Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти - Д. Чейз

У того перехватило дыхание, и он начал сгибаться пополам.

Но я встретил его челюсть хорошим ударом. Он выпрямился и рухнул на пол.

В руках у Мигуэля появился пистолет.

— Нет, сеньор Мигуэль, к вам это не относится, — спокойно сказал я, потирая ушибленную о челюсть Фреда руку. — Я просто не мог простить ему удара по голове, когда у меня были связаны руки.

Мигуэль позвал парней, и в дверях появились Хосе и Раймундо.

— Уберите его, — сказал Мигуэль, кивнув на Фреда, — да скажите, чтобы без моего разрешения он не сводил счеты с Томпсоном.

Те двое уволокли безжизненное тело Фреда.

Мигуэль угостил меня сигаретой, когда в комнату вошел еще один парень, которого я видел впервые, и с пистолетом в руке устроился на стуле.

Я с наслаждением закурил.

— Так где теперь находятся бумаги? — спросил Мигуэль.

— Это не деловой разговор, мистер Мигуэль. Теперь настала моя очередь ставить вам условия. Я хочу, чтобы мы вдвоем с вами совершили куда–нибудь маленькое путешествие, а когда я буду уверен, что оторвался от преследования ваших людей, то, получив двадцать тысяч долларов, я сообщу вам место нахождения интересующих вас документов…

— Не много ли ты на себя берешь, Томпсон? Мне почему–то кажется, что через некоторое время у Фреда появится желание побеседовать с тобой… — Он, усмехнувшись, сделал паузу, — причем, во время этой беседы ты не сможешь отказать ему в одной маленькой просьбе… в открытии своей тайны… Фред большой специалист в этом вопросе и не любит, когда ему в чем–то отказывают… А ты, — он снова показал свои золотые зубы, — еще и испортил ему настроение…

— Ну что ж, попробуйте, сеньор Мигуэль, — усмехнулся я. — Только предупреждаю, что я ничего не скажу… Да и вы скажете Фреду, что я нужен вам живой… Живой! — я повторил с наслаждением это слово. — Я стою много тысяч, а может быть и миллионы… — Я сделал паузу, затянулся сигаретой, выпустил струю дыма и закончил. — А может быть вы подумаете над моим предложением, а?

— Там будет вид, но, — сказал он и в сопровождении парня покинул подвал.

Я бросился на жесткий топчан, обдумывая еще и еще раз создавшееся положение, но выхода не находил. Я понимал, что должен погибнуть, но все мое молодое естество буйно сопротивлялось такой перспективе.

Не знаю, сколько я провалялся в этом бессилии, когда снова открылась дверь, и вошла молодая красивая девушка лет двадцати четырех, с темно–пепельными волосами и большими карими глазами, излучавшими ласку. Даже под простым одеянием угадывались ее прекрасные формы и врожденная грация.

Она принесла и поставила передо мной поднос с едой и кувшин с водой. За то, что она несколько замешкалась около меня, когда наши взгляды встретились, охранник грубо окликнул ее, приказав убираться. Мне не хотелось наживать себе еще одного врага, поэтому я промолчал.

Так продолжалось два дня. Трижды в день приходила эта молодая женщина, приносила мне еду и воду. Еда была незамысловатой, но неплохо приготовленной, но ждал я не ее, а ту, которая ее приносила… Она даже стала являться передо мной, когда я закрывал глаза. Я пробовал с ней заговорить, но она, как немая, опускала глаза и старалась быстрее покинуть меня. Кроме нее и охранника, никто меня не посещал, что сильно беспокоило меня. Я не мог понять, что пришло в голову этому мерзкому подонку Мигуэлю?..

Но на следующий день, когда я услышал звук открываемой двери и надеялся увидеть эту очаровательную молодую женщину, в мою подвальную камеру вошел Мигуэль в сопровождении охранника.

— Ну и как, мистер Томпсон, — обратился он ко мне, — вы не хотите мне сообщить, где находятся интересующие меня бумаги?

— Я уже вам набросал примерную схему моих условий…

— Это бред сумасшедшего, — прервал он меня, — а не условия. — Он усмехнулся, показывая свои зубы в каком–то хищном оскале. — Да и не в вашем положении выставлять условия…

— И все же, я вам скажу все, только когда буду находиться на свободе, настаивал я на своем.

— Вы думаете, что тогда с вами ничего не может случиться? — усмехнулся Мигуэль. — Что же, вы можете подумать до завтрашнего утра… Это мой последний срок… — И он вышел из подвала.

Я бросился на топчан, ударяя его кулаками от бессилия, понимая, что он прав, что он играет со мной, как сытая кошка с мышонком. У меня даже мелькнула мысль, сказать ему все, чтобы ускорить свой конец и избежать мучений. Но тут же я отказался от этого, сознавая, что если я и погибну, то и он не добьется своего. И в этот момент ненависть к нему была настолько сильна во мне, что я твердо решил пройти через любые испытания, но ничего ему не сказать. Мои невеселые мысли прервал звук открывающейся двери. В помещение вошла та же молодая женщина, неся мне еду и кувшин с водой.

— Кто ты? — тихо, одними губами, спросил я, но она только опустила глаза.

У дверей стоял Хосе, молча наблюдая эту сцену. Девушка молча поставила поднос и удалилась своею легкой походкой.

Я принялся за еду, думая о ней. Она, вероятно, была местной девушкой, но где я находился? Возможно, мне хоть это удастся узнать от нее, чтобы в дальнейшем принять решение. Когда я покончил с едой, дверь снова отворилась, и девушка, так же молча, забрала поднос с остатками еды.

Я долго не мог уснуть, ворочаясь на жестком топчане. Передо мной, едва я закрывал глаза, вставал образ незнакомой девушки.

Проснулся я от звука открываемой двери. Ко мне вошел Мигуэль в сопровождении трех парней. Он держал в руке пистолет.

— Ну, мистер Томпсон, — с издевкой произнес он, поигрывая пистолетом, настала пора нам побеседовать… Не советую оказывать сопротивление моим друзьям, — и он кивнул головой в сторону парней. — Если вы еще не знаете, то сообщаю вам, что этой игрушкой я владею весьма недурно, — и он подбросил в руке пистолет. — Поэтому предупреждаю, что при малейшем сопротивлении с вашей стороны, буду стрелять, причем так, чтобы оставить вас живым, но сделать неспособным передвигаться. — Дьявольская усмешка сделала его лицо хищным. Даже если мне придется прострелить вам обе руки, то эта мучача, которая приносила вам еду, будет вас