Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 — июль 1912 - Владимир Ленин (Ульянов)

«Аграрный вопрос», порождаемый таким положением вещей, есть вопрос об устранении остатков крепостничества, сделавшихся невыносимой помехой капиталистическому развитию России. Аграрный вопрос в России есть вопрос о крутой ломке старого, средневекового землевладения, как помещичьего, так и надельного крестьянского, – ломке, которая стала абсолютно необходимой вследствие крайней отсталости этого землевладения, крайнего несоответствия между ним и всей системой народного хозяйства, сделавшегося капиталистическим.

Ломка должна быть крутой, потому что несоответствие чересчур велико, потому что старое слишком старо, «болезнь чересчур запущена». Ломка во всяком случае и во всех ее формах не может не быть, по своему содержанию, буржуазной, так как вся хозяйственная жизнь России уже буржуазна, и землевладение непременно подчинится ей, непременно приспособится к велениям рынка, к давлению всемогущего в нашем теперешнем обществе капитала.

Но, если ломка не может не быть крутой, не может не быть буржуазной, то остается еще нерешенным, какой класс из двух непосредственно заинтересованных классов, помещичьего и крестьянского, проведет это преобразование или направит его, определит его формы. Этому «нерешенному вопросу» мы посвятим следующую статью: «Сравнение столыпинской и народнической аграрной программы»[31].

«Невская Звезда» № б, 22 мая 1912 г. Подпись: Ρ. С.

Печатается по тексту газеты «Невская Звезда»

Некоторые итоги предвыборной мобилизации

Политические силы, участвующие в выборах в Государственную думу, почти все уже окончательно организовались. Во всяком случае, основные партийные группировки наметились столь определенно, что ни о каких серьезных и существенных изменениях не может быть и речи.

Правительство давно начало избирательную кампанию. Правые, националисты, октябристы «работают» при явной помощи администрации. Недавно опубликованный «Речью» и перепечатанный многими газетами циркуляр губернаторов к исправникам о принятии «мер» к недопущению «левых» кандидатов ни в уполномоченные (от крестьян особенно), ни в выборщики приподнимает немного завесу над «избирательной» машиной министерства внутренних дел. Несомненно, все возможное – и невозможное – будет с этой стороны сделано против оппозиции. Недаром премьер Коковцов в речи перед московскими купцами так усиленно подчеркивал зловредность «оппозиции для оппозиции».

Но, если позволительно не сомневаться в усердии правительства и полиции на выборах, то так же несомненно, что в настроении избирателей произошло и происходит широкое изменение «влево». Никакие ухищрения правительства этого факта изменить не в силах. Напротив, ухищрения и «мероприятия» в состоянии только усилить недовольство. И легко понять, что если это недовольство выражается у крупной буржуазии «оппозиционной» речью Шубинского или «осторожным» намеком Рябушинского на желательность «культурных приемов управления» или ядовитыми шпильками министерству со стороны кадетской «Речи», – то у широкого круга «маленьких людей», зависящих от Рябушинских, Головиных и пр., недовольство гораздо острее и серьезнее.

Каковы же определившиеся политические группировки в лагере оппозиции, политически выражающей это недовольство? Определилась «ответственная», либерально-монархическая оппозиция кадетов и прогрессистов. Блок между ними ясно знаменует, что кадеты гораздо «правее», чем они кажутся.

Определилась рабочая демократия, поставившая своей задачей не «поддержку» кадетско-прогрессистской оппозиции, а использование ее конфликтов с правыми (националисты и октябристы в том числе) для просвещения и организации демократии. Определилась, наконец, и буржуазная демократия: на конференции трудовиков она высказалась за соглашения «в первую очередь с с.-д.», не давая в то же время никакого определенного лозунга борьбы с контрреволюционным либерализмом к.-д., т. е. на практике колеблясь по-прежнему между теми и другими.

Каковы же итоги этой предвыборной «политической мобилизации» партий? Первый и основной итог, давно уже сделанный рабочей демократией, это – наличность трех, а не двух лагерей в борьбе. Либералам усиленно хочется представить дело так, что борются, в сущности, два лагеря, и ликвидаторы, как было неоднократно показано, скатываются постоянно к этому же взгляду. За конституцию или против конституции? – формулируют разногласие двух лагерей кадеты. На деле же эта формулировка ровно ничего не определяет, ибо и октябристы уверяют в своей конституционности, да и вообще речь должна идти не о том, что можно назвать конституцией и чего нельзя так назвать, а о точном содержании известных либеральных или демократических требований.

Три лагеря определяются именно содержанием требований, реальным различием классовых тенденций: лагерь правый или правительственный; либеральный или либерально-монархической буржуазии, стоящей на контрреволюционной почве; и демократический. Вопрос идет при этом не столько о «шансах» при данной избирательной системе, – нет, дело гораздо глубже, вопрос идет обо всем характере политической проповеди во время выборов, обо всем идейно-политическом содержании избирательной кампании.

«Стратегия» либералов при таком положении дел ежедневно направляется на то, чтобы захватить гегемонию «всего» оппозиционного движения в свои руки. И либеральные «Запросы Жизни» выболтали тщательно утаиваемую «Речью» «тайну» этой стратегии. «Прогрессисты, – пишет г. Р. Б. в № 13 «Запросов», – открыли свою кампанию многообещающим ходом (!), составив так называемый «беспартийный прогрессивный блок», обнаруживший с первых дней большую притягательную силу для оппозиционных политических кругов правее к.-д.». С другой стороны, «избирательная платформа Трудовой группы, несмотря на свою расплывчатость, – отчасти, может быть, благодаря ей, – отвечает на запросы широких кругов демократической интеллигенции». «При известных условиях, Трудовая группа могла бы выполнить левее к.-д. такую же роль, какую правее к.-д. приняла на себя группа прогрессистов. Оппозиционный фронт тогда состоял бы из подвижных и колеблющихся, но гибких крайних флангов и неподвижного, но упорного центра, что в стратегическом отношении имеет свои выгодные стороны и в политической борьбе».

Что у гг. Милюковых и Шингаревых на уме, то у Р. Б. на языке! Кадетам именно два «гибких» фланга и нужны: прогрессисты для уловления буржуазного третьеиюньского избирателя и «расплывчатые» демократы для уловления демократически настроенной публики. «Стратегия» эта действительно вытекает из природы самой кадетской партии. Это – партия контрреволюционных либералов, обманом ведущая за собой некоторые демократические слои вроде части приказчиков, мелких служащих и т. п. Такой партии как раз и нужен «беспартийный прогрессист» в качестве настоящей классовой опоры и расплывчатый демократ в качестве ходкой вывески.