к своим. Что ее ждет?

Она вскочила, едва не опрокинув лодку, и попыталась выпрыгнуть, но сержант проворно поймал ее за ногу и отбросил на дно лодки.

— Прощу прощения, мэм, — пробормотал он, — но мы вернемся домой с полным набором шпионов. Мы обязательно познакомим вас с нашим лейтенантом.

Кендалл не чувствовала боли в ушибленных ребрах. Содрогнувшись от ужаса, она закрыла глаза.

При всем желании Кендалл не могла бы пожаловаться на плохое обращение. Как только лодка пристала к берегу, солдаты дали одеяло, в которое Кендалл завернулась. Каждый солдат, вздумавший пялить на нее глаза, получал суровое внушение от сержанта.

Кендалл отвели приблизительно на полмили от берега, где рядами стояли солдатские палатки. Тысячи людей в синих мундирах сидели вокруг лагерных костров и ужинали. Никто из них не выкрикнул вслед полуголой женщине ни одной непристойности. Солдаты лишь на минуту отрывались от котелков и снова равнодушно опускали глаза.

Наконец остановились возле большой палатки. Сержант откинул полог и проскользнул внутрь. Не прошло и нескольких секунд, как он вышел обратно, отодвинул полог и сделал Кендалл приглашающий жест.

Она вошла в палатку и остановилась перед раскладным столиком, за которым сидел молодой лейтенант. Кендалл чувствовала, как по ее щекам стекает с намокших волос холодная вода.

К ее безмерному удивлению, лейтенант поднялся навстречу. Он улыбнулся, и Кендалл поняла, что на самом деле он еще моложе, чем ей показалось с первого взгляда. Просто черты юношеского лица обострились из-за сильной усталости. Глаза офицера были золотисто-орехового цвета, в них читалась настороженность, переутомление и, несмотря на молодость, властность и привычка командовать.